Утром Энви привычно натянула корсет, уже не впивавшийся так в бока, как это было поначалу, поскольку Кид оказался довольно взыскательным любовником и требовал от неё всё больше прыти и энергичности, практически перестав стараться сам и заметно подрастеряв интерес к прежним развлечениям со стеком. К счастью, постройнела только талия девушки, почти не затронув остальных округлостей, что не могло не радовать и её саму, и Перкида, до сих пор провожавшего заинтересованным взглядом колыхания её впечатляющих выпуклостей. Баснословно дорогие чулки из редкого кружевного и эластичного шёлка приятно облегали ноги, ремешки на груди, прикреплённые к ошейнику, заняли своё место, не прикрывая, а лишь подчёркивая, оставляя розовые вершинки дерзко выглядывать из перекрещивающихся кожаных ленточек. Туфельки на слишком высоких каблуках, чтобы надевать их на улицу, довершили наряд блондинки, потратившей больше получаса на крутые завитки, сделавшие её светло-золотистые волосы ещё пышнее.
Осмотрев себя в зеркале, она решительно открыла шкатулку с особыми средствами и подчеркнула губы и ареолы розовато-алым, подумав, что если уж решилась выйти в неприличном виде, то нужно сделать его как минимум восхитительно неприличным.
— Доброе утро! — входя в столовую поприветствовала Энвайя собравшихся.
На этот раз на стол накрыли Рони с Кидом, уже предупредившим свою первую любовницу о сохранении прежних порядков, несмотря на визит гостя. Но даже готовые к тому, что увидят, зрители застыли на несколько мгновений, оценив и яркие красные акценты, расставленные девушкой, и провокационную позу, которую та приняла, остановившись в дверном проёме. Косые лучи утреннего светила падали от ближайшего к двери окна так удачно, что силуэт затянутой в чёрный корсет блондинки был будто подсвечен золотистым свечением. Перкид окинул любовницу новым взглядом и решил, что на будущее стоит учитывать и такие мелочи, заставляющие увидеть привычное с нового ракурса, позволяющего оживить почти затухшее пламя. Ну и создавать схожие ситуации, немного расширяя круг близких друзей, способных оценить прекрасное.
— Очень доброе! — наконец откашлялся чуть охрипший Вар, пытаясь вернуть голос.
— Умница! — поощрительно улыбнулся Кид, с одобрением кивнув на кудряшки. — Ты сегодня просто неотразима.
— О, милая Энви неотразима в любом наряде! — поспешил к девушке Варминт, подавая ей руку и усаживая рядом с собой. — Позволь мне за тобой поухаживать.
— Позволяю, — мурлыкнула та в ответ, ловя заинтересованные взгляды, скользившие по её телу, но так и не достигавшие лица девушки.
И снова мужчины кружили над добычей, словно два стервятника, чьё острое зрение позволяет рассмотреть с неимоверной высоты самые мелкие детали. Мелкого в Энвайе не было, но мужчин это не останавливало, скорее подстёгивало.
Быстро позавтракав, Рончейя покинула сгущающуюся атмосферу столовой, шепнув Киду, что прогуляется по окрестным лавочкам. Тот лишь прикрыл глаза в ответ, обозначая своё согласие. Ей, конечно, было любопытно посмотреть за разворачивающимся действием, но не хотелось смущать участников или быть случайно втянутой в рискованные игры. Мало ли, насколько распалятся мужчины, подогретые вызывающим нарядом Энви. Пожалуй, от подобного опыта она воздержится. А вот потом, когда те окончательно распределят роли, можно и посидеть где-нибудь в уголочке с бокалом вина, как она уже делала несколько раз, приглашённая Перкидом в качестве оживляющего процесс наблюдателя.
Глава 29
Вернувшись ближе к обеду, Рончейя отпустила подростка, донёсшего корзину с заказом из ресторана:
— Вечером принесёшь ужин, тогда и заберёшь грязную посуду, не жди, беги уже.
На солнце блеснула мелкая монетка, тут же скрывшаяся в оттянутых карманах мальчишки.
— Спасибо, госпожа! — уже на бегу оглянулся тот, вспомнив, как его учили обращаться к богатеям, посещавшим заведение.
Осторожно приоткрыв дверь, Рони оглядела пустой холл, направо от которого за светлой дверью прятался коридор, общий для четырёх спален, расположенных попарно: у двух из них окна выходили на фасадную часть дома, у оставшихся — на противоположную, обращённую к морю. По левую руку от парадного входа виднелась столовая за открытыми двойными створками застеклённых дверей, уже убранная после завтрака. Чуть дальше по той же стороне почти замаскированная под панели, украшающие стены холла, пряталась дверка в кабинет, из которого открывался совершенно не способствующий серьёзному рабочему настрою вид: мерно накатывающие на близкий берег волны завораживали и настраивали на расслабленное курортное безделье.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— О, ну хотя бы последствия завтрака убрали, — облегчённо выдохнула девушка, ожидавшая застать оставленную утром троицу, слишком занятую своими играми и не позаботившуюся ни о чём другом.
Рончейя заглянула в жилую половину:
— Перкид, дорогой! Там за дверью корзинка с обедом. Она тяжёлая!
— О, наша спасительница! — спустя несколько мгновений выглянул из спальни Кида его кузен, торопливо поправлявший одежду. — А почему вам её в дом не занесли?
— Кхм-кхм… — вслед за братом к двери подошёл Перкид. — Ну, у нас же особый день, Рони боялась напугать разносчика неожиданными сценками.
— Да, я тоже почти испугалась, когда в первый раз застала “неожиданную сценку”, вернувшись из поездки, — улыбнулась девушка, направляясь вслед за мужчинами в столовую.
— Неужели всё выглядело настолько страшно? — притворно удивился Варминт, расставляя тщательно упакованные судочки по столу.
— Нет, просто… неожиданно, — рассмеялась Рончейя. — Я немного освежусь после прогулки, жарковато сегодня. Если очень голодные, начинайте без меня.
— Ну что вы, прекраснейшая! — патетично приподнял брови Вар, настроившийся на шутливый тон. — Нам кусок в горло не полезет, пока мы не увидим ваше очаровательное личико.
Всё ещё улыбаясь, Рони вышла из столовой, наткнувшись на слышавшую окончание разговора Энвайю. Блондинка почти успела избавиться от злой мины, натягивая привычное сладкое выражение на округлое личико, но вряд ли её подруга когда-либо заблуждалась на счёт Энви и истинных причин “дружбы и преданности”.
— Как утренняя прогулка? — неприятно повысив тональность и без того высокого голоса проворковала всё ещё облачённая в “сбрую” девушка.
— О, спасибо, дорогая! Лур-Лур прекрасен в любое время дня и ночи. А вы как тут, не скучали? — Рони аккуратно спрятала почти оскорбительный намёк на развлечения Энвайи и двух мужчин.
— Ах, что ты! Всё было очень… захватывающе. Извини, про тебя мы даже и не вспомнили, — не удержалась от шпильки блондинка.
— Да упаси Единый! — искренне ужаснулась Рони. — Умоляю, даже не вздумайте вспоминать про меня в такие моменты!
— Завидует! — чуть слышно прошептала Энви в спину удаляющейся подруги.
“Да-да, конечно…” — усмехнулась про себя Рончейя, никогда не жаловавшаяся на слух.
Обед прошёл в том же фривольном тоне, чему способствовал и наряд одной из девушек, и присутствие в этой компании второй, прилично одетой и придававшей этим фактом особую неприличность внешнему виду облачённой в кожаное неглиже подруге.
— Пойду к морю, оно сегодня на редкость спокойное, поплаваю, — поднялась из-за стола Рони.
— Подожди меня, я тоже хочу искупаться, — вслед за ней встал Перкид. — Вар, ты же найдешь, чем занять Энви?
— Обязательно! — сыто откинулся на спинку стула Варминт, провожая взглядом родственника.
— А мы не пойдём к морю? — Энвайя испугалась, что Кид ускользает, лишив её тем самым уже прочно обосновавшихся в мечтах подарков и возможностей.
— Ну, тогда вам пришлось бы переодеться, милая Энви, — мужчина провёл пальцем по верхнему краю чулка. — А мне не хотелось бы лишать себя такого удовольствия. Пойдёмте теперь ко мне в спальню, я покажу вам свою коллекцию… шейных платков. Да, это прекрасная мысль! Мы с вами исследуем некоторые новые способы их завязывания и привязывания…
