порядке, и дружинники не имели к нему никаких вопросов, даже поглядывали с уважением. «Наверное, это Старший Оружейник Гильдии успел им рассказать, кто я», — решил Эстебан.
И был неправ. О том, что Эстебана вызывал для работы в резиденции сам Верховный Мастер, многие слышали и раньше. А теперь такие слухи расползались в засекреченном городе со скоростью болтовни местных кумушек. А скорость эта была ох как велика.
Одним словом, Эстебан добрался в порт вовремя. Прибытия судна ждали с минуты на минуту. Правда, на пирс молодого человека не пустили.
— Таковы меры безопасности, — объяснили военные.
— Но, позвольте, — возмутился Эстебан. — Я должен встретить свою невесту…
— Встретите, — невозмутимо отвечали дружинники, — когда она пройдёт все необходимые процедуры.
— Что-что? Какие такие процедуры? — продолжал сердиться оружейник. — Она — дочь штатгальтера из Загорья!
— Даже её отец-штатгальтер должен проходить эти процедуры. Да хоть сам Верховный Мастер! Таков порядок! Тем более что корабль военный…
В общем, дружина была неумолима, и Эстебану пришлось смириться. Зато, пока он препирался, время прошло быстрее. Вскоре он увидел мачты подходящего к городу корабля.
Долорес по-прежнему стояла на палубе. Она так и не спустилась в свою каюту, не заботясь более о том, что под глазами у неё залягут тёмные тени.
Судно причалило. На борт поднялся сурового вида дружинник в одежде из дорогой ткани. Он подошёл прямо к девушке и вежливо, но твёрдо потребовал предъявить документы и багаж к досмотру.
Долорес немного растерялась. Она не привыкла к такому обращению, раньше везде её пропускали по её малейшей прихоти. Вдобавок она считала, что Эстебан примчится встречать её. Сколько она ни смотрела на причал, оружейника она там не увидела. Хоть она и не желала признаваться себе в этом, отсутствие Эстебана глубоко уязвило её.
«Наверное, он очень занят. Чем-нибудь важным», — думала Долорес, но внутренний голос услужливо говорил ей, что, возможно, не так уж она ему и нравится, чтобы ради её приезда отрываться от дел.
Вдобавок солдат по-прежнему требовал документы, которых у неё с собой не было и в помине. Долорес, сохраняя внешнее спокойствие, спустилась в каюту и вынесла оттуда свои вещи. Дружинник немедленно начал копаться в них. Долорес была возмущена и оскорблена до глубины души, глядя на то, как солдафон вываливает на доски палубы её одежду и бельё.
На палубу поднялся ещё один человек и проницательно взглянул на Долорес. Она почувствовала себя ещё более неуютно под взглядом внимательных тёмных глаз.
— Долорес Айвори, если не ошибаюсь? — спросил он у девушки.
— Да, это я, — удивлённо ответила та. — Чем могу служить?
Не ответив ничего, чернобородый мужчина повернулся к тому дружиннику, который занимался осмотром вещей Долорес:
— Господин Гиеди, взгляните вот на это.
С этими словами он протянул дружиннику какие-то бумаги. Тот развернул их, прошуршал чем-то и покосился на Долорес. Та стояла, затаив дыхание.
— Очень хорошо, — процедил суровый дружинник, которого чернобородый назвал господином Гиеди. — В таком случае, Старший Оружейник, я отпускаю мисс Айвори под вашу личную ответственность.
— Благодарю вас, господин Гиеди, — Старший Оружейник отвесил преувеличенно почтительный поклон дружиннику и повернулся к Долорес. — Пойдёмте, дорогая. Я знаю, что кое-кто на берегу ожидает вас с большим нетерпением.
Долорес торопливо засунула свои вещи назад, в баул, Старший Оружейник подхватил его легко, словно пёрышко, и зашагал по трапу вниз.
Глава 77. Удирать и прятаться
Эйлин быстро просмотрела письмо и нахмурилась.
— Ну, что там? О чём там говорится? — все стали приставать к ней с расспросами.
Только Риуга и Торментир стояли в стороне и помалкивали. Ни самой Эйлин, ни Торментиру не нужны были слова, чтобы узнать, о чём думает каждый из них. А Риуга просто оробел и не решался спросить. На самом деле ему было страх как интересно узнать, что содержится в послании. Может, Мастер опять хотел поручить им что-нибудь особенное, поэтому и отозвал назад?
Эйлин вкратце пересказала, о чём шла речь в письме Мастера. Мелис мгновенно помрачнел. Зато Нелли бесшабашно махнула рукой на всё:
— Нет, ему нас ни за что не достать!
— Не говори так, Нелл, — возразил Мелис, — если за нас возьмётся вся Сарисса, нам только и останется, что прятаться да трусливо удирать, словно каким-нибудь лопоухишам.
Нелли было захихикала, но тут же осеклась под суровыми взглядами остальных.
— А вот объясните мне, — начал Фергюс, — почему здесь идёт речь только о Солусе и Менгирах? Почему никто не упоминает о тебе, Эйлин?
— Скорее всего, Мастер уверен в моей смерти.
— А мне казалось, что о тебе знает весь мир, — вмешалась Нелл.
— Нет, как раз и не весь, а лишь ограниченное количество людей, причём только из числа Посвящённых.
— А про меня ничего нет? — уточнил Фергюс.
— О, Фергюсу захотелось нашей славы! — рассмеялась Нелли.
— Нет, мне достаточно своей собственной, — спокойно ответил он.
— Вряд ли кто-то знает, где конкретно ты сейчас находишься. Вдобавок Мастер и его штатгальтеры могут и не считать тебя серьёзным противником. Ты для них — всего лишь мятежник, один из многих. Попадёшься — убьют, а рано или поздно всё равно попадёшься, — объяснила волшебница.
— Спасибо, успокоила, — отшутился Фергюс. — Но и это ещё не всё. Отчего такое письмо пришло Нейлу? Он что, такая важная птица? Я понимаю, необходимо разослать информацию штатгальтерам и командирам дружины Братства, но Нейлу?
Эйлин только пожала плечами, хотя обратила внимание, как приосанился Риуга, выпрямившись во весь рост. Только она решила расспросить его поподробнее, как слово взял Торментир:
— Пожалуй, можно сказать, что Нейл — важная птица. Мастер наградил его амулетом (а также Риугу, как вы все имели возможность убедиться) из своих рук. У них было задание — найти и убить Мелиса. Мастер ненавидит сына от всей души. За поимку Менгиров он пообещал небывалые почести этой парочке — Нейлу и Риуге. Вдобавок Нейл командовал войсками при взятии Юмэ-Амиго. Из этого можно сделать вывод, что Мастер ценит этого юнца и надеется на его неприязнь к обоим Менгирам. Ну, и ко мне, конечно, — Торментир чуть заметно усмехнулся.
— Ладно, дружище, теперь я верю, что он — не рядовой адепт Братства. Но он почему-то превратился в собаку, — губы Фергюса невольно растянулись, — так что задания Штейнмейстера он выполнить не сможет…
— Думаю, — продолжал Торментир, — что такие послания получили все важные лица, ставленники Братства на Сариссе. Наше путешествие становится слишком рискованным.
— Что ты предлагаешь? — резко спросила Эйлин. — Спрятаться? Самоустраниться? Больше ничего не делать?
— Я этого не говорил, — Торментир остался невозмутимым. — А тебе следует поучиться дослушивать до конца.
Глаза у Эйлин
