Возможно, он хотел сказать, что станет и дальше ждать избранников города, день за днем обслуживая марионеток Сонника. Может быть, хотел сказать, что все надежды рухнут и диктатура Конклава станет невыносимой. Может быть, что-то еще… Но седовласый дедушка промолчал, постаравшись лишний раз не пугать и без того ошеломленных детей.
Поманив за собой, Афанасий Валентинович шагнул за один из книжных шкафов, исчезая в неприметном проходе между блоками машины, воровавшей у взрослых сны.
Настя сделала круглые глаза, будто спрашивая брата, готов ли тот на подобное сумасшествие. Но Витька, уже принявший решение, осторожно опустил увесистую капсулу в сумку на боку и спрыгнул со стула.
– Знаешь, если бы мы не были готовы, – шепнул он, – то даже не подумали бы открывать зеленую дверь, приснившуюся нам перед экскурсией…
Ободряюще кивнув сестре, он протиснулся в лазейку следом за поваром-волшебником.
Все трое двинулись по улочкам Сонника, причем на этот раз торопливо, почти бегом. Тут было гораздо пыльнее, чем на центральных проспектах, и совсем не встречались куклы-инженеры. Все еще переглядываясь, близнецы старались не отставать от старичка, семенившего впереди.
– Вот бы Димка был с нами, – печально охнула Настя. – Он бы точно сказал, как быть…
– Прекрати убиваться, – излишне резко оборвал Витька, которого потеря брата глодала не меньше. – Его нет. А это значит, что решение принимать нам с тобой. Я верю этому чудаку… – мальчик кивнул в сторону Афанасия Валентиновича, уверенно прокладывавшего дорогу в лабиринте Сонника. – И в его беседы с городом верю…
Он даже замедлил шаг, чтобы расслышала только сестра.
– Логика налицо, Настюха. – Виктор прищурился из-за очков. – Если бы дядька оказался провокатором Смотрителей, нас бы уже давно упекли куда следует, вместо того чтобы головы дурить. Так? А он не только за нами наблюдал, но и следы заметать помог… Значит, и правда друг, не обманул Облачко. Ты представь, сестренка, – а что, если именно нам предстоит сделать что-то важное, на что не осмеливаются даже бесстрашные Ходящие По Стенам?!
– Ох, и влетит же… – покорно опустила голову девочка.
– В любом случае влетит. Причем на этот раз даже думать не хочу, по какому месту. – Витька хмыкнул и отмахнулся от невидимой угрозы. – Но если старичок говорит, что это наше главное путешествие, так тому и быть. Ты со мной?
– Конечно, – кивнула Анастасия, невольно вспомнив, что совсем недавно такой же вопрос ей задавал Дима. – Конечно, я с тобой, братик…
И они прибавили шагу, чтобы не отстать от повара в непростом переплетении проходов и поворотов. А через несколько минут, когда ребята уже начали чувствовать усталость, Афанасий Валентинович объявил, что отряд добрался до нужного места.
– Вот, – торжественно объявил он, останавливаясь перед старой-престарой шахтой Лифта, примыкавшей к внешней стене города. – Полагаю, представлять вас друг другу смысла нет… Итак, один из очевидцев ваших отчаянных похождений – Озорник, мой давний друг.
От упоминания Лифта, с которым познакомились еще во время первого визита на Штамповальню, дети оживленно охнули. Настя хлопнула в ладоши, а Витька откровенно растерялся, настолько оказался не готов к такой встрече. Снова вспомнился Димка, теплее всех относившийся к простоватому юмору Лифта, но мальчик загнал эти мысли поглубже…
Лишенные малейшей возможности проведать болтливого Озорника из-за контроля Нянечек, троица и предположить не могла, где тот находится и цел ли вообще. Прочитав все это на их разрумянившихся лицах, старый повар улыбнулся и пояснил:
– Да-да, Озорник стал одним из бунтовщиков, отказавшихся подчиниться Смотрителям. Тогда они послали за ним Механика… Это чудище дважды просить не требовалось, увы. Несмотря на то что ваш брат Дима помочь не смог, Лифт успел ускользнуть от Мучителя. И пусть дальнейшие злодейства Гильдии не миновали его совсем, отныне он тихонечко проживает тут – на Соннике.
Обрадованные спасением Озорника, брат и сестра даже обнялись. Ах, как было славно, что их знакомый смог избежать пыток Мглистого! Иного Лифта, не обладавшего такой уникальной системой перемещения и смены шахт, ждала бы совсем другая участь…
Образ чудовищного существа, вредившего разумным механизмам, снова встал перед внутренним взором. Вспомнился цирк, метательница ножей, утопленное в машинном масле пульсирующее сердце. В тот день Гильдия лишилась одного из самых жестоких инструментов, с удовольствием отключавшего Лифты, собиравшиеся рассказать спасгородцам секреты Смотрителей…
– Увы, молодые люди. – Старичок огорченно ссутулился, не спеша начинать протокол вызова. – После бегства Озорника рядовые механики поверили в его легенду. Но все же решили подстраховаться и доложили в руководство Гильдии…
Витя нахмурился – ему показалось, что седой повар собирается их о чем-то предупредить. О чем-то невеселом. И вскоре опасения подтвердились.
– Убежав от Мглистого, Озорник притворился сломанным, – печально поведал Афанасий Валентинович. – Но Конклав что-то заподозрил и настоял на установке блокираторов воли, изломавших его личность. Через какое-то время я внес дополнительные изменения в процессор. Этим я подтвердил якобы полную непригодность к ремонту и официально вычеркнул Озорника из реестра функционирующих Лифтов. Однако демонтаж блокираторов и неоднократное вмешательство в начинку лишили вашего друга возможности менять шахты и стерли его исключительное чувство юмора…
И мужчина начал неспешно переключать тумблеры в планшете доступа, расположенном сбоку от двустворчатой двери Озорника. Дети, вдруг осознавшие, что больше никогда не услышат неоднозначных шуток разговорчивого приятеля, помрачнели, с тревогой дожидаясь окончания протокола.
Через какое-то время Лифт ожил, но сделал это тяжело, словно бы устало.
На панели замерцали знакомые изумрудные лампочки. Чуть изогнутые створки расползлись в стороны. В кабине зажегся тусклый свет.
Да, старый друг Димки изменился. Если во время первой встречи Озорник казался неиссякаемым источником хорошего настроения и задора, то сейчас выглядел постаревшим и утомленным. Казалось, что Особый Лифт для Срочных Курьерских Доставок не работал долгие-долгие годы – так пыльно и уныло выглядели его кабина и приборы.
– Ну что, соня? – В голосе Афанасия Валентиновича слышалось торжество. – Пора просыпаться! Только взгляни, кого я привел! Ты доставишь их наверх, и наши мучения будут вознаграждены.
– О, ребятки, – знакомым, но бесконечно серым голосом произнес Лифт, нацеливая на гостей свои камеры. Две из трех так и не заработали, почти не проворачиваясь в шарнирах, но одна все же уставилась вниз. – А я знал, что город выберет именно вас. Честное слово, Афонечка, так вот и подумал, когда впервые их увидел…
– Аплодирую твоей прозорливости! – Продолжая ликовать, повар потер руки. – Что же вы молчите, молодые люди? Не рады видеть Озорника?
Витя и Настя будто очнулись от спячки. С неуемной горечью они осознали, что от прежнего товарища осталось одно название. Лучащийся оптимизмом Лифт, когда-то отважно смеявшийся в лицо опасностям и учивший этой храбрости других, стал совсем иным…
– Здравствуйте, дяденька Озорник, – одновременно сказали мальчик и девочка, глядя в объектив.
– Здравствуйте, дети, – сонно ответил тот, качнув уцелевшей амбикамерой.
– А что сказал Лифт соседу, когда в него занесли рояль? – неуверенно спросил Виктор, с замиранием сердца ожидая ответа (так мы пытаемся найти хоть что-то прежнее в навсегда изменившихся людях, которых когда-то знали).
Но чуда не произошло (как не происходит его, когда наши знакомые меняются навсегда). Амбикамера с жужжанием повернулась, в ней блеснуло отражение двух пар очков.
– Откуда мне знать? – удивился Озорник, заставив Витю тяжело вздохнуть. – А почему ты интересуешься?
– Просто так, – прошептал тот, качая головой и беря сестру за руку.
– Афонечка, если других вопросов нет, я готов. – Теперь камера нацелилась на старичка.
– Ты уж постарайся, дорогой ты мой. – Опекун кукол-инженеров повернулся к Лифту, снизу вверх заглядывая в объектив. – Помни, другого шанса может и не быть. Мы все – все четверо, очень многим рискуем. Но это предельно оправданный риск!
Последнюю фразу он произнес голосом завоевателя, покорившего полмира, торжественно воздев к потолку узловатый старческий палец. Его седые усы сейчас топорщились как никогда забавно и воинственно.
– Прошу на борт, ребятки, – пригласил Лифт, стряхивая дремоту и разогревая моторы. Внутри него что-то загудело, заскрипело, заскрежетало. – Отправляемся!
Вздохнув глубоко и тяжело (как перед контрольной, к которой совсем не готовы), Настя и Витька еще раз переглянулись. А потом кивнули друг другу и шагнули через порог, входя в кабину Озорника, когда-то очень давно доставившего их со Штамповальни на Казарму. Для близнецов, за какие-то полчаса повзрослевших на многие годы, больше не существовало привычного мира с его привычным положением вещей и ходом времени…
