значение[50]. Но афиняне, менее консервативные, чем спартанцы, не только возвысили наряду с царями полемархов и архонтов, но и самую власть царскую низвели на степень простой магистратуры. Если Медонт и Акает, непосредственные (по преданию) преемники Кодра, были не пожизненными архонтами, а царями, как явствует из Аристотеля, то конечно надо признать, что при них царская власть в Афинах не была еще отменена, как и при прочих «пожизненных архонтах», список которых, в количестве 12 имен, продолжается до 753 г. до Р. X. За ними следуют так называемые «десятилетние архонты», в числе семи (753–683 до Р. X.). Первые четыре из этих архонтов по-прежнему происходили из Медонтидов, потомков Кодра, следующие – из других знатных родов. Распространение права избрания в десятилетние архонты на другие роды (в 713 г.) у авторов приводится в связи с недостойным поведением последнего Медонтида – Гиппомена. С 683/2 г. начинается список ежегодно сменяющихся архонтов. Таким образом, вследствие разноречия в предании, мы не знаем с точностью, с какого времени верховным магистратом афинским стал архонт вместо царя. Всего вероятнее – со времени введения годичного архонтства. Во всяком случае, предание хронографических источников дает нам картину постепенного падения царской власти и низведения ее на степень простой магистратуры, так как пожизненных и десятилетних архонтов этого предания следует, очевидно, отождествлять с царями. Введение годичных магистратур было крупным внутренним переворотом, нанесшим последний удар старому, унаследованному от предков порядку. С этого момента афинское государство может называться республикой. С водворением нового порядка, подобно тому как и в Риме, явилась потребность в писаных законах. Для их написания, уже при годичных архонтах, следовательно, в VII веке, избрана была коллегия из шести лиц с именем θεσµοθεται, задачей которой было, по словам Аристотеля, «записать законы и хранить их для суда над преступниками». Коллегия фесмофетов также менялась ежегодно, но дело написания законов затянулось, как и в Риме при децемвирах и, вероятно, вследствие подобных же причин. Они были записаны лишь около 620 г. при фесмофете Драконте, бывшем, вероятно, главой коллегии, после того как настоятельная необходимость иметь писаные законы почувствовалась сильнее прежнего благодаря попытке Килона и ее последствиям (см. § 2).
Все главные магистраты и фесмофеты имели в это древнее время свои особые места заседаний и самостоятельную юрисдикцию. Царь заседал в так называемом βουκολειον, близ пританея, архонт – в пританее, полемарх – в здании, называвшемся 'Επιλυκειον и находившемся, вероятно, вне города, фесмофеты – в qesmoqeteion. Кроме этих магистратов Аристотель упоминает уже в древнейшее время совет Ареопага (η εν Αρειωπαγω βουλη), пополнявшийся бывшими архонтами, следивший за исполнением законов гражданами, назначавший по своему выбору годичных магистратов, бывший верховной инстанцией для большинства дел и потому пользовавшийся, конечно, громадным значением. Он произошел, вероятно, из бывшего царского совета. Члены его во все время афинской истории были пожизненными. Ареопаг пользовался высоким уважением во всей Элладе (по поэтическому преданию, сами боги прибегали к его суду).
С постепенным развитием морской торговли и промышленности и с увеличением военного могущества в Афинах явилась потребность в постоянном военном флоте и в правильной организации его снаряжения и содержания. Для этой цели Аттика была разделена на 48 округов (по 12 в каждой филе), получивших название ναυκραριαι[51]. Время их учреждения с точностью неизвестно, некоторые приписывают его Солону, но упоминание их в «Афинской Политии» Аристотеля (8) как существовавших до Солона, равно и Геродотово (V, 71) упоминание о пританах навкраров в рассказе о заговоре Килона заставляют думать, что навкрарии существовали уже в древнейшую эпоху[52]. Наши сведения о навкрариях очень недостаточны. Из свидетельства Геродота видно, что каждая навкрария составляла корпорацию, члены которой носили название ναυκραροι, а во главе стоял πρυτανις των ναυκραρων, а так как Аристотель сравнивает навкрарии с позднейшими демами и говорит, что Клисфен вместо навкраров учредил демархов, имевших тот же самый круг дел (Аф. пол. 21), то можно думать, что деление на навкрарии было топографическое, т. е. каждая из них занимала определенную часть аттической территории (на это же указывает сохранившееся название одной навкрарии – Κολιας). Каждая навкрария обязана была снаряжать один корабль для флота, без сомнения, вместе с экипажем, и выставлять на войну по два всадника. Пританы навкраров имели, по-видимому, значительную власть, но выражение Геродота, что они «управляли государством» во время восстания Килона, без сомнения, преувеличено. Фукидид справедливо замечает, что большая часть государственных дел находилась тогда в ведении архонтов. Древнейшие из известных нам афинских финансовых чиновников – колакреты (κωλακρεται от κωλον и κειρω) – также существовали уже в интересующую нас эпоху и находились в тесной связи с пританами навкраров и их кассой. Их имя указывает, по-видимому, на то, что они первоначально пользовались от жертв, приносившихся от лица общины, получая части жертвенных животных. Колакреты ведут свое происхождение, вероятно, еще из царской эпохи.
Таким образом, мы видим в Аттике в начале VII века строго аристократическое правление. Эвпатриды были полновластными распорядителями в государстве: они были жрецами, имели преимущественное право на занятие государственных должностей, толковали божественные и человеческие законы и решали судебные дела по своему произволу, так как письменного законодательства не было; в их же руках сосредоточена была большая часть поземельных владений и капиталов. Пользуясь своим превосходством, они сильно угнетали народ, которому теперь негде было найти покровительство и защиту, так как архонты и члены совета, сами принадлежа преимущественно к высшему сословию, действовали, конечно, в его интересах. Зависимость бедных граждан от богатых была тем более сильна, что они часто принуждены были, вследствие неурожаев или других неблагоприятных обстоятельств, занимать у богачей деньги за большие проценты и отдавали в залог свои земли, а потом и сами, в силу существовавших в Афинах жестоких законоположений о долговых обязательствах, часто вместе с детьми попадали в кабалу к эвпатридам и служили им или были продаваемы за границу. Многие бедные землевладельцы принуждены были продавать свои участки эвпатридам и затем обрабатывать их в качестве арендаторов, отдавая владельцам 5/6 получаемых продуктов[53]. Так явился в Аттике целый класс так называемых «шестидольников», εκτηµοριοι (они же назывались θητες и πελαται).
§ 2. Заговор Килона и законодательство Драконта
При таких ненормальных отношениях между народом и эвпатридами и постоянных смутах, сменявших одна другую, Афины едва не подпали тирании честолюбивого аристократа Килона (между 636 и 624 годами)[54]. Жестокость, которую после неудачного исхода попытки Килона допустили эвпатриды под предводительством архонта Мегакла из рода Алкмеонидов по отношению к несчастным приверженцам Килона, и совершенное при этом оскорбление святыни (некоторые из килоновцев были перебиты при алтарях богов, к которым они прибегли, умоляя о защите) возбудили негодование народа, который, однако, остался верен существующему устройству и собрался
