– Сны? – обескуражено повторяет она. – Те же самые, что и раньше?
Очевидно, девочка ждала новость повесомей, пострашней. Тревога покидает её, хотя успокоиться ей так и не удается.
Он не отвечает. Вернее, отвечает на другой, незаданный вопрос:
– Ерунда, не о чем беспокоиться. Не отдавать же наши мысли на растерзание лекарь-системе, верно?
– Какие сны? – настойчиво спрашивает она. – Опять про того малыша?
– Это всё последствия «Формата счастья», само должно пройти.
– Само должно пройти? Как в случае с Ласковым или как в случае со мной?
– Не язви. Я ведь не от тебя скрывался, когда летал к старому Депо.
– А от кого?
– От всех прочих друзей. От тех, которым наша с тобой монополия на Полную Карту кажется досадным препятствием.
А ведь это не так, безразлично думает он. Причем здесь «друзья»? На самом деле Свободный Охотник отключил каналы связи, потому что скрывался от окружающего его мира – всего целиком. Нет, опять не так. От себя он пытался спрятаться, когда не пускал в корабль чужое суетливое любопытство, когда заблокировал вместе с тревожными девчоночьими вопросами ещё и логику, и здравый смысл.
– Главное – я убедился, – решительно встряхивается он. – Я все увидел своими глазами, я потрогал правду щупами своего корабля. И давай закончим на этом.
Он пощупал правду, излазив свалку в Депо по каждой из двух возможных координат. Всеволновый дегустатор, одолженный Свободным Охотником во дворцовом пищеблоке, помог ему обнаружить нечистоты, исторгнутые коконом Ласкового. Не только обнаружить, но и определить степень их фотонного распада. Нечистоты подверглись пространственно-плоскостному преобразованию, что дало возможность составить временные диаграммы и схему перемещения Ласкового по свалке. Звероид действительно пробыл в этом гиблом месте не менее четырех тысячных. Свободный Охотник прошелся по его следу и нашел капсулу, из которой тот связался с Хозяюшкой. Оболочка практически не излучала, а значит, не была подброшена – опять же без обмана. Капсула оказалась старой, но Всеобщая в ней ещё жила, поскольку сохранились энергоприемники. Те, в свою очередь, были деформированы и работали едва ли в силу одного процента от исходного, вот почему их бросили догнивать вместе с прочим хламом. Ситуация разъяснилась. Однако Свободный Охотник обследовал свалку полностью – до последнего квадрата. Свежих продуктов метаболизма, вырабатываемых организмами тварей, больше не обнаружилось. Из чего с неизбежностью следовало, что никто из посторонних здесь не появлялся – ни до, ни после операции по захвату Неуловимого, – и что это место действия никем специально не готовилось для демонстрации разного рода подвигов и чудес.
Гип Узора убедился…
– Хорошо, закончим на этом, – с горечью соглашается девочка. – Все равно ты мне доверяешь не намного больше, чем своему Ласковому.
– Что? – бесконечно удивляется он.
Трудно вписаться в столь неожиданный поворот темы.
– Вот именно. «Гип Узора». Поздравляю с новым титулом, гип.
– С чего ты взяла, что я тебе не доверяю?
– Не хотела я этого говорить… Странная у нас с тобой была жизнь – столько Единиц друг с другом обо всякой ерунде разговаривали. Как ты выдержал?
– Подожди, я не понимаю…
Он не понимает, смеяться ему или сердиться.
– Ну, так ведь мне никогда не разрешалось ничего про тебя знать, – с отвращением объясняет Хозяюшка. – Хотя бы даже про то, что у тебя была Полная Карта. Кстати, насчет меня можешь не волноваться, я не считаю себя достойной владеть Полной Картой.
Свободный Охотник смотрит ей в глаза и медленно произносит:
– Ты это серьезно?
Он отлично видит – это серьезно. Вопрос прорастал в ней долго и мучительно, пройдя все стадии – от внезапной пустоты в груди, через бессонные монологи с воображаемым собеседником, к самостоятельно придуманному ответу. Однако настоящий ответ так очевиден, что просто смешно!
Женщину нельзя оставлять в одиночестве, думает Свободный Охотник, легко погасив искру раздражения. Женщина, предоставленная сама себе, тут же сходит с ума, таков закон природы. Просто смешно…
– Я уже извинялся, – терпеливо напоминает он. – И за свое вынужденное молчание, и за вечную повязку на своей голове. Забыла?
– Я ничего не забыла, – неожиданно и странно улыбается она. – Ты ужасно хотел, чтобы я скорей повзрослела. Жаль, что до сих пор не дождался.
– Послушай, не надо надуваться, как пузырь Сферосовета. Полная Карта – это настолько важная информация, что даже слухи о её существовании меняли сложившийся порядок вещей. Неужели ты этого не понимаешь? Вернуть Узор людям стало возможным только тогда, когда создана сила, способная воспользоваться моим подарком для решения главной задачи. Чем, кстати, я теперь и занимаюсь. А ты… Тебя бы легко заставили проговориться. И если сведения о том, что Полная Карта сохранилась, открылись бы раньше времени, то вся Галактика бросилась бы охотиться за маленьким корабликом «Универсал-Плюс». Буквально вся, от дешевых контрабандистов и сектантов из Центра до сохранивших могущество гипов…
Беседа обрывается, потому что из молельни выходит системный жрец. Ритуал будет продолжен, пришло время. Фигура жреца похожа на вставшую с пола тень, на невесомый контур человеческого тела: здесь, в хронозале, светопоглощающая одежда столь же эффективна, как по ту сторону мембраны. Лишь лицо и руки его реальны – имеют объем и цвет. Лицо и руки словно бы выглядывают из бездонной черноты.
В одной руке человеческая тень держит кристаллоноситель, который юный гип Узора доверил пантеону. В другой – тонкую гибкую пластину, называемую «диском». Этот второй носитель информации, работающий на совершенно иных принципах, символизирует галактическую Плоскость. Жрец поднимает обе руки, и свет в зале вспыхивает ярче прежнего.
Все присутствующие встают. Гип Связи, извинившись перед своим собеседником, гасит Всеобщую. Свободный Охотник, наоборот, оставляет канал включенным, давая Хозяюшке возможность участвовать в дальнейших событиях. Мужчины, покинув рабочие зоны поглотителей, делают по шагу навстречу друг другу.
– Твои родовые записи перекодированы, – с гордостью сообщает жрец. – Теперь ничто не помешает Священной Восьмерке восхититься твоими победами.
Он возвращает Свободному Охотнику ставший ненужным кристаллоноситель.
– Главное, чтобы мои родовые записи попали в Хроники, – отвечает тот, ломая торжественность момента. – Большего я не требую.
– Красивая штучка, – вступает в разговор гип Связи, с любопытством разглядывая кристаллоноситель. – Достойная.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
