огня, но у них ничего не получилось. Вместо этого они создали тварей, которые теперь обитают в тумане.
У меня по спине бегут мурашки.
– Вот почему тот маг передал кольцо Александру? Из-за того, что ситуация вышла из-под контроля?
Юна опять садится на край кровати.
– Меня тогда еще не было, но да, причина именно в этом. Отец Риты выдвинул Александру единственное условие: он должен спрятать кольцо. Так же, как Соломон спрятал скипетр. Могущество регалий неизмеримо. Ими не могут владеть обычные смертные. А Рита была смертной, и остальные магини тоже. Кольцо даровало им вечную жизнь, однако за нее им пришлось заплатить высокую цену. Они не джинны. Кольцо им не принадлежит. И они умрут, как только артефакт окажется вне зоны досягаемости.
– Значит, они вечно должны оставаться рядом с Сетом? – подвожу итог, не представляя, кого жалеть в первую очередь, его или их. – Сет тоже может пользоваться им, только если заплатит какую-то цену?
Никогда раньше не слышала о таком. Интересно, остальные бессмертные в курсе?
– Кольцо отнимет у него силу, – кивает Юна. – По крупице. Поэтому Сету нельзя ни о чем его просить; а Рита последний раз покидала геенну, когда отняла кольцо у Александра. Она привязана к этому месту.
– Уфф, – выдыхаю я, – думаю, это объясняет ее плохое настроение.
Вампирша хихикает.
– Как ты справилась с туманом? – спрашивает она, искоса поглядывая на меня.
– Никак. Сюда вовремя ворвался Сет и закрыл окна.
– Значит, тебе повезло. Мы, обращенные, можно сказать, безобидны по сравнению с монстрами в тумане. – Я морщусь от этого заявления, а девушка остается предельно серьезной. – Со стороны Сета было бы умнее в первую же ночь пустить Риту в свою постель. Никто еще не осмеливался ее отвергать. Он очень глупо поступил; а теперь тут ты, и она кипит от злости. Она всегда мечтала править Атлантидой вместе с ним.
– Меня не интересует Сет. Надеюсь, Рита не думает, будто он до смерти в меня влюблен или я в него.
– А ты в него не влюблена? Он очень красивый мужчина.
– Красивый, – признаю я. – Но не мой типаж. Мне не нравится эта непроницаемая аура, и я не страдаю стокгольмским синдромом[7].
– Верно. Тебе нравится тот ангел. Он тоже красавчик.
Не хочу говорить об Азраэле.
– Наверняка Сет не хочет Риту из-за ее колючего взгляда. Глаза у нее просто жуткие, бедняжка, – стараюсь перекрыть свой страх сарказмом. Что мне теперь делать? Я не добилась ничего из того, за чем сюда приходила.
Мое язвительное замечание наконец вызывает у Юны улыбку.
– А еще она довольно костлявая.
Теперь уже хихикаю я.
– Это не играло бы роли, будь она чуточку милее.
– Скорее тут взойдет солнце. Она всегда такой была, – подтверждает мое предположение девушка. – Я слышала достаточно историй о том, как Рита свергла магов. – Юна понижает голос, словно у стен есть уши. – Изгнала собственного отца и остальных мужчин. Но сначала с помощью кольца похитила у них всю магию.
– Куда она их изгнала?
– На четвертый уровень, в болото, по которому течет жидкая сера. Они погибли там мучительной смертью.
– Ты там была?
Я в полнейшем шоке. Как эта женщина могла так поступить с собственным отцом?
– Нет. Изгнанные возвращались со второго уровня, но ни разу – те, кого отправляли ниже. Оттуда никто не возвращается. – Она осекается. Я читала об уровнях в книге Платона и по ужасу на лице Юны догадываюсь, что все это правда. – Если ты закончила, то нам пора идти, – вставая, поспешно произносит девушка, и в ее голосе слышится нетерпение.
Мне бы радоваться выходу, который предлагает Сет. Аристоям явно известно о надписи в ковчеге, но либо они не знают решения этой загадки, либо скрывают это от меня по определенной причине. Я тру лицо руками. Почему Сет меня прогоняет? Бессмыслица какая-то. Ему следовало не выпускать меня из поля зрения и приказать найти корону. Я чего-то не вижу. Юна и Платон верят в возможность трансмутации. За это и буду цепляться. Мне необходимо отыскать корону и обратить превращение вспять. Могу и Атлантиду вернуть, но если встанет выбор между смертной жизнью и бессмертной, то я выберу смертную. Я выберу себя, а не вечность и не мужчину. Так что остаюсь сидеть на месте. Но мне нужна помощь. Юна сделала меня вампиром, но еще раньше меня убил Сет. Она в этом не участвовала. Строго говоря, вампирша спасла мне жизнь, и поэтому я решаю поделиться с ней размышлениями.
– Я не могу и не хочу возвращаться назад. Ты должна помочь мне найти корону. Я не уйду. – Без понятия, как потом заставить бессмертных передать регалии мне, но буду решать проблемы по мере их поступления.
У Юны округляются глаза. Судя по интенсивности их красноты, пила она немного.
– Серьезно?
– Серьезно. Я нашла скипетр и привела сюда Сета. Готова поспорить, у Платона в наличии куча бумаг, на которые я могла бы взглянуть. Мне надо узнать, где он уже искал.
– Сету это не понравится. Он ясно дал понять, что не хочет тебя здесь видеть. Твое присутствие сделает Риту еще более непредсказуемой. Она думала, будто он в курсе местонахождения короны. Не уверена, отдала бы она ему кольцо, если бы сообразила, что Сет не догадливее нас.
– Если он желает от меня избавиться, придется собственноручно тащить меня на поверхность.
Во взгляде Юны мелькает уважение. Уважение, которого я не заслуживаю, поскольку, если еще немного подумаю над этим решением, вероятно, приду к выводу, будто это самое глупое, что я когда-либо делала в своей жизни.
– Где сейчас Сет?
Я должна быть счастлива, что он отправляет меня обратно. Должна бежать сломя голову. Но если покину это место, никогда не найду корону. Не знаю, почему я так в этом убеждена. Скорее, чутье нашептывает мне остаться.
– Он в тронном зале, но ты не будешь просто так туда вламываться.
Не надо так со мной разговаривать. Может, она меня и обратила, но это не дает право вампирше мной командовать.
– Я поговорю с ним, сообщу о своем решении. Или ты хочешь это сделать?
– Нет, большое спасибо, но он предупреждал меня о таком и велел передать, что не собирается с тобой разговаривать.
– Мы тут что, в детском садике? Вот пусть и скажет мне это в лицо. – Подобрав ботинки, я обуваюсь. – Рита действительно считала, что Сету известно, где корона?
Буквально вижу, как у меня в голове крутятся шестеренки. А Сет, в свою очередь, думал, будто корону прячет она?
– Сет был ее главной надеждой.
