Только, увы, он обманул ее ожидания, – помедлив, сообщает вампирша. – И короны до сих пор нет.
– Да, не повезло ей. Но чего именно она ожидала? Что он немедленно обрушит на человечество армию демонов?
– В ее больном сознании, наверное, так и было, но он отказывается.
– Какой негодяй.
Губы Юны изгибаются в улыбке.
– Получается, Сет в тупике, – рассуждаю я. – Без короны у него и других бессмертных фактически ничья. Кольцо само по себе для него бесполезно. Сейчас все зависит от того, кто окажется быстрее. Ты ведь тоже хочешь снова превратиться в человека, или нет?
Юна колеблется:
– Думаю, да, но не знаю, справлюсь ли с человеческой жизнью.
– Ты научишь меня быть вампиром, а когда мы вновь станем людьми, я помогу тебе. – Я протягиваю руку, и девушка осторожно ее принимает. – Хорошо. Тогда нам надо как можно скорее найти корону и выдвинуть свои условия.
– Ты планируешь шантажировать бессмертных?
– А что мне терять? Нечего.
– А вот мне не так уж и плохо жилось, – ворчит она, вставая. – Я отведу тебя к Платону. Хотя бы ему понравится то, что ты задумала.
Когда мы входим, Платон сидит за столом, сгорбившись над несколькими пергаментами. Он не выглядит ни капли удивленным тем, что я осталась, и молча выслушивает мои аргументы.
– Тебе придется соблюдать здешние правила, – говорит он.
– Разумеется.
Вампир хмурится, очевидно удивленный моей покладистостью.
– И подчиняться приказам Сета.
– С этим уже не срослось, – бормочет Юна. – Он придет в ярость.
Платон одним взглядом велит ей замолчать.
– Ты будешь избегать Риту и не станешь ее провоцировать.
Я киваю.
– Не будешь бродить тут нигде одна. Здесь, внизу, короны нет.
– Ты точно уверен? – резко вскидываюсь я.
– Я достаточно долго ее искал.
– У тебя есть какие-нибудь предположения? Не осталось больше никаких намеков от Соломона?
Взмахом руки философ указывает на кипы бумаг и книги.
– Я ищу их больше двух тысячелетий, но пока мне не особенно везло.
Подойдя ближе, я изучаю горы пергаментов и папирусов у него на столе.
– Когда ее видели в последний раз?
– Не знаю, – медленно произносит он. – Насколько могу судить, корона – единственная регалия, которая осталась в ковчеге, а ковчег хранился в Иерусалимском храме. Даже Соломон не отваживался к ней прикасаться, не говоря уже о том, чтобы вынимать из ковчега.
– И ковчег стоял в храме, пока к власти не пришел царь Ахаз?
– Ахаз хотел заставить магов отдать ему кольцо. Скорее всего, он считал, что благодаря ему сможет воспользоваться и короной. Но маги отказались.
– Ахаз начал совершать зверства, но они не поддавались на провокации, – размышляю я, запрокинув голову. – Долина убиения провалилась под землю, и с тех пор маги вместе с кольцом стали жить в геенне. Создается такое впечатление, будто кольцо защитило само себя.
– Возможно, так и есть, – соглашается с моими догадками Платон.
– Корона осталась в ковчеге. Однако когда Навуходоносор захватил Иерусалим, ковчега он там не обнаружил. Кто-то или заранее забрал его оттуда, или так хорошо спрятал, что его невозможно было найти.
Не успеваю я закончить предложение, как дверь распахивается, и в комнату врывается Сет. В его глазах полыхает огонь ярости. Он серьезно думал, что я уйду? Тогда он плохо меня знает. Кстати, его сопровождают Рита и Уза.
– Я отдал приказ, – буквально вспарывает воздух его голос. – Почему он не исполнен?
Юна застывает под взглядом Риты. Ее тело становится абсолютно неподвижным, а потом взлетает на несколько дюймов над полом, голова неестественно сильно откидывается назад.
– Я не захотела уходить, – вмешиваюсь я. – Она не виновата. Если собираешься кого-то наказать, наказывай меня.
Пламя в глазах Сета разгорается сильнее.
– Осторожней со своими желаниями.
– Я хочу остаться. Наверху я не выдерживаю жару. Еще раз прошу тебя предоставить мне убежище.
– Мы дадим его тебе. Ты молода и сильна, – встревает Рита, пока Сет не успел отказаться. – Нам нужны хорошие воины. – Она отрывает взгляд от Юны, и та падает на колени.
По какой-то причине я жду, что Сет заговорит со мной в мыслях, но у меня в голове тишина. От гнева на самовольное решение магини он лишь слегка бледнеет, словно мечтает свернуть шеи нам обеим. Очень интересно, почему он еще так с ней не поступил.
– У тебя нет боевого опыта, но если это твое желание, пусть будет так, – тихо отвечает бог.
И не надо мысленно со мной общаться, я по его лицу вижу, что он хочет мне сказать. «Тут, внизу, ты умрешь и винить в этом можешь только саму себя». Почему он вообще собирался меня отпустить? Точно не из-за угрызений совести. За этим должно крыться что-то еще.
– Пока мы не сможем тебе доверять, тебе запрещается подниматься на поверхность, – распоряжается Сет. – Ты будешь помогать Платону в поисках короны. Сам он с этим заданием до сих пор не справился.
– Не беспокойся, – вскидываю подбородок. – Я нашла скипетр и привела тебя сюда. И корону тоже откопаю.
– С этим следует поторопиться, – выгнув бровь, предупреждает Рита. – Аристои готовятся к войне. Ты какое-то время была их декоративной собачкой, и они с тобой нянчились, но это еще не означает, что кто-то из них пощадит тебя при встрече. Если они узнают, что отныне ты служишь Сету, на тебя откроют охоту.
Вполне возможно, пусть я в это и не верю. Азраэль не причинит мне вреда. А вот какой-нибудь охотник, который не знает о нашей связи, мог бы.
– Как только корона окажется в наших руках, мы нападем и победим, – заявляет Сет. – Ты хорошо натренировала мою армию.
От похвалы губы магини растягиваются в самодовольной улыбке.
– Для тебя, мой король.
– Офицеры не были так прекрасно обучены даже под моим руководством, – добавляет Сет.
Опустив взгляд, я мысленно закатываю глаза. В этой змеиной яме следует быть осторожнее, чем когда-либо. Если в следующий раз Сету будет выгодно, он наверняка окончательно меня убьет. Самое позднее – если я не выполню свою задачу. Когда я снова поднимаю взор, в его глазах светится негодование. Я хмурюсь, и свечение тухнет.
– Отведи ее на второй уровень, – приказывает Юне магиня. – Мы хотим посмотреть на ее способности. Новорожденные обычно сильны и проворны, – теперь она обращается ко мне. – Давай выясним, так ли это в твоем случае. Считай это испытанием.
Я пытаюсь заставить колени не дрожать. Ясно, чего она ждет. Я должна умолять ее не подвергать меня испытанию. И желательно – упав перед ней на колени. Только вот я не собираюсь этого делать.
– Идем.
Сет вздрагивает, но ничего не говорит, а лишь сцепляет
