Несколько утрированно, конечно, но тем не менее…
А потому…
— Ну зачем же так агрессивно… мечтать, мой дорогой недруг? — улыбнулся Император. — Тем более, из‑за моих чересчур ретивых подданных. Разумеется, так как мы не хотим осложнений, я скажу своим, чтобы они закрывали проект.
— Рад, — скупо ответил Эдан и добавил. — И скажи своему ядовитому прихвостню, чтобы вернул принятую некогда клятву долга у моего племянника. О цене мы с тобой договоримся потом.
— Хорошо, — в светлых глазах правителя появилось любопытство. — Договоримся…
Эдан Хрон поклонился и, не прощаясь, двинулся к дверям.
Люториан потер подбородок и неожиданно сказал:
— Ты заходи… если что.
Ректор замер, а после, махнув хвостом, ответил:
— Почему бы и нет, Лютый… почему бы и нет.
Звук захлопнувшейся двери прозвучал почти оглушительно. Но правитель даже не вздрогнул, а на его губах играла все та же загадочная улыбка.
Ведь глупо было бы предполагать, что на этом все кончено, не правда ли?
Невилика Подкоряжная
Я сидела у окна с вышиванием. Да — да, как образцовая девушка, княжна и так далее. Вышивание, в числе прочего, мне передал господин Нар — Харз, которого было уже два дня не видно и не слышно. Первые сутки я бесилась и злилась, от чего счастливая навь ходила за мной по пятам и причитала «Да, да, да, моя сладкая». Потом я выдохлась, да и надо признать, такая откровенная демонстрация радости от моих страданий изрядно отрезвляла. Обычно нам хорошо и комфортно душевно мучиться, если у нас есть не только причины для этого, но и группа поддержки, которая охотно подтвердит, что все мужики козлы, а лисы в особенности. А также станет утешать. От чего, разумеется, мы расстраиваемся еще больше.
А когда на тебя восторженно смотрит нежить и просит порыдать погорше, ибо у нее давно такого кайфа не было… это как‑то не располагает!
Так что сегодня с утра я просто предавалась унынию… и вышиванию. Видимо, это состояние было заразительным, так как ее вашество Стервь валялась на полу крайне грустная и в данный момент завывала тоскливую песню:
— Мноо — о-ого ли мало ли, проо — о-олито кро — о-вушки — и-и… — Навь печально вздохнула. — демоны… слова забыла!
— Сочини, — флегматично посоветовала я.
— Не могу. Это Сибэль у нас стихи пишет, а я не умею.
Я вспомнила сурового некроэльфа и удивилась:
— Правда?!
— Конечно… он же у нас из высшей аристократии, — неожиданно разоткровенничалась Таль. — У них владение словом во всех его проявлениях подразумевается автоматически. В том числе и умение слагать стихи. Он их и на ходу сочиняет! Чудесные, кстати…
— Правда? — пробормотала я, пытаясь вообразить, какую именно поэзию может сочинять высшее умертвие, раз от нее в восторге жадная до чужих страданий Стервь.
— Конечно! Вот идем мы, бывало, по заваленному расчлененными телами полю… — мечтательно закатила глаза тварька.
— Так — так, думаю, с меня хватит! — быстро пресекла эти воспоминания, не имея ни малейшего желания воображать себе такие отвратительные вещи.
— Ну и зря! — похоже, искренне обиделась за хозяина навь.
Я улыбнулась и наклонившись вперед, провела ладонью по спине псины.
— Ну… охотно верю, что господин Нефигасей — Сибэль великолепен в любой области, но слушать кровавые рассказы мне не нравится.
— И это интриганка, — вздохнула Стервь.
— Не обобщай, — погрозила я пальцем и снова воткнула иглу в ткань.
Вышивала я сегодня… лис. Белых. Большую и маленькую. Не знаю, почему, но среди предложенных вариантов именно этот мне захотелось «нарисовать» иголкой. На данный момент я уже полностью доделала хвостатых прелестников и заканчивала фон картины.
Навь встала и впервые сунула нос мне под руку, а после укоризненно вздохнула и протянула:
— Да… сладкая, так явственно показывать подсознательные желания не особенно умно!
— О чем ты?
— Мужики опасаются, когда им открыто намекаешь на замки, детей и белое манто… А особенно слабовольные сматывают удочки сразу после намека!
Я оценивающе посмотрела на навь и пожала плечами:
— Знаешь… как‑то туда и дорога тем, кто видит намеки в невинных картинах. Я же не собираюсь ему ее дарить и говорить, как мне хочется чего‑то белого и пушистого на плечи, например манто из полярной лисицы.
И я равнодушно вернулась к своему занятию, уже про себя додумав, что предложение лис уже делал. Да, не лапы и хвостов, предлагая всего себя в безраздельное пользование, а гораздо менее лестное, но тем не менее. Я отказала. Надеюсь, Алинро это учел и мне, право, интересно, что он собирается делать дальше.
— Неинтересная ты, Нэви… — печально протянула навь и снова завела свой мотивчик про неопределенное количество выпитой кровушки.
Я не ответила, посчитав это не обязательным и вернулась к вышиванию зеленого кустика рядом с белыми лисами.
Время до обеда прошло в каком‑то дремотном спокойствии и тишине. Таль валялась на полу, не шевелилась и, кажется, даже не дышала. А может и не кажется. Нежить, как‑никак.
Совсем скоро в мою палату должны были принести еду и, надо заметить, с каждой минутой я ждала этого мига с все большим трепетом!
Правда, тихо и ровно этот день не закончился.
Когда в замке повернулся ключ и открылась дверь, на пороге появился ни кто иной, как Алинро Нар — Харз.
Глава 11
Лис стремительно зашел в комнату, небрежно бросил Тали «Свободна», и навь без возражений вышла в коридор. Я успела только нахмуриться и начать мысленно прикидывать свои претензии, но высказать их не успела. Лис подлетел, схватил меня в охапку, прижал к себе и обнял так, что даже дышать тяжело стало. Зарылся рукой в волосы, поцеловал в висок и выдохнул:
— Как я скучал…
Я стояла на цыпочках в кольце его рук и понимала, что все желание выяснять отношения стремительно растворяется в ярких, сильных, хороших эмоциях. Радости, неверии, тоске, которая сменяется искристым счастьем. Я тоже… я тоже по нему скучала. Насколько сильно, поняла только сейчас, ощущая рядом большое тело, сильные объятия и знакомый запах.
Мой лис… мой мужчина.
И видит Водяной‑под — Корягой, я не собираюсь от него отказываться. Когда это княжна — мавка отрекалась от своего?
Но этому самому «своему» вовсе не обязательно знать о том, что девушка уже все решила. В чем‑то навь права: то, что просто достается — потом дешевле ценится. Да и вообще, если приземлиться с небес на землю, то мне пока ничего не обещают, только сносят даже намечающееся сопротивление шквалом эмоций и чувств.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
