Случайно ли Черчилль не обратил внимания на эти высказывания? Вряд ли. Во всяком случае, вся его концепция сводилась к отрицанию каких-либо политических мотивов в решении Гитлера.
Удивительная метаморфоза произошла вскоре после этого с Лиддел Гартом. В известной работе "Стратегия", изданной впервые в 1954 году в США, мы не найдем и намека на какие-либо политические причины, которыми, как он сам ранее считал, мог руководствоваться Гитлер. "Причина рокового приказа Гитлера об остановке,- писал теперь Лиддел Гарт,- никогда не будет полностью ясна. Один мотив, который он упомянул,- боязнь, что немецкие механизированные войска увязнут во фландрских маршах.., другой - его желание сохранить боеспособность бронетанковых соединений для следующего сокрушительного удара по Франции. Третий - вера, укрепленная Герингом, что немецкая авиация сможет предотвратить какую-либо крупную эвакуацию из Дюнкерка... Но анализ показывает, что наиболее важной причиной был психологический результат небольшой английской контратаки двумя танковыми батальонами, которая была произведена у Арраса 21 мая против фланга немцев, вышедших к морю..." [31]. Так известный английский военный теоретик не только поддержал, но и развил официальную версию предыстории Дюнкерка.
Никаких новых выводов не содержит и монография Д. Дивэйна "Девять дней Дюнкерка", в которой день за днем рассматривается ход эвакуации английского экспедиционного корпуса. Ее автор развивает те же факторы военного характера. Во-первых, немецкое командование, уверяет он, никогда не принимало всерьез новую философию ведения войны - философию "блицкрига" - и, опасаясь, что бронетанковые соединения могут подвергнуться ударам с флангов, отдало приказ о приостановке наступления. Во-вторых, оно вообще не верило в возможность разгрома англичан и поэтому не имело планов использования бронетанковых сил после достижения ими моря. К этим двум факторам Д. Дивэйн вслед за Лиддел Гартом добавляет третий - английскую контратаку под Аррасом, потрясшую немцев. Говорит он и об ошибках, допущенных Рундштедтом и Боком, в результате которых они не смогли зажать англичан между "молотом и наковальней", а также о переоценке Герингом возможностей люфтваффе [32]. Но показательно не только то, о чем говорит автор, но и то, о чем он умалчивает. В книге нет и намека на возможность существования политических причин, которыми если не руководствовался, то мог руководствоваться Гитлер.
Надо сказать, что некоторые авторы отвергают официальные толкования Дюнкерка. Так, например, С. Кинг-Холл решительно выступает против разъяснений Лиддел Гарта, квалифицируя их как "первоклассное заблуждение". "Это экстраординарное решение,- пишет он о приказе Гитлера от 23 мая 1940г.,- можно объяснить главным образом желанием смягчить унизительный характер поражения англичан и, тем самым, создать для них возможность согласиться на мирные предложения". Не менее категорично высказывается и такой авторитетный в этом вопросе автор, как фельдмаршал Александер, командовавший под Дюнкерком первой английской дивизией. "Мы были полностью окружены, за исключением коридора, ведущего к нашей базе... Если бы Гитлер бросил все силы своих армий для разгрома британского экспедиционного корпуса, он никогда не смог бы эвакуироваться. Если бы меня спросили: "Кто спас британский экспедиционный корпус? Мой ответ был бы - "Гитлер"" [33],- подчеркивал Александер в своих мемуарах.
В пользу этой точки зрения можно привести довольно скупые, но, тем не менее, весьма примечательные высказывания о настроениях, которые царили среди части правящих кругов Англии летом 1940 года. Особый интерес в этой связи представляет свидетельство "человека Мюнхена" лорда Галифакса. Как сообщает он в своих воспоминаниях, во время Дюнкерка Черчилль собрал всех членов правительства и заявил, что Англия "могла бы заключить на определенных условиях" мир с Гитлером, но это был бы не мир, а "передышка" и он "не считает его совместимым со своей совестью и честью". Еще один интересный факт сообщил Б. Прютц, занимавший в 1940 году пост шведского посла в Лондоне. 17 июня 1940г., когда Франция приняла решение капитулировать, заместитель министра иностранных дел Англии Р. Батлер заявил Прютцу: "Нельзя допустить, чтобы твердолобые вроде Черчилля помешали переговорам (с Гитлером)". По указанию Галифакса, который тогда еще был министром иностранных дел, Батлер сделал послу следующее заявление: "Английская внешняя политика должна диктоваться здравым смыслом, а не амбицией". Это сообщение, переданное Прютцем в Стокгольм, стало одной из причин ослабления шведского нейтралитета: Берлин получил разрешение транспортировать через территорию Швеции свои войска [34].
Летом 1940 года, после отставки Чемберлена, позиции английских "миротворцев" оказались подорванными, однако в правительстве, за исключением Хора, назначенного послом в Мадрид, они сохранили свои посты. Д. Дивэйн прямо отмечает, что именно эти люди могли в удобный момент сместить Черчилля. "Сочетание удара, произведенного потерей четверти миллиона сыновей, отцов и друзей,- пишет он,- с разгромом Норвегии, Голландии и сильнейшего союзника Англии - Франции, наряду с политической слабостью определенной части парламента, могло привести к принятию ловко составленных немецких мирных условий" [35].
Хотя имеющихся данных недостаточно, чтобы восстановить сколько-нибудь подробную картину действий сторонников сделки с Гитлером, само существование такой группировки несомненно.
Наконец, следует учитывать и высказывания самого Гитлера. В "политическом завещании" - беседах, записанных М. Борманом в бункере под новой имперской канцелярией, которые фюрер вел в феврале - апреле 1945 года,- неоднократно говорилось о стремлении заключить летом 1940 года мир с Англией. 26 февраля Гитлер непосредственно коснулся Дюнкерка. "Мы, конечно,- заявил он,- воздержались от унижения их (англичан.- Г. Р.) в Дюнкерке. Мы должны были показать, что согласие на германскую гегемонию в Европе, на положение дел, возникновению которого они всегда противились... принесет им бесценные выгоды" [36].
Дискуссия о "дюнкеркском чуде" продолжается. В последние годы сделаны попытки отрицать "политические причины" Дюнкерка. Причина "стоп-приказа", пишет военный историк Б. Кольер, кроется "главным образом в самоуверенности Геринга". Нет доказательств тому, что Гитлер руководствовался политическими мотивами, утверждает в "Английской истории" А. Тейлор. Ведь решение остановить бронетанковые войска "приобрело значение" только тогда, когда англичане "ускользнули". Иден добавляет свой аргумент. "Мое мнение как раньше, так и теперь заключается в том, что немцы были заняты борьбой с французскими армиями. Их основные усилия были направлены на разгром главного противника на суше" [37],-пишет он, упуская из виду, что английский корпус и часть французской десятой армии (всего свыше 18 дивизий), окруженные в районе Дюнкерка, являлись сухопутными войсками, а их разгром мог оказать решающее влияние на ход всей военной кампании.
Время и новые данные могут повлиять на сделанные выводы. Размышляя о "дюнкеркском чуде" и легендах, возникших в связи с ним, И. М. Майский писал: "Должен сказать, что опубликованная в послевоенные годы литература (документы, воспоминания, исследования) не дает определенного и убедительного ответа... Мне думается поэтому, что "чудо Дюнкерка" объясняется сочетанием самых разнообразных - политических, военных, психологических - обстоятельств при наличии одного случайного, но очень важного фактора: в течение всех критических дней море было совершенно спокойно" [38].
Возможно, что это заключение близко к истине. Однако, как нам кажется, при всем значении военных, психологических и иных факторов немаловажное влияние на решение 23 мая 1940г. оказали политические соображения. При этом нельзя не учитывать еще одно обстоятельство, значение которого подчеркнул советский военный историк Д. М. Проэктор: уже в двадцатых числах мая 1940 года у германского руководства во главе с Гитлером сложилось мнение, что, разбив Францию и заключив мир с Англией, надо нанести удар по Советскому Союзу. "Вопрос об остановке немецких танков под Дюнкерком,- писал советский автор,- неразрывно связан с планами дальнейшего ведения агрессивной войны, которые стала вырабатывать фашистская верхушка начиная с 20 мая 1940г. "Чудо под Дюнкерком" возникло как первый шаг к осуществлению зародившегося теперь нового плана Гитлера: заключить мир с Англией и при ее поддержке напасть на Советский Союз" [39].
До недавнего времени английские авторы не усматривали какой-либо связи между Дюнкерком, "Морским львом" и подготовкой гитлеровской агрессии против СССР. Однако в середине 60-х годов появились упоминания о майских планах Гитлера. "Возможно,- отмечал Б. Кольер в 1964 году,- что Гитлер сообщил своему окружению о намерениях напасть на Россию еще до падения Франции, но первая дата, которая является вполне очевидной,- 21 июля, когда он приказал генеральному штабу начать предварительную подготовку к русской кампании". Более определенно через год высказался А. Кларк - сотрудник английского Института стратегических исследований. Гитлер задумал нападение на СССР еще во время битвы за Францию, "когда увидел, что делают танки с французской армией" [40],- писал он в работе "Русско-германский конфликт, 1941 -1945 гг.".
