– Но он же может цивилизовать, вести к прогрессу… – позволил себе возразить Сварог.
– А если ему этого не хочется? – быстро спросил штурман. Было видно, что этот вопрос волнует Борна всерьез и давно. – Если в этом случае его со временем лишат и пулемета, и власти? Если туземцы, научившись наукам и ремеслам, превзойдут своего короля – в прежней жизни не более чем недалекого боцмана? Конечно, я выбрал не самый удачный пример, и все же он в какой-то мере передает сложившуюся ситуацию. Все сами по себе. Там, наверху, для одних смысл жизни в балах и развлечениях, для других – в удовлетворении любопытства посредством науки. И никому не хочется делиться могуществом с теми, что внизу. А на земле свои проблемы. Вот и получается замкнутый круг. Да что земля – взять хотя бы вас. Вот вы – лар. Однако в здешних делах, извините, полный профан. Вы ничего не знаете об истории Талара, о Шторме и Вьюге, о том, почему лары ушли в небеса и что было до них… Даже о нынешней расстановке политических сил вам ничего не известно.
– Ну почему же, – пожал плечами Сварог. – В Магистериуме меня кое-чему научили…
– И это оказались жалкие крохи, верно? Таков порядок вещей. Крохи магии, истории, науки. А самое печальное – что большинству и не нужно ничего, кроме крох.
Толстый сук в угасающем костре оглушительно треснул, сноп искр, похожих на рой огненных мух, кружась, взмыл в воздух. Борн помолчал, глядя на дым, потом вдруг переменил тему:
– Вы никогда не задумывались, лорд Сварог, что представляете собой досадное нарушение установившихся порядков?
– Как-то не успел, признаться.
– Зря. Подумайте над этим. На вашем месте я приложил бы все усилия, чтобы побыстрее стать яркой деталью пейзажа, которую никакая сила не изымет незаметно… Пока же, простите, меня удивляют два обстоятельства. Первое – почему вас не убрали там, наверху тихо и незаметно? Второе – почему вас до сих пор не разыскали?
– А что, могли?
– Ну, не за час-два, конечно. Но за сутки вас непременно обнаружили бы. Исчезновение вашего яла не могло остаться незамеченным. Система наблюдения и контроля – мощнейшая. Ответ один: то, что вы рассказали о докторе Молитори и покушениях на вас, позволяет думать, что Великий Мастер отыскал-таки лазейку. Благо высокомудрый Магистериум в его существование не верит, и все меры предосторожности лишь результат усилий архаичного, безнадежно отставшего от прогресса, но во многом незаменимого Мистериора. Вам во многом предстоит разбираться самому. – Он усмехнулся. – Если захотите, конечно. А можете жить, как большинство: балы, фейерверки, отдых на Сильване…
«Интересно, откуда он столько знает о ларах?» – подумалось Сварогу. Но спрашивать он не стал. Сказал нерешительно:
– Черт его знает. Я слишком долго воевал за идеи, оказавшиеся дерьмом, и за людей, оказавшихся дерьмом. И теперь, если честно, вовсе не горю желанием сражаться за идеалы и цели, в которых и не разбираюсь толком.
– Просто вы еще не поняли, что есть силы, против которых непременно нужно драться.
Костер почти догорел; в темноте тихонько всхрапывали кони, переступали с ноги на ногу. Кто-то из спящих матросов выводил носом раскатистые рулады, но никого этим не будил – люди устали.
– Возможно, – согласился Сварог. – Но вряд ли мне подходит роль борца за правду. Я с вами, потому что вы мне симпатичны – лично вы, капитан Зо, боцман. И потому что у меня нет другого выхода. Я не знаю, против каких сил вы деретесь, надеюсь, что против злых, и пока я с вами. Однако в дальнейшем… Вы уж не обижайтесь…
– Ну что вы! На откровенность не обижаются. Только, боюсь, у вас никто не будет спрашивать – хотите вы или нет принять чью-либо сторону. Вас просто станут использовать. Потому что вы, как мне кажется… – Он бросил ветку в костер. Спустя несколько секунд по ней поползли ленивые языки оранжевого пламени, ненадолго высветили лица двух беседующих. – Знаете что, если все закончится хорошо, отыщите в какой-нибудь библиотеке там, – Борн кивнул подбородком на небо, с которого на них молчаливо взирали звезды, – одну старинную книгу. Называется «Об искусстве игры в шакра-чатурандж и связи оной с искусством предсказания». У книги очень длинное название, строчки на две, в старину так было принято. И прочитайте главу о Сером Ферзе. Возможно, это не имеет к вам никакого отношения, но может статься, что именно вас… Кстати, ответьте мне откровенно еще на один вопрос: в каких вы отношениях с Богом? Я имею в виду единого творца всего сущего.
Крещеный Сварог помолчал, обдумывая ответ. Там, на Земле, он обычно сторонился религиозных дел – чему способствовали тараканами повылазившие в последнее время изо всех щелей, секты, братства, кришнаиты и прочие свидетели с адвентистами. Однако здесь на Таларе, где в реальном существовании Дьявола никто не сомневался, вопрос приобретал новый смысл.
– Вообще-то верю, – наконец сказал Сварог. – Большей частью. Толковее не смогу объяснить.
– Ну что вы, это хороший ответ. Точно передает ваши мысли. Очень, очень многие не могли бы похвастаться даже таким ответом, потому что не верят вообще. По цивилизованности своей. И образуется брешь, куда тут же устремляется Князь Тьмы. Когда вернетесь туда, наверх, если, конечно, мы выберемся, поинтересуйтесь-ка историей горротского флага. Поймете, почему череп одного из горротских королей красуется в вашем замке… И обязательно найдите книгу про шакра-чатурандж. Не забудете?
– Нет… Вы говорите так, будто завтра помирать собрались. Бросьте, повоюем еще.
– Всяко может статься. Так обещаете найти?
– Обещаю. Хотя… Простите, Борн, но очень уж вы любите недомолвки. Прямо как Гаудин.
– Гаудин – очень умный человек. Кстати, есть и другие. Его начальник, герцог Гленор, например. Или лорд Фронвер. Это он ввел в свое время боевые дружины маноров и боевые машины как непременную принадлежность каждого манора. Вам это наверняка показалось архаичным пережитком?
– Вообще-то да.
– А при нужде эта архаика даст дополнительную армию в полмиллиона и боевой флот из нескольких тысяч кораблей. Одним словом, основная масса обитателей замков – светские бездельники. А большинство придворных – хлам, дурачье. Но есть и острые умы. Они с равным успехом могут и пойти на существенные перемены, и приложить все усилия для консервации существующего порядка. А вы, как я уже говорил, являетесь угрозой для этого порядка. Вот вам без недомолвок. Поэтому держитесь осторожнее там, наверху. Человек добивается больших успехов, когда не лезет на рожон, а присматривается и прислушивается, потихонечку-полегонечку складывая мозаику из кусочков. Обычно в таких случаях поздно спохватываются. Хотя вы, по-моему, не лезть на рожон не умеете… – Он тихо проговорил, глядя в темноту: – Не хочу вас пугать, лорд Сварог, но будьте готовы оказаться в водовороте серьезных дел. Неспроста все это – ваше появление здесь, дальнейшие события, то, что может вам показаться цепочкой совпадений и случайностей. В этом мире, знаете ли, мало случайного. Просто мы не видим всей картины и не улавливаем во всей полноте замыслов ее творца, вот нам и кажется, будто перед нами – цепочка случайностей. – И закончил будничным тоном: – Ладно, лорд Сварог, давайте-ка на боковую: завтра рано вставать…