— В одиннадцать вечера мы сможем снова с вами встретиться.?
— Несомненно. Я вам подробно обрисую ситуацию, которая сложится к этому времени по городу и пригородам.
— Тогда, сеньор Боднар, всего хорошего и удачи вам в вашей работе.
— И вам также всего, мистер Маккинрой. До свидания.
Глава десятая
Син долго наблюдал за шустрым фраером в кожаной куртке со стальными наклепками, обдумывая, какие мотивы могут столь подозрительно долго держать долговязого вблизи особняка, где находилась их группа. Тот крутил в руках раскладной большой нож «бабочка», посвистывал и, нисколько не маскируясь, вызывающе посматривал в сторону монашеского домика. Иногда к парню подходил кто-нибудь и они громко переговариваясь, смеялись, дружно попивали пивко. Длинного скоро сменил другой, не ниже ростом, но пошире в плечах. Он тоже по-хозяйски оглядывал каждого прохожего, цеплялся к приглянувшимся дамам и покручивал в руках увесистую безделушку.
Хан Хуа выслушал Сина, посмотрел в бинокль на кожаного.
— Продолжай следить за ним и за всей местностью перед домом. Мы вдвоем с Ши взберемся на чердак, осмотрим прилегающие кварталы. Похоже нас уже вы числили и нам пора действовать. Но раз эти парни так нагловато и беспечно себя ведут, значит где-то недалеко концентрируются основные силы. Может быть готовятся к штурму: миномет или пушку подвозят. Надо спешить.
Через минуту Хуа спустился на первый этаж при оружии и в легком бронежилете.
— Одевай, — поторопил Сина, — нас крепко обложили. Скоро начнут. Без пушки не могут решиться. Человек сорок мы насчитали.
Молодые монахи при коротких винтовках с оптическими прицелами и глушителями быстро прошли в гараж, пока Хан Хуа размышлял, как ловчее исчезнуть из окруженного дома.
Скоро и он появился в узких дверях. Впрыгнул в машину.
…Тяжелый мерседес медленно выезжал из территории, принадлежащей особняку. Кожаный сначала удивленно, потом подозрительно смотрел на авто, а когда поторопился сунуть руку за пазуху, пуля Хан Хуа сильно отбросила его тело на асфальт.
После этого эпизода автомобиль мощно рванул вперед и на полном форсаже помчался по улице мимо распластавшегося осведомителя.
Из рядом стоящего здания выскочили несколько человек с пистолетами, но монахи не дали им времени оценить ситуацию и одиночными беззвучными выстрелами оставили своих оппонентов лежать у подъезда того же здания.
— Пока все идет, как предсказывал Коу Кусин, — спокойно сказал Хуа, ставя своих ребят в известность. — Это должно взбесить немцев. Будет дикая погоня.
Автомобиль рискованно крутил по нешироким улочкам, пока выехал на широкую магистраль и помчал на скорости за город.
— Держи на Kубатан — сказал монах молодому Ши, который словно манекен прирос к рулю и уверенно гнал по Паулу. — Оттуда пешком через горы к морю. Мин встретит нас. Прикроет в тех местах. Рация должна достать лагерь Коу. Передадим все о наци. В горах они отсекут погоню, если немцы будут долго упорствовать в преследовании.
Несмотря на приличную скорость, которую держал Ши в черте города, скоро за ними показались машины преследования. Они юрко сновали между прочими гражданскими автомобилями неумолимо приближаясь к монахам.
Отроки взвели затворы винтовок.
— Не торопитесь, Выедем за город, тогда можно начинать. Пусть поближе приблизятся.
Через несколько минут автомобиль пролетел мимо указателя черты города. Син открыл верхний люк, приладил винтовку на войлочную подставку.
— Вертолет! — встрепенулся Сяо. Показал рукой на заходящий со стороны на дорогу двухместный авиаборт.
Его вскрик взбодрил Хан Хуа. Он привстал, осмотрелся.
— По баку цель.
Крупнокалиберка Сина сработала безукоризненно: после первого выстрела вертолет задымился, после второго загорелся. Монах хотел и третью пулю послать, но Хуа остановил его.
— Не кровожадничай. Пусть люди благодарят тебя, что не добил. С них хватит и страха.
Но судьба распорядилась иначе: гулкий взрыв потряс вертолет и он, разваливаясь на части, посыпался на землю.
Ши увеличил скорость до девяносто миль в час. За ними, как на гонках, начали выстраиваться автомобили различных марок. Из них торчали стволы коротких автоматов. Ши пробовал дожать еще скорость, но тяжелая машина больше не тянула. Преследователи дружной колонной угрожающе приближались, выстраиваясь по три машины в ряд, вытесняли случайные обывательские машины к обочинам.
— Начинай Син, а то когда приблизятся, саданут разом, выпрыгивать придется из раскаленной тачки.
Хуа уже вышел из вдумчивой апатии. Его глаза стали пронзительно острыми.
Син решил пока не стрелять из гранотомета. Из той же мощной винтовки выстрелил в водителя первой машины. Машина заходила юзом, но ее сумели выровнять на скорости, притормозить. Через секунды автомобиль уже снова догонял кавалькаду погонщиков.
— Стреляйте все. — Подсказал Хуа ребятам. — В каждой машине минимум по три седока. Так мы до вечера не управимся. Похоже у них только автоматы: хотят ближе подъехать. У нас преимущество в прицельности и дальности.
Последовавшие одиночные точные выстрелы в одночасье вывели из строя две ближайшие машины. Они на полной скорости сошли в кювет. С последующих послышались густые длинные автоматные очереди. Огонь был неприцельный, больше психологический. Но иногда пули жестко барабанили по корпусу машины.
Хан Хуа начал настраивать рацию. До побережья было еще далеко, но минут через семь-восемь должны войти в зону действия рации Коу Кусина.
При всей заводской мощности двигателя, стальная пятимиллиметровая экипировка защиты сдерживала полные скоростные качества мерседеса.
Преследователи постепенно сокращали расстояние. Чем дальше от города, тем меньше было встречных и попутных машин.
Молодые ребята не каждый раз точно производили выстрел. Только Син, имея уже недюжинный опыт и возраст зрелого парня, периодически вышибал шоферов из строя. Некоторые автомобили на скорости летели в кювет и долго крутились с крыши на колеса и снова на крышу. Другие, как мятые бочки, безжалостно рыхлили обочину дороги. Не смотря на то, что уже восемь машин было выведено из строя, более двадцати неслось следом, извергая из себя массу огня.
Над шоссе снова появился вертолет. Хан Хуа открыл второй люк.
Удобнее приладил винтовку. После третьего выстрела, когда уже из вертолета мелкая автоматная очередь прошила дорогу перед автомобилем, его пуля нашла уязвимое место, и борт, опасно закачавшись, задымил и повис над дорогой. Вся погоня на бешеной скорости прошла под ним.
Пилот скинул веревочную лестницу и несколько человек поспешно ретировались из горящей машины.
Лента автотрассы стремительно исчезала под колесами автомобилей.
Приближались горы. Очередная точная пуля Сина вышибла дух из водителя машины, идущей в центре. Автомобиль резко дернулся в сторону и врезался в рядом идущую машину. От нее отлетел в другую сторону и столкнулся еще с одной. От бокового удара под углом та перевернулась.
Сзади налетела eщe машина. Образовалась свалка. Остальным пришлось притормозить. Разобрать, оттащить в сторону вышедшие из строя автомобили. Мерседес монахов на несколько десятков секунд увеличил отрыв от погони.
Глава одиннадцатая
ВТОРОЕ БЕССМЕРТИЕ СЕН Ю
Сен Ю скучающе сидел на скамеечке и мирно подремывал с длинной метлой в руках, не забывая, иногда для приличия клюнуть носом. Его слух, как слух лесного зверя, был насторожен и настроен очень чутко.
Все, проходившие мимо, бюрократично и канцелярно определялись: кто обыватель, кто праздношатающийся, а кто просто хулиганствующий повеса.
Тогда Сен вроде бы как позевывал, потягивался, в упор оценивая проходящих юнцов; и, если не закрадывались какие сомнения, тихо, совсем как скучающий пенсионер, продолжал мирно и расслабленно кемарить.
Скоро, очень строго настроенная компания подозрительно медленно двигающаяся по улице в направлении к приюту, вовремя взбодрила дремлющую мысль Сен Ю. И когда внушительная ватага очень деловых парней достигла ног монаха, он небрежно на ломаном испанском прошипел: "Не сори сопляк. Убирать заставлю".
Ближайший клиент для назидательности замахнулся ногой на Сен Ю.
Такое сознательно неуважительное отношение к собственной персоне оказалось совсем не по душе скромному служителю культа. Он счел нужным подставить под удар свою метлу, которая почему-то имела железное древко. От резкой пронзительной боли тот разматерился на всю округу.
Старший подскочил к орущему, трахнул его по затылку. Подбежал к скамейке: посмотрел на сонную рожу китайца и тоже для острастки двинул ногой в сидящего. Это было уже слишком. И удар, как и следовало ожидать, пришелся по очень не к месту подставленной метле. Такой же злобный мат затрещал в атмосфере улицы. Главарь выхватил у компаньона железную трубу и замахнулся ею для удара. Но коварная спящая метла молниеносно скользнула вдоль земли. Железная твердь древка сшибающе больно впилась в щиколотку атакующего. Тот тяжело упал, вслух по сапожному матерясь и кривясь от боли и злости. Показал остальным недвусмысленный жест, чтобы все набросились на китайца. Несколько человек одновременно подскочили к монаху, но были опрокинуты той же метлой, которая опасной гадюкой крутилась под воздействием ног сидящего.
