лет назад. Может быть, отыщутся еще более глубокие древности, будут уточнены датировки, и окажется, что сюда приходили еще более древние люди. Но что же произошло дальше? Дальше эти Homo sapiens, которые какую-то часть пути прошли по суше, какую-то преодолели на лодках, добрались до гигантской суши и стали ее заселять.
Очень интересно, что, по представлениям сегодняшних аборигенов, их предки постоянно путешествовали, перемещались по Австралии. Основные маршруты мифических предков описаны очень конкретно, они привязаны к определенным частям Австралии: обычно все двигаются с севера и дальше распространяются по всему материку. Иными словами, похоже на то, что в мифических историях сохранилось воспоминание об этом первом расселении, которое происходило именно с севера. И это далеко не единственная удивительная особенность австралийских мифов.
Одна из важнейших особенностей образа жизни австралийских аборигенов, дающая основание вслед за Леви-Строссом называть их интеллектуальными аристократами, – это то, как тонко и сложно выстроены у них отношения с окружающим миром. Никто не охотился слишком много. Они практически не делали запасов, а охотились только для нужд сегодняшнего дня. Точно так же и растений собирали ровно столько, сколько необходимо. Иногда даже собранные корни снова закапывали в землю – своего рода зарождение земледелия. Отношения с природой выстраивались очень аккуратно.
И это, конечно, объясняется тем, что австралийские аборигены ощущали свое единство и глубокое родство с животным и растительным миром. Такое мироощущение связано с понятием «тотемизм», введенным учеными еще в XIX веке, – с верой в существование волшебного предка. Само слово «тотем» ученые взяли у североамериканских индейцев, где каждое племя чтило своего волшебного предка, считало себя потомками орла, оленя или кого-то еще.
В Австралии тоже существует тотемизм, но здесь он приобрел чрезвычайно сложную и разветвленную структуру. Вероятно, это говорит о том, что и в других местах он тоже когда-то носил более сложные формы, только до наших дней они не дошли. Здесь отношения с животными или растениями существуют в огромном количестве разных вариантов. Например, существует тотемизм на уровне племени: вот племя, а это их волшебный предок, скажем, серый кенгуру. Но есть также тотемизм на уровне части племени и тотемизм на уровне места: определенные места связаны с какими-то волшебными существами. Есть тотемизм на уровне человека. Например, если человеку часто снится какое-то животное, то, наверное, это означает их особую связь.
Мало того, есть замечательное явление – тотемизм зародыша, потому что рождение детей тоже воспринималось и воспринимается аборигенами совсем не так, как в сегодняшнем мире. Так, один из аборигенов сказал ученому примерно следующее: «А почему вы считаете, что рождение детей зависит от сексуальных отношений? Мы все регулярно спим со своими женами, а дети рождаются только несколько раз за нашу жизнь. Дело совершенно не в этом».
Оказывается, дело в том, что души всех людей находятся в особом магическом пространстве, откуда они в свой срок неким волшебным образом попадают в тело женщины. Причем это может происходить самыми разными способами. Например, отец может во сне увидеть своего ребенка, и значит, произошло зачатие.
И есть тотемизм зачатия, когда женщине тоже снится некое волшебное существо, или просто она видит какое-то животное, а потом появляются признаки беременности, и вот она уже беременна. Это значит, что душа, которая попала в ее тело, пришла от этого существа.
Поэтому можно сказать, что аборигены ощущают свою близость к природному миру на разных уровнях, между ними выстроены сложнейшие и причудливые отношения. Чтобы разобраться в них, исследователям понадобились десятилетия общения с австралийцами, проведение множества опросов, наблюдений.
У австралийцев невероятно сложные отношения родства внутри племени. Когда смотришь на схему родственных связей, составленную учеными для любого австралийского племени, то голова начинает идти кругом.
Мало кто из нас имеет представление о своих троюродных братьях, двоюродных тетях, женах пятиюродных дедушек и так далее. А если мы даже и знаем что-то о своих дальних родственниках, эти связи могут никак не влиять на нашу повседневность, мы можем иногда о них вспоминать, а можем и нет. Здесь же всем известно, кто кому кем приходится. Потому что это не просто знание степени родства, здесь родство определяет их отношения. Кому-то позволено друг с другом разговаривать, а кому-то нет. Кто-то находится в отношениях подчинения или, наоборот, власти. Есть слова, которые могут или не могут употреблять люди, находящиеся в определенном родстве. Есть родственники, которые никогда не могут общаться между собой. Это было зафиксировано у разных племен. Каким-то удивительным образом древние люди знали, что близкие родственники не должны вступать в брак, потому что это грозит генетическими заболеваниями. За много тысяч лет до возникновения генетики появлялись такие запреты на браки между определенными частями племени. В Австралии, конечно, тоже существовали такие правила. И там предполагалось, что люди, которые не могут вступать друг с другом в брак или общаться между собой, не должны даже встречаться на дороге. Потому что считалось, что если они стоят и смотрят друг на друга, то мухи могут перелететь от одного к другому и перенести вредную энергию, которая их погубит.
Другая невероятно важная составляющая картины мира австралийских аборигенов – это очень много значащая для них связь с землей, с территорией – с горами, холмами, пустынями, лесами. Австралийский ландшафт очень разнообразен. Мы все слышали про знаменитый австралийский буш – своего рода лесостепь. Здесь есть огромные леса. К сожалению, наше внимание буш привлек, в основном, когда осенью 2019 года там разразились страшные лесные пожары, которые на самом деле случаются достаточно часто. Есть здесь и огромные пустыни, есть мощные горы. И все это для аборигенов не просто ландшафт. Это важнейшая часть их жизни. Поэтому особенно трагичной была ситуация, когда белые переселенцы начали занимать места, где традиционно жили аборигены.
Европейцы думали: в Австралии места много, пусть эти племена кочуют где-то еще. А для них практически каждая часть ландшафта имела некий магический смысл. Мало того, бывало так, что одно племя знало одну часть мифа, связанную с некоей территорией, скажем, с пустыней. А другое племя, обитавшее неподалеку, знало другую часть. Время от времени они собирались вместе и через совместные праздники, ритуалы передавали друг другу те мифы, связанные с той или иной частью ландшафта.
Когда их стали вытеснять, когда белые переселенцы начали пасти скот в священных местах или приводить стада на водопой к священным источникам, это оказалось для аборигенов чудовищным шоком. И дело было даже не просто в оскорблении чувств, хотя и это тоже имело место. Это был именно шок, трагедия: произошел разрыв очень
