— Тейт, прекрати. Я никогда..., — начал Джеймсон, но она рассмеялась.
— Я не сержусь. С чего мне сердиться? Ничего страшного, — заверила его девушка.
— Заткнись, Тейт. Ты психуешь из-за того, чего я…
— Я не психую! — вскинув руки, упорствовала она. — Разве по мне скажешь, что я психую? С чего бы мне волноваться? В смысле, все в порядке. Мы имеем право…
— Заткни ее. Просто заткни ее нахрен, я должен позвонить своим адвокатам! — рявкнул Джеймсон, направляясь к столу.
Сандерс опустился перед ней на колени. Тейт все еще что-то бормотала.
— Честно говоря, мне все равно. В смысле, мы ведь не были парой, верно? Сейчас мы друг другу никто. Я не имею права..., — со скоростью света тараторила она.
Сандерс положил руку ей на колено.
— Тейтум. Это неправда, — настаивал он.
Девушка покачала головой.
— ...Он может спать с кем хочет, я ему не хозяйка. Я даже не его девушка. Это просто развлечение, так ведь, Сэнди? Развлечение, развлечение, развлечение. Хотя тётей он меня называть не сможет. Ребенок. Это было бы как-то странно...
— Заткнись! — взревел у нее за спиной Джеймсон.
— Тейтум, пожалуйста, — прошептал Сандерс.
— ...Но я надеюсь, что у него будут его глаза. Боже, у него удивительные глаза. И ее телосложение. С такой внешностью он будет править миром. Но тётей он меня называть не сможет. Наверное, когда дело дойдет до права посещения, лучше мне отсюда убраться. А то это будет вдвойне странно. Сэнди, я не сержусь. Разве я сержусь? Со мной все в порядке. Со мной все в порядке.
Сандерс реально ее поднял. Сгреб с дивана, как ребенка. Пока он ее уносил, Джеймсон орал в трубку. Он стоял спиной к комнате, яростно рассекая рукой воздух.
— Нет! Нет! Я хочу, чтобы это немедленно прекратилось! Мне плевать, какое судебное разбирательство вы затеете, просто заткните этот бред! Мне нужен тест на отцовство. Мне все равно, она не может заявлять, что он мой без доказ..., — орал Джеймсон, но затем Сандерс вынес Тейт за дверь.
— Ты ужасно сильный, Сэнди. Ты чем-то занимаешься? — спросила она, положив голову ему на грудь и пытаясь перевести дух.
— Пилатесом. Еще я каждое утро бегаю. По вечерам провожу силовые тренировки.
— Пилатес, значит. Жаль, что я не знала. Мне нравится пилатес.
— Я был бы очень рад как-нибудь с тобой позаниматься.
— Может, хватит болтать?
— Конечно.
Пока он нес ее вверх по лестнице, Тейт закрыла глаза. Крепче вцепилась ему в плечи. Когда они добрались до спальни, Сандерс попытался ее усадить, но она его не отпускала. Парень сел на край кровати, прижав Тейт к груди.
— Он никогда тебе не лгал, — прошептал Сандерс.
— Кроме одного очень важного момента.
— Вообще-то, он…
— Недомолвка — это та же ложь, Сандерс, — резко бросила она.
Парень глубоко вздохнул, и обнял ее еще крепче.
— Джеймсон не лжет, — настаивал он.
Тейт глубоко вздохнула.
— Знаю. Знаю, просто я... расстроена. Со мной все будет в порядке, — прошептала она.
— Пожалуйста. Пожалуйста, просто поговори с ним, — настаивал Сандерс.
Девушка кивнула, все еще прижимаясь головой к его груди.
— Конечно. Конечно, поговорю, — ответила она.
— Ты должна ему доверять. Ты ведь сказала, что любишь его, — напомнил ей он.
— Я знаю, что сказала.
«Вот из-за этого все только хуже. И зачем мне понадобилось произносить это вслух?»
К тому времени, как Джеймсон взбежал по лестнице, Тейт уже слезла с колен Сандерса. Хотя все еще держала его за руку. Джеймсон ворвался в комнату, посмотрел на них и направился к гардеробной. Сандерс и Тейт переглянулись.
— Мы едем в Нью-Йорк! — крикнул он.
— Прости, что? — спросила Тейт.
— Ты, бл*дь, слышала. Собирай чертов чемодан, — прорычал он.
Девушка отпустила ладонь Сандерса и встала. Сделала глубокий вдох. Зашла в гардеробную.
— А что в Нью-Йорке? — спросила она.
— Мои адвокаты.
— Для этого мне совсем не обязательно туда ехать, я могу просто..., — спокойным тоном начала Тейт.
Джеймсон резко обернулся и при этом казался таким разъярённым, что она даже вздрогнула. Когда он направился к ней, девушка быстро попятилась, наткнувшись спиной на стеллаж.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Собирай. Гребаный. Чемодан, — прошипел он. — У меня нет на это времени, на всю твою безумную херню. О нас поговорим позже, но сейчас, в этот самый момент, я должен остановить этот гребаный рекламный поезд. Ясно тебе?!
Мужчина над ней склонился. Навис. Тейт смотрела на него снизу-вверх. Облизнув губы, она прижала руку к его груди. Джеймсон всегда был немного телепатом, поэтому она понимала, что ей на самом деле нужно его убедить. Девушка вгляделась в его черты, пытаясь запечатлеть их в памяти. Он всегда ей особенно нравился, когда злился.
«Он всегда мне нравился, всегда».
— Джеймсон, со мной все в порядке. Я буду только тебе мешать. Лучше я дождусь твоего возвращения здесь, — мягким голосом проговорила она, нежно поглаживая его по груди.
Джеймсон прищурился.
— Нет, не дождешься. Ты вечно сбегаешь, — сказал он.
Тейт покачала головой.
— Я буду здесь, обещаю. Со мной все в порядке. Поезжай, делай, что должен. Как ты и сказал, о нас мы поговорим позже, — заверила его она, подавшись к нему.
— Я тебе не верю.
— Мне все равно. Споря со мной, ты только зря тратишь время. Поезжай, — настаивала Тейт.
Внезапно Джеймсон наклонился и поцеловал ее, и она едва удержалась от слёз. Тейт всегда обожала его поцелуи. Этот был ласковым, губы Джеймсона прижимались к ее губам, его язык нежно касался ее языка. Мужчина обхватил ладонями ее лицо и притянул к себе. Она порывисто выдохнула ему в рот, обняв его руками за пояс.
— Обещай, что будешь здесь, когда я вернусь, — проговорил он, прижавшись лбом к ее лбу.
— Обещаю.
«Заметь, о том, что будет потом, он не сказал ни слова...».
*****
Джеймсон отсутствовал всего два дня. Но этого хватило, чтобы пригрозить Петрашке таким количеством судебных исков, что команда ее адвокатов крутилась как белка в колесе. Первым и основным было требование о немедленном прекращении противоправных действий. Она не могла упоминать его в разговорах о своей беременности, иначе на нее подадут в суд. Но от этого было мало толку, потому что со средствами массовой информации Джеймсон ничего поделать не мог. Он требовал провести тест на отцовство, чтобы проверить, правду ли говорит Петрашка. Она как могла сопротивлялась. И это могло затянуться надолго.
«Требование проведения теста на отцовство, чтобы определить, правда ли это. Просьба предоставить доказательства о том, что это правда. Не похоже, что он настолько уверен в себе, как ему хотелось бы казаться...»
Джеймсон относился к Тейт с некоторой настороженностью. Поглядывал на нее так, словно она в любую минуту взорвется. Допустимое предположение. Из-за этого всего она дразнила его и подтрунивала над ним. Даже Сандерс смотрел на нее, как на сумасшедшую.
— Ты хочешь, чтобы я психанула? В смысле, это легко можно устроить, — рассмеялась однажды Тейт.
Джеймсон положил руки на стол.
— Я хочу, чтобы ты была со мной честна, — настаивал он.
Девушка судорожно сглотнула.
— Не думаю, что сейчас кто-то из нас к этому готов. Позже, — ответила Тейт.
И он кивнул.
Однажды даже позвонила Петрашка. Это стало потрясающей вишенкой на торте. Тейт сняла трубку. Оттуда полились сладкие, как ядовитый сироп, немецкие слова. Тейт только пожала плечами и передала трубку Джеймсону. С минуту он изумленно на нее смотрел, а потом, похоже, решил придушить телефон. Он наградил Петрашку столькими выразительными определениями, что Тейт уже было подумала, что это прелюдия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Может, и так».
Последней каплей стало то, что произошло через пару дней после его возвращения. Все собрались в библиотеке, чтобы провести приятный вечер в неловком молчании, когда вдруг зазвонил мобильный Тейт. Это был Эндж. Она ничего не рассказывала ему о случившемся. Девушка взяла трубку, опасаясь, что по ее голосу он все поймет.
