— Привет, как у тебя..., — начала она.
— Пора.
— А? — спросила она.
— Элли. Она рожает. Поехали в больницу, — резко бросил он.
Тейт вскочила на ноги.
— Но у нее же в запасе еще целый месяц или типа того!
— Знаю. Очевидно, ребенку этого не сообщили. Приезжай.
Она была уже на полпути к двери, когда ее остановил Джеймсон.
— Что, черт возьми, происходит? — спросил он.
Тейт засмеялась, натягивая обувь.
— Похоже, все на этом гребаном свете скоро разродятся, а не только твоя подружка. У Элли начались схватки.
Ей совершенно не хотелось, чтобы Джеймсон ехал с ней, но он буквально стал ее тенью. Боялся выпустить ее из поля зрения. Он настоял на том, что поедет с ней, и Сандерс отвез их в больницу. Когда Тейт вошла в приемную, Эндж сидел в кресле, обхватив голову руками.
— Она тебе позвонила? — поспешно подбежав к нему, спросила Тейт.
Эндж поднял на нее глаза.
— Вообще-то, Элли была у меня. Она оставила какие-то свои вещи и пришла их забрать. Мы просто немного поболтали, ну, знаешь, всякое такое, туда-сюда, и у нее начались схватки. Она меня до смерти напугала, — выдохнул он.
Тейт рассмеялась.
— Туда-сюда?! Эндж, вы что, занимались этим? — спросила она.
Парень застонал.
— У меня теперь травма на всю жизнь.
Обычно первые роды длятся несколько часов. Но только не у Элли Кармайкл. Этот ребенок хотел появиться на свет, и немедленно. Элли не желала, чтобы в этот момент кто-то находился в палате, — благопристойность прежде всего. Тейт это совершенно не удивило. Что ее действительно удивило, так это прохаживающиеся по коридору мать с отцом.
— Черт, — прошептала себе под нос она.
Джеймсон взял ее за руку, и она, не задумываясь, вырвалась. Он покосился на нее, но прежде чем успел что-то сказать, к ним подошел отец Тейт.
— Кейн. Не ожидал тебя здесь увидеть, — рявкнул Матиас О'Ши.
Похоже, ее отец был совсем не рад их видеть — при их последнем расставании, Джеймсон высказал ему «пару ласковых». Но деньги решают всё, а у Джеймсона их было больше, чем у ее отца. Мистер О'Ши знал, когда надо переступить через себя.
— Да. Тейтум позвонили, и мы сразу же сюда приехали, — Джеймсон встал и пожал мужчине руку.
На Тейт отец даже не взглянул. Она посмотрела на мать, которая, казалось, пошатывалась. Элегантно.
— Ах, да… Тейтум. Вы двое все еще..., — проворчал ее отец.
Тейт так и подмывало крикнуть «трахаетесь!», но Джеймсон ее опередил.
— Да. Мы только что вернулись из длительного отпуска в Испании, — вставил Джеймсон.
«Не встречаемся. Не вместе. Мы только что вернулись. Как удачно».
— Прошло уже много времени. Я никогда не думал, что ты смиришься с..., — начал отец.
— Да, прошло много времени. И оно потрачено не зря.
Этот намек не ускользнул ни от кого из присутствующих. Тейтум уронила голову на руки.
Она никак не могла понять, как ее жизнь приняла такой оборот. С одной стороны Джеймсон Кейн. С другой — ее отец. И ни один из них с ней не говорил. Тейт казалась себе маленькой. Незначительной. Каким-то недоразумением. Вот чем она себя чувствовала — одним большим недоразумением. Это было ужасно.
— Тейт, — сказал вдруг Джеймсон. Девушка оглянулась и увидела, что он пристально на нее смотрит. — Я хочу, чтобы ты знала, я имел в виду…
— Здесь есть Тейтум? — крикнула важного вида медсестра.
Тейт вскочила на ноги.
— Это я! Слава богу, — простонала она, следуя за женщиной.
— С ребенком все в порядке. Десять пальцев на руках и ногах, прекрасный мальчик. Ваша сестра сказала, что Вы можете к ней зайти, но только Вы, — сообщила ей медсестра.
— Хорошо.
Элли казалась уставшей. Такой смертельно уставшей, что Тейт подобного даже представить себе не могла. Но помимо этого, сестра выглядела расслабленной и счастливой. Она улыбнулась Тейтум и жестом пригласила ее присесть на край кровати.
— Я рада, что ты здесь, — зевнув, сказала Элли.
Тейт улыбнулась.
— Конечно же, я здесь. Все здесь. Сандерс раздает воду, будто мы на коктейльной вечеринке, — пошутила она.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Хорошо, я рада. А Эндж? С ним все в порядке? Он выглядел неважно, — сказала ей Элли.
— Да, он был немного расстроен. Скажи, у тебя прямо на нем отошли воды? — подколола ее Тейт.
— Боже, вы оба отвратительны. Нет, — проворчала Элли. Но потом улыбнулась. — Но еще бы минуту или две, и это бы произошло.
— Повезло вам.
— Хочешь взглянуть на малыша? — тихо спросила Элли.
Тейт кивнула, и Элли указала на стоящую у стены кроватку.
— С ним все в порядке? Разве он родился не раньше времени? — подойдя к ней, спросила Тейт.
— Совсем чуть-чуть, врачи сказали, что я продвинулась гораздо дальше, чем они думали, — ответила Элли.
Малыш был очаровательным. Просто очаровательным. Тейт подняла его и прижала к груди. Она никогда не была повернутой на младенцах и не очень любила детей. Но когда он взглянул на нее своими темно-голубыми глазами, девушка почувствовала, как ее сердце немного оттаяло. На детское одеяльце упала сначала одна слеза, за ней другая.
— Ты выбрала ему имя? — шмыгнув носом, спросила Тейт.
— Я хотела назвать его Шеймусом, в честь папиного брата. Он мне всегда нравился. Шеймус О'Ши Кармайкл, — сказала Элли и снова зевнула.
— Господи, он никогда не сможет это выговорить, — фыркнула Тейт, поглаживая своим пальцем палец Шеймуса.
— Не смей так выражаться в присутствии моего сына, — поправила ее Элли.
— Боже, он само совершенство. Отличная работа Эл, ты молодец, — выдохнула Тейт.
— По крайней мере, хоть что-то у меня нормально получилось, — рассмеялась Элли.
У ребенка были большие глаза. Очень красивые. У Тейт и Элли глаза были карими, так что он, видимо, унаследовал их от отца. Серо-голубые, почти как у Сандерса, но огромные. Мальчик тоже был очень спокойным и открыто глядел Тейт в лицо. Ей казалось, что он смотрит сквозь нее, прямо ей в душу.
«Мне это нужно».
Эта мысль пришла из ниоткуда, и по щекам снова покатились слезы. Тейт никогда раньше не думала о детях, это всегда казалось ей чем-то из серии “когда-нибудь”. Но ей уже исполнилось двадцать шесть. И “когда-нибудь” было не так уж и далеко. И вот она здесь, застряла на вечном повторе с Джеймсоном. Он никогда не захочет детей. Джеймсон даже не называл ее своей девушкой, с чего ему вдруг захочется обзавестись с ней детишками? Он сам сказал, что никогда на ней не женится. Это никогда не перерастет в нечто большее.
«А что, если я захочу большего?»
Эта мысль уже приходила ей в голову, и теперь Тейт поняла, что она будет постоянно возвращаться. И не отпустит ее до тех пор, пока не уничтожит. Так же, как когда-то Петрашка, а может и хуже. Да, Джеймсону она нравилась. Да, она, в некоторой степени, была ему небезразлична. Но не так, как ей бы хотелось. Не так, как ей было необходимо. Тейт положила ребенка в кроватку. Вытерла глаза.
— Да, Элли, с этим малышом у тебя всё получилось, как надо.
Когда она вернулась в коридор, все накинулись на нее с вопросами. Отца волновало, как дела у ребенка. Энджа — как себя чувствует Элли. Мать хотела знать, где тут уборная, а Джеймсон требовал, чтобы все успокоились. Сандерс стоял в стороне от толпы, спокойный и невозмутимый.
Девушка разрыдалась и упала в его объятия. Вокруг нее начался кромешный ад. Ребенок болен? Элли плохо? Что, черт возьми, не так с Тейтум? Что происходит? Скажи что-нибудь, скажи что-нибудь!
— Она в порядке, — выдавила из себя Тейт. — Ребенок прекрасен.
Затем Сандерс обнял ее и повел по коридору. Она расплакалась еще сильнее, так сильно, что едва могла идти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я знаю, Тейтум. Знаю, — тихо сказал он.
— Ты... всегда... все знаешь, — с трудом произнесла Тейт.
Он усмехнулся и увел ее от остальных.
