слышал я:
Коля, жми, а я накрою, Ваня, бей, а я прикрою,
Русский ас Иван подбил меня…
* * *
Солнечный свет из-за неплотно задёрнутых штор внезапно упал на мои закрытые глаза. «Деньги? Где деньги?» — тут же подумалось мне, и я автоматически сунул руку в карман брюк. «Неужели не обшмонали? — была вторая мысль, когда пальцы нащупали нетронутые денежные купюры, — фантастика! Стоп! А что же я в одежде-то лежу и самое главное где?». Я приоткрыл один глаз и увидел женщину, которая сидя за столом, пила кофе и читала книгу. Образ женщины с книгой никак не вязался с вульгарной подружкой Эдуарда Палыча, которая, прежде всего, лишила бы меня всей наличности. «Неужели я в милиции? Не может такого быть! Раскладушки в милиции не выдают. Скорее всего, это чья-то комната или квартира», — подумал я и, чуть-чуть приподнявшись, аккуратно кашлянул:
— Кхе.
— Доброе утро, Феллини, — улыбнулась подозрительно знакомая женщина с приятным голосом и с очень приятным лицом, — кофе будете?
— Кофе в раскладушку, это очень романтично, — виновато улыбнулся я. — А я кажется, вас знаю. Я вас как-то видел на «Ленфильме» и в кино «Последний троллейбус».
— Ну, во-первых, не последний, а «Первый троллейбус», — хихикнула актриса Ирина Губанова. — А во-вторых, за то, что я вас вчера спасла, можно сказать — отбила у наряда милиции, с вас роль в кино. Скажите, зачем же так пить?
— Это меня отравили враги советской власти, — простонал я, встав с раскладушки. — Подсыпали что-то в томатный сок. Хотели выведать военную тайну, но я им ничего не сказал. И к огромному сожалению, роль пообещать не смогу. Меня ведь с киностудии Илья Николаевич на днях уволил.
— Подумаешь, — снова хихикнула актриса, — через неделю попросите у него прощение, он мужчина вспыльчивый, но отходчивый. Помилует.
— Ну, тогда считайте, что роль у вас уже в кармане, — буркнул я, и мне нестерпимо захотелось кофе.
Глава 12
От актрисы Ирины Игоревны Губановой я приехал домой сразу после того, как выслушал часовую лекцию о вреде пьянства и алкоголизма в современном обществе. На все мои возражения, что я не употребляю ничего крепче, чем индийский чай с обломками кораблекрушения, Ирина Игоревна возражала: «Только не надо врать. Я всех вас знаю». Далее она несколько минут рассказывала о неудачном замужестве с актёром Сергеем Гурзо, который сам всё погубил из-за пристрастия к бутылке, и снова переходила на мою подозрительную личность. По её мнению — я и пою хорошо, и танцую нормально. (Оказывается я вчера ещё и танцевал). И судя по разговорам на «Ленфильме» от меня в будущем, возможно, будет толк, но при одном условии, что я должен пообещать прекратить прикладываться к рюмке и снять её, актрису Губанову, в кино. Естественно пришлось поклясться собственным здоровьем.
А дома, заварив чаёк покрепче, я уселся за написание сценарной заявки на многосерийный фильм «Следствие ведут знатоки». Главные герои: следователь по особо важным делам, мозговой центр всей тройки сыщиков, майор Павел Знаменский — актёр Георгий Мартынюк, которому лично я усы сбривать не позволю. Далее старший инспектор уголовного розыска Александр Томин — балагур, артистичный импровизатор и хороший боксёр, желательно без огромного и прекрасно запоминающегося носа. Кто сыграет Томина, вопрос пока открыт. И третий главный персонаж — капитан милиции, эксперт-криминалист широкого профиля, Зинаида Кибрит — актриса Нонна Новосядлова. Кончено, Нонна на капитана милиции не тянет, но зато у неё будет своя интересная предыстория. Она непростая сотрудница милиции, её дед — потомственный дворянин, служил в Сыскной части ещё при Николае Втором, однако после 1917 года он не сбежал на ПМЖ в Париж, а пошёл в ВЧК, где трудился под началом железного Феликса Дзержинского. Моя Нонна своей аристократической внешностью будет олицетворять на экране интеллигентку в седьмом колене, которая стоит на страже общественного закона и порядка.
«Дело первое, — написал я в тетради крупными буквами. — Возвращение „Святого Луки“».
Итак, в Эрмитаже неизвестными злоумышленниками похищена ценнейшая картина Франса Халса «Святой Лука». Весь город стоит на ушах. В Ленинградском обкоме КПСС разрывается телефон, поэтому сам начальник областного УВД приказывает: «Внимание всем постам! Перекрыть шоссе, вокзалы, судоходные порты и аэропорт. Особые приметы преступников — один большой, другой маленький и оба в масках». И тут же на место преступления, в Эрмитаж, срочно вылетает на вертолёте группа майора Знаменского. А уже по прибытию Зина Кибрит моментально делает первое предположение, что преступников было не двое, а трое.
— Из чего это следует, Зиночка? — хитро прищурившись, спрашивает её инспектор Томин.
— Это элементарно, Шурик, — улыбается Зинаида. — Потому что кто-то третий должен был встречать похитителей за рулём автомобиля. Вот, кстати, и след от протектора.
— Теперь всё ясно, где два, там и три, — бурчит майор Знаменский, сделав загадочное лицо…
— Наша служба и опасна и трудна, — запел я, развалившись на стуле и перечёркивая написанную мной ерунду.
И на первый взгляд как будто не видна.
Не видна она как будто на второй
И на третий тоже.
Значит нам опять вести незримый бой
Наливай, давай быстрее по второй
После службы можно.
«Какая чушь, — подумал я и, взяв чайник, пошёл на кухню. — В реальности эту бедую картину „Святого Луку“ из музея Пушкина похитил, точнее приблизительно через год похитит свой же реставратор. Уж не знаю, как велось следствие, но только спустя полгода, когда этот чудак на букву эм, наклюкавшись до чёртиков, пойдёт продавать „Луку“ за 100 тысяч рублей случайным интуристам, его и возьмут под белы рученьки. А потом утомлённые пивом сценаристы будут высасывать из пальца сюжет про то, как доблестная милиция нас бережёт. Вот такой он незримый бой на улице разбитых фонарей».
— Привет, — буркнул я старшекласснице Анюте, которая на кухне читала школьный учебник. — К экзаменам готовишься?
— Не твоё дело, — проворчала девчонка. — Ты
