студенты насыпали в рюкзаки камешки и бросали их при столкновении с ОМОНом. Я был тем, кто купил много этих рюкзаков.
Владелец магазина Okachimachi, который продавал рюкзаки, получил большую скидку, так что я хорошо запомнил его лицо, — сказал детектив. Меня наполняло все большее и большее негодование. «Рюкзак — орудие убийства? Докажи!» — возмутился. Чиновники общественной безопасности также отражали женоненавистническое общество того времени,
Она продолжает задавать вопросы с таким отношением, что она, должно быть, работает на человека, который ей нравится в организации. Я видела, что они пытались заставить меня рассказать о внутренних делах зарождающейся фракции Красной Армии, ожидая, что я буду разочарован своим освобождением и повторным арестом. За это время я стал более энергичным. Этот арест также был снят. Фракция Красной Армии приняла «предварительную линию восстания» в стране (больше, чем демонстрация, и меньше, чем восстание вооруженных сил партии).
Стремление к новаторской битве, которая позволила бы Соединенным Штатам создать глобальную базу, потерпело неудачу, и из этого родилась логика «Теории международных баз». Классовую борьбу трех блоков капиталистических стран, третьего мира и рабоче-государственных «социалистических стран» нужно свести в единую силу мировой революции. Вот почему я думаю использовать международную фракционную борьбу как средство, чтобы направить «социалистические страны» на создание интернациональных баз и использовать эту силу, чтобы вызвать революцию в мире и в Японии. И вдоль этой линии, 31 марта 1970 года, произошла борьба за угон Ёдо-го.
В мае 1970 года меня арестовали за расследование инцидента с угоном самолета Йодо-го. Подозрение в аресте в это время было предлогом «подготовки к убийству» в инциденте на перевале Дайбосацу, который уже был расследован. Они знали, что я не замешан, но сказали: «Я в любое время поймаю такого заметного парня, как ты». Однажды ко мне подошел ведущий допроса в плохом настроении и сказал: «Сегодня допроса не будет».
Тогда, мистер Качо, почему бы вам не попробовать!? Он снова отругал меня. Мне стало жаль его. Я вспомнила, когда работала в Kikkoman, всем подчиненным приходилось нелегко. На этот раз его отпустили без предъявления обвинения.
В то время «Красноармейская преступность» подвергалась различным арестам и репрессиям, как позднее Аум Синрикё. Меня, считавшую, что нарушение закона неизбежно на пути революции, арест не задел. Однако после инцидента с угоном Ёдо-го фракция Красной Армии начала участвовать, но Кадру (партийные кадры) был арестован, и большинство из них оказались в тюрьме на рисовом поле. Политика «вооруженной борьбы» была ошибочной. Однако основой для формирования фракции Красной Армии было осуществление вооруженной борьбы, и никто не мог сомневаться в этом. Точно так же, как и я, когда я захожу в тупик, я вижу себя и своих коллег как индивидуальную «слабость» и «возможность», и я пытаюсь преодолеть это с решимостью и чувством миссии бороться со дном. А мои друзья действительно невинны и преданы своей деятельности. Но я думала, что Фракция Красной Армии развалится, если все будет продолжаться так, как было. Что-то не так Имея это в виду, я хотела найти выход из вооруженной борьбы и открыть ее. Я хотел пойти по пути, на котором я мог бы сражаться вместе с угнетенными людьми всего мира.
Примерно в то же время в японских газетах стали появляться статьи о различных сражениях в Палестине. До этого я думала, что это война между Израилем и арабскими странами, но после Третьей войны на Ближнем Востоке в 1960 году начали появляться палестинские освободительные силы, пытавшиеся самостоятельно положить конец израильской оккупации Палестины.
Подобно освободительной борьбе во Вьетнаме, народные силы поднялись и начали борьбу. И в Азии, и в Латинской Америке силы, стремящиеся к освобождению и революции, продолжали вести вооруженную борьбу. Отправляйтесь в Корею с Йодо
Я не знаю, что случилось с моими друзьями, которых загородили стены страны.
Основой жизни является не государство, но для этого может быть достаточно поля битвы при переходе к освобождению. Фракция Красная Армии рассматривала возможность сотрудничества только с революционными державами развитых стран, таких как США и Европа, но не смогла выйти с народами третьего мира.
Разве не важно, что мы встретимся? Верна ли революция, которую мы считаем правильной?
Я хотел пересмотреть природу японской революции с заморской точки зрения, поэтому обратила свое внимание на Палестину. Затем я пошел послушать истории экспертов с Ближнего Востока и узнал о них. Там я узнала, что Палестина ищет добровольцев, таких как врачи и инженеры, и что многие левые в Европе также отправляют добровольцев. Я подумал, что это будет хорошая возможность. Я подумал, можем ли мы послать в Палестину полезных добровольцев и поучиться у них.
Цуёси сказал: «я получил решение организации и поговорил с врачом Красной Армии, чтобы подтвердить, что я еду в Палестину. Поэтому я решил нацелиться на команду, состоящую из врачей, медсестер и техников. Я сразу же подумал о г-не Такеши Окудаира как о подходящем инженере. Летом 1970 года, когда я отправился в Кансай собирать пожертвования, я впервые разговаривала с ним с другом и знала, что г-н Окудаира был человеком, который серьезно искал драку. Было впечатляюще видеть, как он думал о том, как вырваться из тупика борьбы Киотского университета Дзэнкиото и как жить дальше. Как продолжение учебы на инженерном факультете Киотского университета поможет мне в моей борьбе и действительно ли поможет? Казалось, он любил Че Гевару и всегда думал о помощи людям. Позже я узнал, что участвовал в Движении за поселение в Хигаси Кудзё, Киото, с первого года обучения в университете. Г-н Окудаира был в то время студентом, который был безразличен к своей внешности и чувствителен к правосудию против угнетения дискриминации. Он был немногословен, с мускулистым телом и распущенными волосами. „Что ты сейчас делаешь?“
„Теперь я собираюсь работать Хиджикатой. Недавно у меня были деньги, но сейчас их нет“. Я немедленно направилась в Киото, встретился с г-ном Окудайрой и узнал, что палестинскую освободительную борьбу поддерживают врачи-добровольцы и инженеры.
Когда я сказала ему, что хочу участвовать, и сказал: „Хотели бы вы поехать в Палестину?“
Господин Окудаира естественно кивнул, как будто он ждал, и ответил: „Это то, что я хотел сделать, рисовое поле. Г-н Окудаира сказал, что поездка в Палестину — это то, как он хочет жить, и сразу же присоединился к обсуждению с арабским экспертом, живущим в Киото. Таким образом, осенью 1970 года началась подготовка палестинского отряда во главе с врачом. Но врач опоздал со сборами. Сначала я была „отправителем“, но в конце концов я