«Энтропический туман», – всплыло в уме Лагерфая название. Редкая пакость – стрелы ему нипочем, изгоняющие молитвы тоже не сработают: эти твари порождались Нижним Миром, они вообще никогда не были живыми и не помнили Творения.
Почему он раньше не появился? То ли военачальник решил подчистить туманом поле битвы после схватки, то ли тот просто не дополз даже за медлительными зомби… какая разница? Сейчас он здесь, надо что-то сделать.
Оставались только чармы Золотого Янычара. Сумеют ли они сжечь живой туман?
Лагерфай понятия не имел. Но иного варианта не было – и он, стараясь не ступать на раненую ногу, двинулся навстречу туману. Угасшие было ручьи анимы вновь зазвенели вокруг, когда Лагерфай принялся собирать Эссенцию.
«Даже непонятно, куда его бить, – с мрачной иронией подумал он. – Ладно. Буду просто жечь».
Лагерфай скользнул в боевую стойку, чуть расслабив ладонь. Так, парализовать туман горящей болью бесполезно… надо бить чистым огнем стиля. Ну и собственной стихией, конечно. Даже если и не убьет – наверняка ослабит так, чтобы остальным было легче, тауматурги каравана наверняка уже все талисманы вытащили.
Туман неспешно пожирал оставшееся до Лагерфая пространство. Двадцать шагов. Десять. Пять…
Лагерфай глубоко вздохнул, чуть сменил позу, отвел руку назад, готовясь атаковать.
Пронизанная серебром тень с равной легкостью вспорола ночную темноту и желтый туман. Удар невидимой силы разорвал смертоносную дымку, вспыхнувшее серебро озарило ночь, смешиваясь с отблесками огня на трупах и аниме Лагерфая; туман задергался, но в него уже вцепились острые когти. Ветер, поднятый могучими крыльями, был пронизан Эссенцией и бился в воздухе, рассеивая полуматериальную тварь.
Лагерфай застыл на месте, ошеломленно глядя на происходящее. Звериных черт и серебряного сияния было достаточно, чтобы сделать вывод… но лунар?! Здесь?! Сейчас? Откуда, во имя Драконов?
Прибытие лунара казалось прямым вмешательством богов – или все-таки именно Драконов? Объяснения этому чуду Лагерфай решительно не мог подыскать, но он слишком долго сражался с чудовищами, чтобы не научиться пользоваться всем, что подворачивается под руку.
– Лучники! – рявкнул он, и сбросившие оцепенение Стражи мгновенно осыпали туман заговоренными стрелами. Может, они и не причиняли вреда по-настоящему – но отвлекали тварь, не давали ей по-настоящему сопротивляться… и когти лунара рвали ползучую пелену с еще большей легкостью.
Еще пара секунд. Свист стрел. Удары когтей и крыльев.
А затем туман растворился – и лунар взмыл в небо, исчезнув в ночной темноте.
– Я ни демона не понял, что это было, – признался Ольсон, – но очень вовремя появился. Мы бы не успели караван так тронуть, чтобы туман не догнал, а рассвет-то еще не скоро.
– Это он очень вовремя появился, – кивнул Лагерфай. Раны он уже перевязал, и сейчас отчищал от гнилой крови копье – к счастью, не сломалось. – Потери есть?
– Один отряд мертвецов прорвался-таки, – мрачно сказал глава каравана. – Парни справились, отогнали… Ну как отогнали. Удержали – а потом вдруг возник лунар и подрал всех. Но ремесленников мертвецы зацепить успели.
– Сколько погибло?
– Если б не лунар, – Ольсон кивнул в темноту, – было бы больше. А так – дюжину потеряли, что Стражей, что рабочих. Лайр, Рольт, Эвира, Штерн, Кленн…
– Штерн? – выделил имя Лагерфай.
– Да, – подтвердил Ольсон, – вообще пропал. Наверное, в темноту утащили. Жаль, хороший был мастер, доброго ему следующего рождения.
– Погодите, – нахмурился Лагерфай. – Там же два отряда было. Куда второй делся?
Ольсон пожал плечами.
– Не дошел к нам, и на том спасибо.
Лагерь вскоре утих. Ремесленники вернулись на места, Стражи снова выстроили оборону вокруг лагеря; походные лекари врачевали раны, тауматурги заново насыпали соляные кольца.
А Лагерфай отошел к дальнему краю лагеря, остановился у самой соляной линии и вгляделся в темноту. Покачал головой, сощурился, различая смутные тени во мраке, задумчиво постучал о землю древком копья. Почему-то он не сомневался, что утром они найдут еще один отряд нежити – который начал обходить с фланга, да так и не пришел; а где-то наверняка лежит разломанная катапульта, вокруг которой – оболочки немиссаров. И на разорванных телах будут следы огромных когтей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я знаю, что ты здесь, лунар, – негромко произнес Лагерфай. – Я не вижу тебя, но чувствую на себе пристальный взгляд. Думаю, ты слышишь меня.
Он тихо рассмеялся.
– Как бы странно ни звучало от дракорожденного в эту Эпоху – спасибо. За помощь в бою.
Темнота шевельнулась всплеском могучих крыльев, и потекла шепотом, исходившим, казалось, отовсюду.
– Иначе быть не могло.
– Прости любопытство, – с интересом спросил Лагерфай, – но почему? Твоих сородичей не привечают в Белостенье.
– Вы люди, – ответила шелестящая ночь. – Они – нежить. Выбор ясен.
Лагерфай на мгновение замер, потом снова усмехнулся.
– Значит, я прав… Ну, спасибо тогда еще и за интересную беседу. Ты и храмы восстанавливал по той же причине? Вплел в них еще и что-то свое, лишний барьер против призраков?
Ночь рассмеялась в ответ.
– Может, да. Может, нет. Мир не двуцветен, дракорожденный. Людей могут спасать и те, кто рвет с ними связи... и те, кого они гонят прочь.
– Воистину так, – согласился Лагерфай. – Ну что ж, может, мы еще увидимся. Цвет воды и цвет луны… неплохо сработались, а?
Ответом стало хлопанье крыльев: лунар растворился в темноте.
Лагерфай покачал головой и двинулся обратно к лагерю. Раны уже начали заживать, к следующему полудню от них не останется и следа. Если выспаться – то все будет еще лучше.
Под подошву попалось что-то твердое, но странно правильной формы для камешка. Лагерфай нагнулся, поднял миниатюрный диск; разглядев, усмехнулся, подбросил на ладони. Свернул налево, подойдя к храму, на ощупь нашел выбоину.
И закрепил в ней маленькую каменную хризантему.
08.02.2013 – 14.08.2013
Чешуя и джунгли
Здесь солнце светит жарко, и его тепло смешивается с невидимыми испарениями джунглей и болот. Если же приходит дождь – то он льет непрерывно, целыми днями, орошая землю бесконечными водопадами. В такие дни мне кажется, что даже моя пламенная Эссенция промокает насквозь.
Я привык к другой погоде; в великом Лукши, что близок к центру мира, климат мягче и гармоничнее. Но это не Лукши, это леса Востока, где веками стоят форпосты нашего государства, хранящего цивилизацию от варваров, зверолюдей и изменчивых Анафем.
Благое дело.
Я так и думал, покидая родной город.
В Лукши нет тех, кто не проходит военную службу. Любой смертный гражданин или илот хотя бы год служил в армии… и уж конечно, свой долг войны не могут игнорировать Возвышенные. Особенно из военного генса.
Поэтому для меня, Криаса из генса Торики, дракорожденного Огня, вопрос стоял лишь в том, в какую из полевых армий направиться с приходом моего срока. Я выбрал джунгли Востока.
«Манта» доставила нас прямо к цели, к приписанному к Редуту Насару форпосту на границе лесов. Я не удивился, что этот Редут снабжают войсками; в конце концов, ему всего полвека, здесь еще не успело накопиться столько солдат, сколько в трагически погибшем Гунзотском Редуте.
Когда я ступил на землю Востока, то первыми мне на глаза попались выложенные ровными рядами тела, закрытые фиолетовой тканью. Невольно вздрогнул, завидев костры неподалеку.
Я уже знал, что в климате Востока хоронить надо быстро, особенно сейчас – в сезон Дерева, когда воздух становится все жарче. Но почему костер, почему не правильные похороны или не пересылка домой?
Тогда я еще не знал простой истины: чем больше места отводится под могилы, тем меньше места остается солдатам. То же самое было справедливо и для поставляющих подкрепления и увозящих людей обратно «Мант».
