— Я ее больше не боюсь.
— Вы в этом уверены?
Грейс замешкалась с ответом.
— Где вы должны с ним встретиться? — спросил Фрейд.
— В холле строящегося небоскреба компании «Вулворт», — ответила Грейс.
— Почему там?
— Он там прячется.
— Почему в небоскребе? Разве он…
— Я ничего не знаю, — перебила его Грейс. — Он только попросил меня прийти как можно быстрее.
Фрейд понял по ее голосу, что если он хочет помешать ей встретиться с Менсоном, то действовать нужно незамедлительно.
— Возможно, это ловушка, — сказал он. — Будет разумнее, если туда пойду я. А если это действительно Джон Менсон, он согласится поговорить со мной.
Фрейд спустился в метро на углу Бродвея и поехал в направлении Уолл-стрит. Он был готов кусать себе локти из-за данного Грейс обещания не звонить в полицию.
Он не мог нарушить его, не подорвав ее доверия к сеансам психоанализа.
Но это могло дорого ему обойтись.
Он добрался до Бродвей-авеню, номер «233», — и Вулворт-билдинг вырос перед его глазами. Пока это был только головокружительно высокий стальной скелет, на который трудно было наложить мысленную картину, чтобы увидеть законченное здание, утонченным готическим силуэтом которого он восхищался в кабинете Августа Корда.
Обойдя заграждение, Фрейд оказался на земляной площадке, нависающей над котлованом, тянувшимся к подножию здания. Работа шла полным ходом. Стройка кишела рабочими, каждый из которых был чем-то занят.
Фрейд вспомнил афоризм Эмерсона: «Красота — это воплощенная эффективность». Эмерсон наверняка имел в виду именно это: сотни работников с хирургической точностью действуют своими инструментами, создавая шедевр.
Фрейд спустился по пологому склону в котлован, направляясь к достроенной части здания. Внизу тоже кипела работа. Маленькие серые лошадки тянули тележки, нагруженные балками. Людей, теснящихся, словно матросы на марсе корабля, в подвесной корзине, поднимал вверх канат гигантского подъемного крана.
— Прошу вас! — услышал Фрейд позади себя.
Он обернулся и увидел металлический прибор внушительных размеров. Стоявший рядом человек кричал Фрейду:
— Пожалуйста, выйдите же наконец из кадра!
Поскольку озадаченный Фрейд не шевелился, человек прибавил:
— Сударь, я — Эдвин Портер, режиссер компании «Эдисон». Я снимаю кинофильм о строительстве небоскреба. Это — камера, и вы — в кадре. Вы не могли бы отойти?
— Извините! — Фрейд посторонился.
Портер принялся быстро вращать ручку камеры, направленной на висящих в воздухе рабочих.
Фрейд решил обойти здание, ища вход на первый этаж.
Неожиданно он нос к носу столкнулся с рабочим, вооруженным электродрелью.
— Куда вы идете? — спросил рабочий, оглядывая Фрейда с головы до ног.
У него были смуглая кожа, резкие черты лица, черные прямые волосы и орлиный нос. Перед Фрейдом стоял индеец.
— Вы не могли бы показать, где вход? — спросил Фрейд.
Индеец вытянул руку и указательным пальцем показал на каменную арку в двадцати метрах от них, потом обернулся к Фрейду и, пристально на него глядя, сказал:
— Не советую вам туда подниматься.
— Почему же?
— Белые люди всегда хотят подняться все выше и выше, но, достигнув вершины, понимают, что у них кружится голова. У нас, могавков, голова не кружится. Нас поэтому и берут сюда работать. — Он насмешливо улыбнулся. — Белый человек должен смотреть на небоскреб снизу. Наверху он начинает видеть свою смерть.
Произнеся это пророчество, индеец подмигнул Фрейду.
— Я это учту, — ответил тот и направился к арке.
У входа он в нерешительности остановился, и в этот момент раздался окрик:
— Осторожно!
Прямо на Фрейда надвигалась балка, и он был вынужден нагнуться, чтобы избежать столкновения. Проходя мимо, рабочие, несшие балку, громко ругались.
Это заставило его наконец войти в единственную часть небоскреба, где уже были начаты отделочные работы. Помещение оказалось безлюдным. Этот участок стройки казался заброшенным. Фрейд поднял глаза вверх: сводчатый потолок находился на головокружительной высоте. Он стоял там, где будет холл небоскреба Вулворт-билдинг.
Фрейд сделал несколько шагов, огибая многочисленные колонны, и никого не увидел. Он уже поворачивал назад, когда заметил в темном углу чернокожего мужчину в надвинутой на глаза кепке. Нижнюю часть его лица закрывал шейный платок; со стороны казалось, что он изучает отделку стены.
Как это я не заметил его? — подумал Фрейд.
Заподозрив неладное, он поспешил к выходу, но тут чернокожий мужчина обернулся к нему.
В правой руке он держал пистолет.
— Повернитесь ко мне спиной и поднимите руки! — крикнул он.
Ошеломленный Фрейд подчинился. Вскоре он почувствовал, как к его затылку приставили дуло.
— Вперед, — произнес мужчина приглушенным платком голосом. — К грузоподъемнику.
Фрейд подошел к маленькой деревянной платформе.
— Залезайте!
Платформа оказалась чем-то вроде лифта, подвешенного под строительными лесами. Когда они забрались на нее, чернокожий мужчина повернул рукоятку, приводящую в действие блоки механизма. Дуло пистолета упиралось теперь в спину Фрейда.
— Чего вы хотите?
— Молчите!
Голос раздраженный. Значит, человек не уверен в том, что он делает.
— Кто вы? — решительно спросил Фрейд.
Револьвер уткнулся ему в ребра.
— Последнее предупреждение!
Он делает это не по своей воле, подумал Фрейд. Он слышал как канаты терлись о блоки; платформа медленно поднималась вверх вдоль скелетообразных этажей Вулворт-билдинг.
Фрейд видел, как вращается край рукоятки. С каждым оборотом она становилась все более черной и грязной. Его осенило. Позади него конечно же стоял Менсон, вымазавший лицо и руки сажей или углем.
Его решение стать на время чернокожим напомнило Фрейду загримированных белых актеров, изображавших ниггеров в спектаклях «minstrels shows».[15]
Blackfaces,[16] принижая образ жертвы, помогали рабовладельцам подавлять угрызения совести. Менсон, несомненно, отождествлял себя с теми, кто являлся целью насмешек.
Раб переживает смерть личности. Его лишили имени, уничтожив, таким образом, его предыдущую жизнь. Менсон точно так же не унаследовал имени своего отца…
Грузоподъемный механизм заскрежетал, и платформа остановилась у деревянных мостков, небрежно брошенных на леса.
— Сходите с платформы и идите вперед!
Фрейд подчинился. Мостки нависали над стройкой на многометровой высоте. Намерения молодого человека были очевидны. Он решил сбросить Фрейда вниз.
Ученый затылком чувствовал горячее дыхание Менсона.
Фрейд сосредоточился. Имя. Имя определяет позицию, предоставляет личности определенное место в мировом порядке.
— Теперь прыгайте! — произнес голос у него за спиной.
Фрейд увидел тридцатиметровую бездну в нескольких шагах от себя, и его пробрала дрожь. Далеко внизу, в котловане, работали строители. А если закричать? Это, без сомнения, только ускорит его конец.
Пустота надвигалась.
Я сейчас умру. Дело моей жизни останется незавершенным.
Фрейд резко обернулся к Менсону.
Выражение лица молодого человека под слоем краски понять было невозможно. Палец лег на гашетку. Сейчас прозвучит выстрел.
— Ты — Джон Корда! — выкрикнул Фрейд.
Рука Менсона дрогнула. Взгляд его затуманился.
— Ты — сын Августа Корда, — сказал Фрейд.
Его слова, казалось, достигли цели, но встретили затем жесткое сопротивление. Разум Менсона словно подчинен еще более могущественным словам. Он словно загипнотизирован.
— А теперь просыпайся, Корда! — громко произнес Фрейд.
Дулом пистолета Менсон продолжал подталкивать Фрейда к пропасти. Движения молодого человека замедлились, но недостаточно, чтобы Фрейд уверовал в спасение. Пробуждение от гипноза требовало времени…
Фрейд потерял голову. До последнего шага оставалось несколько сантиметров.
— Подождите! — крикнул он.
Раздался выстрел.
Фрейд едва не сорвался в пустоту. Но стрелял не Менсон. Стреляли изнутри здания, из-за строительных лесов.
— Остановитесь, или я убью вас! — раздался голос Кана.
Пуля не задела Менсона, он обернулся и выстрелил в ответ. Бросив взгляд на грузоподъемник и, видимо, решив, что бегство таким путем будет слишком медленным, он перекинул ноги через металлический барьер и спустился вниз, скользя по стальной колонне.
Фрейд увидел появившегося на платформе Рейнолдса Кана. За ним шел рабочий-могавк. А позади — Карл Юнг.
— Это Менсон! — выдохнул Фрейд.
Кан кивнул и бросился в погоню за молодым человеком.
