— Что случилось? — пересохшими губами спросила у него.
Что-то явно случилось. Он в Питере. Пришел к нам домой. Злой и бесцеремонный.
— Где твой муж? — отчеканил Тим.
— Зачем пришел? — раздался резкий голос Дениса.
Я обернулась. Он стоял в дверях своего кабинета, где часто прятался от меня и от мира последние дни. Волосы взъерошены, на нем домашние штаны и футболка, на щеках щетина. Раньше Денис всегда был гладко выбрит, каждый день. Он не выглядел особо пьяным сейчас, голос звучал уверенно, но его все равно выдавал блеск в глазах. Он точно не был абсолютно трезв.
— Ты охренел? — вдруг агрессивно прорычал Тим. — Ты, мать твою, охренел? Так подставлять меня?
Я шокировано переводила взгляд с Тимура на мужа и обратно, не понимая, что здесь происходит.
Денис зло и надменно усмехнулся. Я удивленно разглядывала своего мужа, впервые видя такие эмоции на его лице. Он ненавидел Тимура Старцева. Люто. Почему-то я была в этом уверена.
— Мне посрать, — резко ответил Денис. — Вали нахрен из моего дома и больше никогда не появляйся ни в моей жизни, ни в жизни моей жены.
Тимур перевел на меня напряженный взгляд, изучая. Решил, что это я рассказала? А я думала, что это он. Но судя по выражению его лица, нет, не он.
— Ты придурок? — Тимур опять смотрел на моего мужа, зло выплевывая слова. — Ты обанкротишься. Мне срать на галерею. Пускай закрывается. Но ты выплатишь мне всю неустойку за разрыв договора и останешься гребаным банкротом!
Я вздрогнула от громкого, злого голоса Тимура. Я впервые видела, как он повышал на кого-то голос.
— Мне посрать, — спокойно, безучастно ответил Денис. — Выметайся из моего дома и из моей… — он перевел на меня взгляд, — нашей жизни.
На лице Тимура застыла саркастическая усмешка. Он смотрел то на меня, то на мужа, кажется, пребывая в неком шоке от происходящего.
— Примешь ее после меня? — вдруг спокойно, ядовито произнес Тим.
А я застыла, удивленная, пораженная, раненная. Зачем он спросил? Зачем?
— Иди. Нахрен. Из. Моего. Дома, — чеканя каждое слово отдельно, явно начиная выходить из себя, сказал мой муж.
И Тимур усмехнулся. Бросил на меня еще один взгляд, который сложно было прочитать и понять, и пошел на выход.
Я смотрела на своего мужа. Напряженного, но одновременно будто опустошенного.
— Динь… что происходит? — тихо, надрывно.
Но он отвернулся, не сказав ни слова, скрылся в своем кабинете и громко хлопнул дверью. Я вздрогнула от этого резкого звука и обняла себя за плечи. Я ничего не понимала. И видимо, никто мне не собирался объяснять, что произошло.
Пиликнул телефон на тумбочке. Я подошла, взяла его в руки, разблокировала и чуть не выронила, прочитав пришедшее сообщение.
“Думаешь, я так просто тебя отпущу? Даже не надейся”.
Я пораженно смотрела на телефон, не веря, что он действительно это написал. Не понимая, зачем, почему. И как я должна реагировать?
И вдруг решение пришло достаточно четкое. Я удалила сообщение. А потом сходила за зубочисткой, достала сим-карту и выкинула ее в мусорку. Это было глупо, по-детски, но мне хотелось быть от него как можно дальше, быть в зоне недосягаемости. Как будто это могло помочь мне спастись. От него. И от себя тоже.
Денис прятался в своем кабинете и ничего не хотел мне объяснять. А я ходила весь вечер тревожась, не понимая, гадая. Я переживала — неужели мой муж правда натворил глупостей, разорвав договоренности с Тимуром, и скоро станет банкротом? Мой всегда спокойный и рассудительный Денис?
Когда часы показывали второй час ночи, я все еще не могла уснуть, а Денис до сих пор не пришел в нашу спальню. Я встала с кровати и пошла на поиски мужа. На мне был простой, черный, домашний, шелковый комплект из майки на бретельках и коротких шортов, которые едва ли прикрывали попу. Я направилась сразу в кабинет к Денису, в то место, в котором за последнюю неделю он провел чуть ли не все свое время. Тихо приоткрыла дверь, заглядывая.
Он сидел за столом, перед ним ноутбук, рядом бутылка виски и наполненный бокал. Делает глоток и напряженным взглядом внимательно следит за чем-то на экране.
— Динь… — тихо позвала. Он резко вскинул голову, посмотрев на меня. — Пойдем спать? — мягко спросила я.
Он молчал и продолжал сверлить меня внимательным взглядом. Только что-то было не так, потому что я почувствовала, как внутри все сжимается от тревоги.
Сделала неуверенный шаг и начала приближаться к столу, за которым сидел Денис. Его кабинет был выполнен в классическом стиле, под стать моему мужу. Дубовый стол, справа во всю стену черный шкаф для книг, забитый до отказа, кожаный, коричневый диван.
Я подошла к мужу, нажала на плечи, кресло на колесиках немного отъехало, дав мне пространство для маневра. Я встала прямо перед ним, облокотившись задницей на край поверхности для устойчивости.
— Динь… — жалобно, моля.
Не знаю, о чем. О том, чтобы все опять стало нормальным? Чтобы он стал прежним? Чтобы мы сделали вид, что всего произошедшего не было?
Он вдруг резко встал, так что кресло отъехало назад, ударившись об стену.
— Не получается, Саш… — хрипло, рвано.
Я закрываю глаза, пропитываясь болью, которой так много в его голосе и взгляде.
— Получится… получится, Динь, — тихо, умоляя, уговаривая, заглядывая в родные, светло-серые глаза.
Он мотает головой, не соглашаясь, отрицая. Я поддаюсь вперед, на встречу, обхватываю руками шею, прижимаюсь, лихорадочно целую лицо рваными, короткими поцелуями.
— Ты так на него смотрела… — сдавленно, опустошенно. — Как я раньше не замечал? Как я раньше не замечал, как ты на него смотришь? — вдруг зло заканчивает он.
Я вздрагиваю от этой резкой смены эмоций. Он берет меня за руки и заводит их назад, перехватывает одной рукой за запястья, обездвиживая. Вжимается в меня сильнее, сверля гневным взглядом.
— Ты его любишь? — яростно, требовательно.
Я отрицательно мотаю головой. Даже если и люблю, то я утоплю эту любовь, выжгу из своего сердца.
Он криво усмехается.
— Не верю, — выдыхает в ответ. — Чем он лучше меня? Тебе нравится грубость? Нравится, когда тебя заставляют, ломают?
Я удивленно смотрю на Дениса, не понимая, почему он задает эти вопросы.
А он вдруг смеется. Только смех этот гортанный, отчаянный, злой. От такого смеха я вся содрогаюсь, не чувствуя в этом агрессивном мужчине своего родного, спокойного мужа. Передо мной чужак. Слишком глубоко и сильно раненный.
Губы Дениса скользят по моей шее. Я замираю, даже перестаю дышать. Я чувствую, как его язык касается кожи, оставляя влажный след. Денис неожиданно разворачивает меня, не выпуская моих запястий. Толкает бедрами, так что я прижимаюсь к столу, а потом второй рукой хватает за волосы, больно сжимая.
— Тебе нравится так? Без ласки, без нежности?
Я мотаю головой, все еще не понимая, почему он так себя ведет, почему задает эти вопросы. Мне не страшно, слишком я ему доверяю, но уже некомфортно.
Потом Денис резко надавливает на мою голову, так чтобы я легла на стол. Не сопротивляюсь, я дезориентирована. Не до конца понимаю, что происходит, но чувствую себя чересчур виноватой перед ним, чтобы спорить.
Я поворачиваю голову вбок, чтобы щекой лежать на столе, а не упираться носом, и мои глаза изумленно расширяются.
Перед моим лицом ноутбук и там… мы с Тимуром. В тот самый раз, когда он пришел в эту квартиру, и мы занимались сексом.
На экране как раз одна из безумных и жарких сцен, когда я стою на коленях на кровати, а Тимур, также как сейчас Денис, схватил за волосы и оттягивает мою голову назад. Он вдалбливается в меня резко, агрессивно. Со стороны это выглядит слишком быстро, чересчур мощно. Моего лица не видно, как и лица Тимура, обзор лишь на спины.
Я поднимаю руку, пытаясь ослабить хватку Тима на своей голове. Кажется, тогда он особенно сильно сжал мои волосы, до боли. Но он, игнорируя меня, делает хватку еще крепче и оттягивает мою голову назад. И в следующую секунду мое тело содрогается в его руках. Крупная, заметная дрожь сотрясает всю меня, пока он продолжает яростно вбиваться.
