«Когда мы сообщаем новости, – говорит Сью, – это всегда плохие новости». «Это ваш сын», «это ваша жена», «это ваша дочь». Но в плохой новости есть и положительная сторона: «Теперь вы все знаете. Вы можете опустить тело в землю и начать горевать. Вы никогда не забудете, но сможете жить дальше».
Глава 9
Реконструкция лица
Непостижимо: сколько контрастов бесконечных
Вложила мать-природа в облик человечий.
Уильям Вордсворт. Характер (1800)
Но оставим дактилоскопию и ДНК. Главное, что делает нас узнаваемыми друг для друга, – это лица. Природа, воспитание, обстановка создают уникальный набор черт, по которым нас может отличить всякий, кто знает нас. Конечно, каждому случалось перепутать человека, приняв – по фигуре, походке или волосам – за другого! Но едва он оборачивался или подходил достаточно близко, чтобы мы увидели его лицо, как мы понимали ошибку. Однако смерть крадет лица. Природа разбирает нас на части, отделяя кожу от костей и оставляя голый череп, который ничего не значит для людей, знавших и любивших нас.
К счастью, некоторые ученые пытаются «вернуть» мертвым их лица. Английский исследователь Ричард Нив, сотрудник Манчестерского университета, разработал технику реконструкции лиц по скелетным остаткам. Он входил в команду, созданную в 1970 году для изучения египетских мумий, хранившихся в Манчестерском музее. А в 1973-м восстановил с помощью гипса и глины лица двух египтян («двух братьев»), живших 4000 лет назад: Хнум-нахта и Нехт-анха. Впоследствии Нив вспоминал: «С самого начала я старался не полагаться лишь на интуицию, меня всегда раздражали попытки именовать ее "художественной вольностью"». Форму лиц он определил, ориентируясь на средние показатели толщины тканей у трупов из собрания швейцарского анатома Юлиуса Кольманна (1898 год).
Нив точно моделировал мышцы лица и черепа, которые становились «решеткой» для плоти и кожи. А отшлифовав навыки на археологических материалах, обратился к криминалистике и участвовал более чем в 20 делах с неопознанными останками, с успехом в 75 % случаев.
Одно из самых трудных его дел началось, как ни странно, с обезглавленного трупа. В 1993 году под железнодорожным мостом на станции «Пикадилли» в Манчестере обнаружили тело мужчины в одних трусах. Как полиция ни старалась идентифицировать его личность, все впустую.
Месяца через три один человек шел с собакой по футбольному полю в Кэнноке, графство Стаффордшир, километрах в 120 от Манчестера. Внезапно пес стал энергично рыть землю и рыл до тех пор, пока не нашел отрубленную голову. Голова была расколота (как впоследствии выяснилось, с помощью мачете) больше чем на 100 мелких кусков. Анализ ДНК показал, что голова принадлежит телу из Манчестера. Однако это ни на шаг не приблизило следствие к разгадке. Вообще казалось, лицо восстановить не удастся: недоставало крупных кусков черепа, особенно из важного среднего отдела. Полиция полагала, что это неслучайно: убийца пытался сделать опознание невозможным. Однако Ричард Нив тщательно собрал все осколки и создал гипсовую модель, заполнив недостающие места так, как подсказывали ему обширные знания и опыт. И когда газета Independent опубликовала фотографию глиняной головы, откликнулись 76 семей, полагавших, что они узнали жертву.
Полиция собрала у семей фотографии и подробности и начала сопоставлять лица их пропавших родственников с черепом. Надежда таяла на глазах: один кандидат отпадал за другим. В конце концов в списке осталось лишь одно имя: Аднан аль-Сан. На последнем месте он оказался потому, что тело и череп с виду принадлежали человеку белой расы. Но детали совпали. Наконец полиция выяснила личность жертвы.
Аднан аль-Сан был 46-летним кувейтским бизнесменом, поселившимся на улице Мейда-Вейл на западе Лондона. Он происходил из богатой семьи, сделал состояние как владелец банка у себя на родине и уже в 38 лет отошел от дел. В последний раз мужчину видели за день до того, как нашли его обезглавленное тело: он обедал в отеле «Британия» на Гросвенер-сквер. Слепки зубов и отпечатки пальцев из квартиры аль-Сана подтвердили его личность. Аутопсия же показала, что он проглотил зуб во время рокового нападения, но голову отрубили уже после смерти. До сего дня это убийство остается нераскрытым, причем неизвестен даже мотив. Но во всяком случае его семья знает, что с ним случилось.
Ричард Нив помог продемонстрировать научную основу для реконструкции лица, развеяв миф о том, что это не строгая научная дисциплина, а фантазия. Он много работал и преподавал в Манчестерском университете, передавая свои знания следующему поколению. Среди его учеников была Каролина Уилкинсон, ныне профессор черепно-лицевой реконструкции в Университете Данди.
Одно из самых интересных ее дел началось почти так же странно, как и дело аль-Сана. В августе 2001 года загоравший на берегу озера Нульде в Нидерландах человек нашел часть тела девочки. А в следующие дни в окрестностях были найдены и другие части. Затем возле причала в 130 км от Нульде рыбак обнаружил череп. Лицо было обезображено до неузнаваемости, и следователи зашли в тупик. Они связались с Каролиной: не поможет ли она восстановить внешность?
Но когда голландцы сообщили, что жертва – девочка пяти – семи лет, Каролина чуть было не отказалась. Всколыхнулись эмоции: у нее самой пятилетняя дочка. И что важнее, останавливала профессиональная осторожность.
В те годы анатомы сомневались, что детские лица поддаются мало-мальски четкой реконструкции: их черты еще не так развиты и лишены четкости. Однако Уилкинсон занималась реконструкцией детских лиц в ходе работы над диссертацией. И думала, что способна помочь следствию. А потому оставила сомнения и взялась за изучение черепа, присланного голландской полицией. Вскоре она поняла, что внешность ребенка была не вполне обычной: крупный широкий нос (непохожий на маленькие вздернутые носы, свойственные большинству пятилеток) и большой промежуток между передними зубами. Значит, лицо бросалось в глаза.
Фотографии пропавших детей появляются в прессе чаще, чем фотографии взрослых, но опознают их реже: несформировавшиеся лица похожи одно на другое. По данным Национального центра пропавших и эксплуатируемых детей, который еженедельно публикует в США тысячи фотоснимков, лишь одного из шести детей находят после того, как кто-то узнает ребенка на фото.
Однако Каролина надеялась, что все получится. Она приложила все силы, чтобы сделать максимально точную глиняную модель. Фотография модели была опубликована многими европейскими газетами и показана телеканалами по всей Европе. Не прошло и недели, как девочку опознали: Ровена Риккерс из Дордрехта, пять с половиной лет.
Вскоре всплыла страшная правда. В последние пять месяцев своей короткой и трагической жизни Ровена подвергалась физическому насилию со стороны приятеля своей матери, причем мать об этом знала. В последние же два месяца ее держали в клетке для собак. Когда она умерла, эти двое, которые должны были больше всего о ней заботиться, расчленили тело ребенка и разбросали по стране. Злодеев поймали в Испании и отправили за решетку. Для Голландии это был первый случай, когда преступление раскрыли с помощью реконструкции лица. Возможно, без помощи Каролины смерть девочки осталась бы ненаказанной. Об этой смерти могли бы и не узнать.
Идея реконструкции лиц не нова, и связана она не только с убийством. В ее основе лежало желание установить связь с ушедшими людьми, воссоздав их облик. И люди занимались этим с давних пор. В 1953 году археолог Кэтлин Кеньон обнаружила в Иерихоне черепа, относящиеся к VII тысячелетию до нашей эры. Они были обмазаны глиной, а глаза инкрустированы морскими раковинами. Кеньон была поражена их красотой: «У каждой головы был свой характер. Возникало впечатление, что смотришь на настоящий портрет». С помощью глины древние ближневосточные художники моделировали лица своих предков – так они побеждали смерть.
Лицу всегда придавали значимость. Уильям Хогарт, художник XVIII века, называл лицо «показателем ума». Невозможно отрицать, что лица выдают наши эмоции и реакции: они смеются, плачут, пугаются, успокаивают, забавляют. Малейшего движения лицевой мышцы достаточно, чтобы выдать агрессию или симпатию. И лишь едва уловимые нюансы мимики позволяют понять, сдвинули мы брови в смущении или в раздражении. Наш мозг имеет удивительный навык улавливать мельчайшие различия между лицами, и в результате мы можем распознавать сотни людей. Уже в пятинедельном возрасте младенец узнает лицо матери. А 2,5 % людей способны запоминать почти все увиденные ими лица.
По лицу мы можем определить некоторые важные вещи: скажем, пол, возраст и общее состояние здоровья. Однако видеть лицо еще не значит знать мысли. Как заметил еще Шекспир, «Мы, люди, / Читать по лицам мысли не умеем»[10]. И уж точно мы не можем узнать по лицу, преступник перед нами или нет.
