– А как быть с Мазуром? – неровно задышал Джулиус.
– Это меня не интересует, – отозвался Сытин. – На твое усмотрение. Хочешь его сырым, хочешь запекай в углях. Все, до связи.
Онигминде вытер пот со лба. Ну что ж, план игры на опережение сработал. Теперь можно было и наказать виновных. Уж очень не любил вождь угнетенного нигерийского народа, когда его приказы плохо выполнялись. Такую заразу, считал он, нужно душить в зародыше. Сегодня они приказ не выполнят, а завтра пойдут на сговор с правительством. А уж там-то обрадуются!
Онигминде подошел к коренастому:
– Что я тебе говорил, Джонатан? Что я тебе говорил после операции с конвоем?
– Не надо, хозяин, пожалуйста! – прохрипел тот, в ужасе глядя, как командир медленно, с улыбкой на губах расстегивает кобуру. – Я все исправлю!
– Нет уж, Джонатан, теперь мне придется исправлять твои ошибки, – вкрадчиво говорил грозный Джулиус. – А они, поверь мне, недешево обходятся.
Вокруг стало тихо, как в морге. Минуту назад разговаривавшие, смеявшиеся повстанцы подались в стороны, понимая, что сейчас произойдет одна из тех историй, которыми славится предводитель.
– Я не виноват! – завизжал коренастый. – Почему…
– Ты мне надоел, Джонатан, – Онигминде навел на него дуло пистолета и пять раз нажал на спусковой крючок.
Бездыханное тело упало на морской песок, несколько раз судорожно дернулось и затихло.
– Вот так бывает с изменниками и предателями, – наставительно, подняв указательный палец, сказал Онигминде то ли себе, то ли своей «бригаде», взирающей на казнь.
У Онигминде теперь не было выбора – нужно было найти беглянку до того, как это сделает Мазур. В случае возвращения Ольги Джулиус не только заслужит так необходимое ему уважение Сытина, но и завладеет алмазом. А это существенное капиталовложение в «дело сопротивления». Этот камешек будет стоить таких денежек!
Проблема заключалась только в том, как его достать. Точнее, как достать дочь. Во время последнего сеанса связи Сытин сообщил еще одну важную информацию – дочь сбежала не одна. Вместе с ней скрылся и садовник-мулат, очевидно, помогавший ей выбраться с виллы. Ну что ж, хоть это хорошо: двоих найти легче, чем одного. Но вот куда они могли запропаститься? В лагере у него семьдесят пять человек, допустим, тридцать он может с утра послать на поиски. Мазур ночью тоже искать не будет, не такой уж он и глупец. Проблема еще и в том, что легионер обладает не только информацией о наземной топографии местности, но еще и данными аэрографии. А с самолета можно увидеть гораздо больше, чем в одиночку лазая по болотам.
Да, задачка не из простых. Онигминде опять подозвал к себе радиста:
– Слушай сюда. Мне необходимо, чтобы ты постоянно держал на связи два параллельных канала: частоту гидроплана и частоту Сытина. Если даже по одной линии услышите хоть одно сообщение – обязательно записывайте и зовите меня. Ясно?
– Да, хозяин!
– Вот и отлично. А сейчас пойду я все-таки посплю немного.
Вздохнув после тяжелого трудового дня, Джулиус Онигминде отправился отдохнуть в свою командирскую палатку, умело замаскированную в кустах. Свою «резиденцию» предусмотрительный Джулиус любил размещать в стороне от основного лагеря. На всякий случай.
* * *
Африканская ночь вновь стала тихой и беспечной, даже цикады умолкли, не мешая людям отдыхать. И только в гидроплане, мерно покачивающемся на волнах у болот, горел свет. Мазур внимательно изучал карту местности, любезно предоставленную пилотом. В голове Мишеля вызревал план, но ему требовалось время, чтобы сверить все данные и произвести более подробные расчеты. Он теперь знал, где находится лагерь Онигминде, и имел на примете наиболее вероятное место пребывания Ольги. Перехватив сигнал Сытина Онигминде, он узнал и про садовника Жака, который наверняка должен быть здесь же с девушкой. Нужная информация собрана, теперь важно было использовать ее наилучшим образом.
– Слушай, парень, – поднял он голову от карты, обращаясь к пилоту. – Будь наготове. Как только я вернусь, а вернусь я, надеюсь, не один, твоя машина должна быть в полной исправности. Чтобы никаких сбоев, понял? Время у тебя есть, так что приступай.
– Месье, а если вы не вернетесь? – испуганно вытаращил глаза небесный водитель.
– Ты, главное, жди, а уж я-то постараюсь вернуться.
Через несколько минут высокая фигура легионера исчезла в лесу. Пилот со вздохом продолжил ремонт гидроплана. Во время беспорядочной пальбы повстанцев по самолету им все-таки удалось зацепить крылатую машину. Не так чтобы сильно, но все же повозиться придется…
Глава 36
Прохладная нега рассвета не спеша сменяла томный жар африканской ночи. Тяжелые испарения болота рассеивались в утренней дымке, а воздух постепенно наполнялся щебетанием таинственных птиц, скрытых в кронах нависающих над тиной деревьев. Огромные бегемоты, выставив из трясины спины и морды, создавали впечатление, будто все болото усеяно мелкими островками суши. И только протяжное дыхание болотных гигантов выдавало животную природу «островков».
Это животное, ставшее одним из символов Африки, безусловно заслуживает внимания. Огромный бегемот весит до четырех с половиной тысяч килограммов, конкурируя с носорогами за звание второго по массе наземного животного после слона. Несмотря на свою внешнюю неповоротливость, гиппопотамы умеют быстро бегать в случае необходимости.
Вопреки распространенному мнению, бегемот не является особо миролюбивым животным. В Африке он – причина большего числа смертей, чем от любого другого крупного животного, включая крокодилов и львов. При нападении на человека (случается и такое) он использует свою голову в качестве тарана. Весьма опасны его клыки, достигающие полуметра длины. Бегемот не боится нападать и на лодки и способен запросто перевернуть не слишком большие из них.
На сушу эти гиганты, покрытые очень толстой кожей, выходят, как правило, ночью, когда воздух прохладнее и отсутствуют палящие солнечные лучи. Передвигаются они группами по равнинам. К врагам бегемотов относятся львы и крокодилы, однако им под силу убить лишь детеныша бегемота, и то лишь тогда, когда поблизости не оказывается родителя. Охота на бегемотов имеет в Африке давние традиции отчасти из-за их вкусного мяса, из-за ценной кости или же просто из развлечения, как это часто практиковалось европейскими колонистами.
Несмотря на всю живописность происходящего в рассветный час, в старом заброшенном домике все было иначе. Заколоченные досками окна и плотно сбитые бамбуковые двери почти не пропускали лучи восходящего солнца. Однако, несмотря на столь замкнутую планировку, в хижине сохранялась прохлада, исходящая от земляного пола, нарочито неплотно прикрытого досками из пород извилистых болотных деревьев.
На традиционном растянутом гамаке, какие были в ходу еще у французских пионеров, свернувшись в клубок, мирно дремала Ольга. Рядом с ней, у стены, стояла магазинная снайперская винтовка FR-1, одна из самых популярных европейских убийц.
В противоположном углу хижины, за старым полусгнившим столом, сидел садовник. Положив руки перед собой, он невидящим взглядом уставился в жестяную кружку, стоявшую рядом. В эту ночь он так и не сомкнул глаз, напряженно вспоминая вчерашний разговор. Однако, похоже, он и не собирался ложиться. Мулат был полностью одет, походные ботинки туго зашнурованы, а в глазах читалась какая-то бесноватая решимость.
Радужные перспективы, казалось бы, безбедной жизни вели тяжкий спор с эгоистической алчностью отчаявшегося авантюриста. В голове у мулата плясали сотни и тысячи всяких мыслей. Что же ему теперь делать? Покорно следовать намеченному плану, который вчера был практически полностью подчинен железной воле Ольги? Или же положиться на свою смекалку и выносливость, и совершить поступок, достойный репутации отъявленного сорвиголовы?
Путаница мыслей никак не могла обрести контуры, хоть сколько-нибудь напоминающие «решение».
«Я рискую для нее всем, готов пойти с ней хоть на край света, я слушаю сладкие обещания… превращаюсь в покорное существо, а в результате – что? Меня просто используют!»
Он тяжело вздохнул и обхватил горячую голову. Внезапно какой-то звук привлек его внимание. Жак вздрогнул, глядя в окно. На мгновение ему показалось, что чья-то рука стучит в замызганное, надтреснутое стекло. Но он тут же с облегчением покрутил головой. В невидимую преграду билась огромная ночная бабочка. Крылья трепетали, не в состоянии преодолеть препятствие.
«Как же быть?» – лихорадочно раздумывал Жак.
Минуты пробегали одна за другой. Наконец мулат решил.
«Все, хватит! – выдохнул он. – Не хочешь по-хорошему, ну так – прости-прощай!»
Бывший садовник встал и, бросив беглый взгляд на наслаждавшуюся последним предрассветным сном Ольгу, шагнул к двери. Еще днем он приметил, будучи от природы человеком наблюдательным, что входная дверь страшно скрипит. Не подозревая о предстоящем разговоре с Ольгой, который откроет ему много интересного, Жак позаботился о безопасности. Использовав жир из консервов, он аккуратно смазал дверные петли. Это было оправданно: неизвестно, как им придется уходить, поэтому нужно было быть во всеоружии. И вот теперь это понадобилось, правда, совсем для другого дела.
