– Мы хотели этого с первой встречи, – сказал он.
Уилл подался вверх, чтобы поцеловать мое лицо, не прекращая медленных, проникновенных движений, – они породили во мне тысячу «я», готовых сдаться. Он оперся на локти, пригладил мне волосы, его глаза изучали меня. И тут его охватила жажда того, что он только начал пробовать. Я поняла это по его лицу. Одно сильное, плавное движение – и я оказалась на нем, схватилась за его мускулистые плечи, и мои бедра задвигались в такт его ритму. Я знала, он тоже чувствует это, испытывает наслаждение больше и ярче, чем когда-либо прежде. Блаженство захлестывало меня, прокатывало сквозь меня, и я могла лишь отдаваться этому со все возрастающей страстью. Когда я кончила, он выкрикнул мое имя и его спина выгнулась, так как он чувствовал меня, слившись со мной своим прекрасным телом.
После всего я упала ему на грудь. Снаружи было холодно, но наше дыхание, жар наших тел так разогрели комнату, что казалось, будто от окон исходит пар. Я еще и отдышаться не успела, а его губы вновь нашли мои для долгого поцелуя. Потом он снова упал на спину и закрыл глаза. Мы затерялись в блаженном спокойствии.
– По-моему, ты завтра опоздаешь на работу, – ласково пробормотал он чуть позже. – И еще мне кажется, что я не буду ругаться.
Я рассмеялась, прижимаясь щекой к его груди и слушая стук сердца. Он обнял меня и притянул к себе, целуя в макушку.
– Ты правда думал об этом с того дня, как меня встретил? – спросила я.
– Ага. И больше ни о чем, Кэсси.
Во мне зародилось ужасное сомнение. Я должна была знать.
– Так почему же вы, ребята, разбежались?
Это объясняло плохое настроение Трачины и ее отлучки в последние недели.
Уилл прикрыл глаза, как человек, которому придется рассказывать о том, что он предпочел бы забыть.
– Пару недель назад я обнаружил, что она переписывается с тем окружным прокурором, с которым познакомилась на аукционе. Но у нас все давно шло к разрыву. Она просто дала мне повод.
– Она изменяла тебе?
– Говорит, что нет. Но мне уже все равно. Не имеет значения. Все кончено.
– Что она скажет, когда узнает про нас?
– Она скажет: «Ну, что я тебе говорила?» Она всегда знала, что я немного влюблен в тебя.
Немного влюблен? Должно быть, он уловил мое изумление, потому что принялся щекотать меня за бока:
– Ага, я так и сказал. А ты испугалась? Что, мне нельзя в любви признаться?
– Нет, ты сказал «немного», а не «сильно». Я этого испугалась, а не признания.
– Послушай… – начал он.
Я прикрыла ладонью его чудесный рот.
– Молчи! – Я приподнялась на локте и нависла над его лицом, прекрасным и сейчас глубоко задумчивым.
Он снял мою руку и поцеловал ее.
– А ты не такая, как мне казалось, – заметил он, пристально глядя на меня.
– Ты имеешь в виду… в постели?
– Нет. Я не только о сексе, я о тебе. Ты кажешься более… собранной. Ну, может быть, более уверенной, даже не знаю. Я всегда думал, что ты такая, но не ожидал, что ты такой и окажешься. До последнего времени. В последнее время ты стала просто… больше собой.
Глядя на него сверху, я улыбнулась лучшему комплименту в моей жизни.
– Знаешь, ты прав. Наверное, с недавних пор я действительно стала больше собой.
Я подалась к нему и снова поцеловала.
Через секунду мы уже спали под саксофон. Музыкант, хотя его время давно вышло, собирал слушателей у дверей кафе «Роза», положив в ногах шляпу и обращая свое одиночество в музыку, тогда как мое растворилось в ночи.
Глава тринадцатая
Сама не понимаю, как я смогла оставить Уилла спящим в кафе, – теперь уже не узнать. Наверное, понадеялась вернуться к нему через несколько часов после того, как сбегаю домой, накормлю кошку, приму душ и переоденусь к открытию в красивые джинсы и сексуальный топик.
Я не опоздала. Если на то пошло – прибыла даже раньше и успела сварить кофе до того, как первый клиент вошел в дверь, перешагнув через свежий номер «Таймс-пикайун», вместо того чтобы оказать любезность и захватить его внутрь. Но я не рассердилась. Я решила, что в этот день ничто меня не расстроит: ни дождь, ни тот факт, что девчонки устроили наверху разгром и прибирать придется мне. В конце концов, мы с Уиллом тоже отметились. Уилл и я. Я и Уилл. Можно ли говорить о нас «мы»? Я надеялась, что да. Нет, Кэсси. Ты слишком торопишься. Мне ведь еще получать подвеску и сообщать Матильде о моем решении. Я выбрала любимого мужчину вместо С.Е.К.Р.ЕТ. И была рада, бесконечно рада тому, что это решение далось мне так легко. Сексуальное освобождение Кэсси Робишо завершилось.
Правда, мне будет не хватать приключений. И мне нравилось ощущение солидарности, которое я испытывала при общении с участницами С.Е.К.Р.Е.Т. – Матильдой, Анджелой и Кит. Мне оставалось только гадать, каково это – помогать воплощать чужие фантазии, давать уроки. Но я хотела жить с Уиллом. Какая-то часть меня знала, что это будет насыщенная и счастливая жизнь. Он уже доказал мне, что секс с ним воплощал все мои желания, мечты и нужды. И я была готова дать ему то же.
Нет, ничто не могло испортить мне настроение в этот день, пока я не увидела Трачину, которая неторопливо вышла из-за угла кондоминиума. Она остановилась на переходе, пропуская грузовик, и стояла, крепко обхватив себя руками. Меня кольнуло чувство вины, хотя я знала, что мне не в чем себя упрекнуть. Они расстались. Мы не подруги. Я ничего ей не должна. И все же я метнулась в дальний конец кафе и занялась сэндвичами, а когда дверной колокольчик звякнул, у меня внутри все оборвалось. Трачина поздоровалась с парой постоянных клиентов. С чего ее принесло в такую рань? Я быстро раскидала нарезанный хлеб, словно сдавала карты.
– Привет! – сказала она, и я подскочила.
– А, это ты!
– Спокойно, Кэсси, расслабься. Я не хотела тебя напугать.
Я выдавила нервный смешок:
– Все в порядке. Я просто немного дерганая.
Она спросила насчет шоу – была наслышана о моем танце.
– Да уж, опозорилась, – сказала я, пожимая плечами.
– А я другое слышала.
Она что-то знала. Я чувствовала по тону. Мы с Уиллом покинули «Голубой Нил», держась за руки.
– Я лишь рада, что все позади, – отозвалась я, намазывая на хлеб майонез и стараясь не встречаться с ней взглядом.
– Уилл пришел?
– Мм… наверное, да.
– Он не ночевал дома. – Она плотнее запахнула пальто.
«Это какой еще —„дом”? – хотелось мне закричать. – Вы расплевались. Он уже две недели спит наверху! Сам рассказал!»
– Ты видела, как он уходил?
– Нет, ничего такого не видела, – соврала я.
– А ты после шоу ходила с девчонками в «Мейсон»?
– Нет, я сразу пошла домой.
– Ну да, поэтому я тебя там и не видела.
Кровь застыла в моих жилах. Да, Трачина что-то знала. Во мне зародилась паника. Вдруг она мне глаза выцарапает или зубы повыбивает? Господи, где же Уилл?
– Уилл говорил, что тебе нездоровится. Сегодня получше? – спросила я.
– Поправилась. Хуже всего с утра. Полюбуйся на мою кожу.
Я неохотно присмотрелась к ее лицу и признала, что цвет был нездоровый да и глаза немного запали.
– Но доктор сказал, что тошнить по утрам скоро перестанет – как только пойдет второй триместр.
Второй триместр? О чем это она?
– Ты?..
– Беременна? Да, Кэсси, именно так. Просто раньше молчала, потому что такое уже бывало: думала, что залетела, а оказывалось – увы. Но сейчас… сейчас я знаю точно.
Она положила руку на живот, который теперь, когда я присмотрелась, и вправду выглядел немного вздутым.
– Уилл… знает?
Наши взгляды встретились.
– Знает. Я ему звонила. Примерно час назад. Он чуть с ума не сошел.
Должно быть, сразу после того, как я ушла домой переодеться.
– И что он сказал?
– Ты не поверишь – он был так счастлив, что… чуть не заплакал. – Она и сама готова была удариться в слезы.
Я могла поверить, что от этой новости Уилл чуть не расплакался. Вполне могла. Теперь и у меня перехватило дыхание.
– Я знаю, все это так неожиданно. Но когда я ему сказала, он сделал мне предложение. Он замечательный человек, Кэсси. И ты сама знаешь, как он любит моего брата. Хочет показать ему пример.
Мысли бушевали в моей голове. Но как же так? Он выбрал меня, а я – его.
Я открыла рот, но лишь выдавила:
– Не знаю, что и сказать.
Она оглядела меня. Теперь, когда она выговорилась, ее тело заметно расслабилось.
– Да просто поздравь меня, Кэсси. Этого хватит.
– Поздравляю. – Я шагнула вперед и неуклюже обняла ее.
Секунду мне было не вздохнуть, а потом звякнул колокольчик, и я под этим предлогом разжала объятия и поспешила на звук.
Но это был не клиент, а Уилл. Я никогда не видела его таким затравленным.
– Кэсси.
– Мне пора. Трачина на кухне.
– Кэсси, подожди! Я не знал. Что мне делать? Что я могу сказать?
