Но деньги быстро кончились, и портовики утратили интерес к представлению. Они немного протрезвели и начали клянчить у официантки водку в долг. Катя выдала им две бутылки «до завтра» и выпроводила.
Только Паша сидел, насупившись, и не выпускал из руки пистолет.
- Домой пора, Паша.
Парень мотнул головой.
- Я не могу оставить тебя здесь с прожорливым мертвецом.
- Я могу сама о себе позаботиться.
- Да уж.
Катя провела рукой по лбу.
- Паша, я устала. Мне всё надоело. И кафе давно закрыто! Всё! Представление окончено. Иди домой.
- Этот зомби… - начал Паша.
- Этот зомби объявляется собственностью кафе «Сибирский борщ». И точка. Пистолет отдай.
Парень нахмурился и прижал к груди руку с пистолетом.
- Паша, не дури. Ты знаешь этих серых. Они придут за своим пистолетом и голову тебе открутят. Ты видел того седого?
Парень сразу протянул пистолет обратно.
- Чего орёшь! Понял я всё, понял. Бери. Мне чужого не надо.
Катя заперла дверь за клиентами и повернулась к человеку.
- Ну и что мне с тобой делать, зомби горемычное?
Перед глазами расцвёл деревянный потолок. Я моргнул. Ночное зрение вернулось, только какое-то тускловатое. Я похлопал себя по груди. Мягкая кожаная куртка с дыркой. Безнадёжно испорчена, а вот сердце бьётся. Я полежал, чувствуя рукой биение сердце. Улыбнулся.
- Проверяешь, все ли органы на месте?
Я снова моргнул и только тут понял, что никакого ночного зрения нет, а есть включённая настольная лампа с белым абажуром. Моё тело валяется на стареньком диванчике. Я свесил ноги и сел. Рядом тёмный от времени обеденный стол. Обстановка сохранилась с советских времён. Коричневая поблёкшая мебель. Продавленный диван. На стуле, по другую сторону стола сидит давешняя официантка. Только теперь в новеньком халате. Чёрные волосы падают по плечам. Подперев руками подбородок, смотрит на меня. Рукава у халата короткие и я вижу её белые руки. У неё крепкая фигурка. Чуть полноватая, но ровно настолько, чтобы нравиться мужчинам.
- Где я?
- У меня дома.
Я потёр лицо руками.
- И как я здесь оказался?
Она фыркнула.
- Думаешь, ты первый мужик на рогах, которого мне пришлось домой конвоировать?
- Я не на рогах. Я на больничном.
Она улыбнулась,
Всё-таки любопытно, как я провёл этот вечер? Психея тут же любезно помогла. И мне в голову хлынули яркие цветные образы, как я провёл последние часы. На стенных часах 2:54. Я помотал головой.
- Какой позор!
- Припоминаешь! - она опять улыбнулась. - Это ж сколько выпить надо!
- Я не пьяный.
- Да уж.
- Серьёзно.
- Да я догадываюсь. У тебя и рубашка в крови. И спереди и сзади.
Я посмотрел в её серо-зелёные глаза. Зрачки метались как перепуганные зайцы.
- Не надо бояться.
- Я не боюсь. Иначе, не притащила бы тебя домой.
- Это странно. После всего, что ты видела, тебе следовало бы бояться.
Её лоб сморщился, а губы поджались.
- После всего, что я видела, мне уже особо не страшно.
- Гм, - я пожал плечами и положил локти на стол. Она не отвела глаз. - Почему ты меня не сдала полиции?
Она опустила глаза и погладила ладонью новенькую скатерть.
- Любопытно, вот почему. Как человек может ходить с простреленным сердцем? Это же интересно. А тебе нет?
Я вздохнул.
- Мне уже нет. Значит, может. Я, наверное, пойду.
Девушка приподняла брови.
- Куда?
Я тоже приподнял брови.
- Не знаю. В тайгу.
Она вдруг широко улыбнулась, блеснув белыми зубами.
- В тайгу! Ну, иди, если хочешь.
Я опёрся о стол и встал. Покрутил головой.
- А в какой стороне…
- В любой, кроме востока. Там река.
- Ладно.
Я сделал шаг к двери.
- Как раз встретишься с дружками.
Я обернулся к ней.
- Какими дружками?
- Твоими. В такой же форме. Они пару часов назад прилетели. Уже и на вокзале прописались и в порту. И в тайге, - она опять улыбнулась над словом тайга.
Голову сдавило тяжестью. На мгновение сердце перестало биться, а в следующую секунду застрочило как пулемёт. Я потёр лоб.
- Ты откуда знаешь?
- Это же крохотный городок. Уже все всё знают. Даже те, кто сейчас спит.
Я обернулся и сел обратно на диван. Положил руки на стол и опустил голову.
- Значит, всё зря.
Она повела плечами.
- Что зря?
Я опять потёр лицо.
- Всё зря. Мой побег, все эти смерти, все страдания. Всё зря, - я рассмеялся. - Как глупо!
Я похлопал по карманам.
- Можно глупый вопрос! Где пистолет?
Её плечи дрогнули. Она на мгновение замешкалась, но потом протянула руку вниз и взяла со своих колен пистолет. Он глухо стукнул о стол перед девушкой. Я не пытался взять его.
- Что ты собираешься делать? – спросила она. Её белая рука лежала поверх чёрной рукоятки.
- Собираюсь отойти отсюда чуть подальше и вышибить себе мозги.
Её рот приоткрылся.
- Сурово.
- Поверь, альтернатива намного хуже, а результат будет тот же. Так что нормально. Отдай мне пистолет.
Она провела рукой по металлу.
- Отдам. Но ты не расплатился за гостеприимство.
- Чем же? Впрочем, - я сунул руку в карман и вытащил смятые купюры. - Вот.
Бумажки рассыпались по столу.
- Теперь отдай пистолет.
Она покачала головой.
- Нет. Я хочу услышать правду.
- Я думал «меньше знаешь, крепче спишь».
Уголки её рта чуть приподнялись, но тут же опустились. Губы поджались.
- Я давно поняла одну вещь. Тихая жизнь – не гарантия безопасности.
Её зрачки остановились и ушли в себя.
- Это верно! – хмыкнул я. – По себе знаю.
Она подняла на меня взгляд.
- Начало четвёртого. До утра твои дружки ничего не сделают. Ты куда-то торопишься? Можешь вышибить мозги чуть позже. До рассвета ещё почти четыре часа.
И что с ней делать? Конечно, я могу без труда отнять у неё пистолет. И что дальше? Скоро я умру. Мне отсюда уже не сбежать. А живым попадать в лапы холёной блондинки не улыбается. Буду жить в виде призрака, никуда не денешься. Подальше от базы 46. Но хотя бы последние минуты жизни проведу не один. Кто-то запомнит меня.
- У тебя будут неприятности.
- У меня уже неприятности. Просто тем, что ты зашёл в кафе. Ко мне в любом случае придут. Но я хочу знать, за что придётся отвечать.
- Твоё дело. Значит так…
- Хочешь есть?
Желудок молчит, мускулы не крутит, и я покачал головой.
- Нет, спасибо. Значит, дело было так. В четыре утра мне позвонили в дверь…
Весь мой рассказ занял всего полчаса. Сквозь занавеску на окне по-прежнему чернела прозрачная ночь.
Громко стучали старые настенные часы. Девушка сидела, сложив руки лодочкой перед собой и уткнувшись в них лицом. Её рот приоткрыт, а брови приподняты. Она легонько покачала головой.
- Бред какой-то. Не могу поверить. Ты какой-то сумасшедший. У тебя белая горячка.
Она опустила руки на стол, по-прежнему сжимая ладони.
- Да. У тебя белая горячка. Неудивительно. Столько пить.
Я вздохнул. Психея протянула руку и погладила её по волосам. Девушка вздрогнула и прижала ладони к голове.
- Ты о чём? – спросил я.
Она нахмурилась.
- Не шути так.
Психея погладила её по щеке.
- Опять! – девушка вскочила. Заскрипели ножки стула по деревянному полу. - Хватит!
Я приподнял брови.
- Ты о чём?
Катя смотрела на меня, прижимая ладонь к щеке.
- Не надо больше. Я боюсь.
Я покачал головой.
- Ох, Катя. Пить меньше надо.
Она поджала губы.
- Не смешно.
Я вздохнул.
- Мне уже давно не смешно. Ты права. Извини.
Психея взяла со стола пистолет. Девушка отступила на шаг. Чёрная воронёная рукоять вскочила мне в ладонь, и девушка прижала руки к груди.
- Это всё правда, - она вдруг растерянно улыбнулась и покачала головой. – Невероятно. Я в детстве обожала фантастику, но думала, прошло с возрастом. Навидалась сказок, наслушалась сказочников. А тут вдруг выскочило снова. Странно всё же.
Я сунул пистолет в карман.
- Сядь, пожалуйста, Катюша.
