Призрак Петров вылез наружу, попрыгал и зачем-то присвистнул, на миг растревожив напарников.
– Спите-спите! Больше не буду. – Витенька Анатольевич сосредоточился и больше не мешал отдыху друзей.
Он задумчиво посмотрел на кисти своих рук, сделал несколько сложных пасов, присел, распрямился, покрутил головой. Со стороны могло показаться, что большая лягушка решила поразмяться или проделать несколько восстановительных упражнений дыхательной гимнастики искусства ушу.
Прошло пятнадцать минут, как исчез Плут, а призрак Петров все крутил и крутил конечностями, принимая самые сложные позы. Он приседал на одной ноге, моментально фиксировал резкие выпады атрофированных кулачков и вновь плавно вращал руками.
Призрак наслаждался своим вновь обретенным телом!
За какие-то сутки он восстановил все моторные функции организма и все чаще заглядывал в глубины самосознания, после чего его охватывал сладкий щенячий восторг. С каждым мгновением перед ним открывались столь удивительные высоты и возможности, что даже становилось страшно.
Аномальный выброс сослужил медвежью услугу всей администрации хозяев Зоны! Никчемное, совсем прозрачное, эфемерное привидение обернулось в существо высшего порядка с зачатками безграничных возможностей. Он чувствовал, что его еще вполне реально уничтожить, но с каждым прожитым часом, с каждым мгновением дух призрака усиливался и крепчал. Приближался самый главный момент в развитии, когда это будет уже невозможно.
Витенька Анатольевич стоял вниз головой на правой руке и вращал раскинутые в шпагате ноги против часовой стрелки. Провернувшись на 360 градусов, он замер. Именно в такой несуразной позе призрак и решил, что никогда не умрет и не даст погибнуть этим парням, таким разным и в то же время столь похожим друг на друга в своей простой, самой обыкновенной доброте. Еще Витеньке было очень жаль Плута со всеми его переживаниями и страхами, но он надеялся, что сможет ему помочь, вылечить от кошмарного недуга.
Витенька поймал себя на параллельной мысли о том, что привязался к этим суровым мужикам, которые уже давно не представляют свою жизнь без этого уродливого мирка.
Призрак Петров размышлял, многое понимал и открывал в себе. Подобное самокопание привело его к выводу, что он уже способен управлять своими мыслительными процессами, разделять разум на множество независимых центров. Проще говоря, теперь призрак мог одновременно играть в шахматы, читать книгу, вести бой, любоваться природой, сочинять стихи, вспоминать минувшее и прочее, прочее, прочее! Такая многозадачность мышления поразила его. Она открывала новые радужные перспективы.
Призрак Петров закончил упражнения. Вступив на путь самосознания, он уже знал, что в его аномальном теле существует внутреннее око, позволяющее дистанционно изучать Зону со всеми ее районами и закоулками.
Призрак удобно расположился в непосредственной близости от дремлющих сталкеров, принял позу медитирующего Будды и обратился к психофизическому лону Зоны. Незаметно для себя он взлетел и повис над сухой травой. После нескольких тщетных попыток заглянуть в район Чернобыльской АЭС новоявленный медиум осознал, что силенок для этого пока еще не хватает.
«Ничего! – подумал Витенька в параллельном мыслительном потоке. – Я накоплю силы и смогу».
Призрак Петров даже не мог себе представить, какой переполох вызвали его пробные ментальные попытки проникновения в центральное осознание хозяев Зоны. Как по боевой тревоге, всегда раздражительные и ненавидящие друг друга хозяева бросили все свои насущные дела и немедленно принялись создавать ментальный заслон. Объединенные усилия не смогли обеспечить отпор чужому вниманию, отразить то, что им казалось массированной пси-атакой. Они даже не догадывались, что никакого ментального нападения не было, просто наивный призрак Петров проявил мимолетное любопытство.
А пока Витенька решил ограничиться близлежащими районами. Его заинтересовала свалка. Тут было на что посмотреть, а некоторые события, происходящие в этих местах, даже развеселили гения.
Внутренним взором призрак ощутил, как с западной стороны к ним направляется стая слепых собак под предводительством старого знакомого, того самого чернобыльского пса.
Призрак мысленно ухмыльнулся. Какие они все-таки глупенькие!
Более четырех десятков подчиненных собак виделись призраку колеблющимися пятнами, рассеянными по черному полю, крупными у матерых самцов и мелкими у молодых особей и самок. Чернобыльский пес, напротив, в ментальном пространстве представал как ослепительная оранжевая звезда. Призрак ощутил самоконтроль, честолюбие и мужество монстра. Удерживая под своим управлением большую стаю слепых собак, тот постоянно транслировал в окружающее психофизическое пространство целый набор чувств: безволие, апатию и требование беспрекословного выполнения его приказов.
Призрак Петров наслаждался пониманием всех этих нюансов взаимоотношений, сложившихся в боевом конгломерате собак.
Витенька потянулся ментальным щупом к чернобыльскому псу. Создав образ скулящего маленького щенка с мокрой мордочкой, только что оторванного от соска матери-суки, он наложил готовую матрицу на воспаленное сознание матерого вожака.
В тот же миг чернобыльский пес ощутил себя мелкой беспомощной собачкой. Он заскулил, мгновенно потерял псионический контроль над стаей. Огромный зверь улегся на землю и уткнулся изуродованной мордой в собственные лапы в тщетной попытке отгородиться от настоящего животного страха, накатившего жесткой волной на глупого, как ему представлялось, цуцика. Оранжевый оттенок, излучаемый мутантом, сменился на грязную красную тональность страха. Затем и этот спектр перетек в серое пятно, означающее подавленность, грусть и усталость. Чернобыльский пес был морально уничтожен. Слепые собаки, освободившиеся от чужого влияния, незамедлительно кинулись врассыпную. Через секунду уже ничто не напоминало о них.
«Натерпелись, бедняжки!» – подумал призрак.
Чернобыльский пес поскуливал и часто вздрагивал. Он лежал на своем месте еще целых шесть минут, затем поднялся и, напрягая непослушные лапы, побрел туда, откуда совсем недавно привел хвостатую армию.
Призрак Петров улыбнулся. Задача выполнена, враг разбит, хотя и не физически. Так даже лучше! Ему хотелось хлопать в ладоши, но нельзя было. Пусть друзья поспят.
Глава 14
Стоянка Рассоха
А Плут тем временем бежал. Голод подгонял его, в животе угрожающе урчало. Клешня на гипертрофированной конечности непроизвольно пощелкивала, издавала неприятный керамический скрип.
Плут часто дышал, изо рта выделялась слюна.
Жертва, такая теплая и податливая, была где-то рядом. Он чувствовал это, жаждал ее и терял остатки самоконтроля. Все могло закончиться тем, что у него произойдет полное помутнение рассудка. Тогда, не помня себя, Плут кинется на первого попавшегося человека в алчном стремлении обладать добычей.
Он бежал, прекрасно разбирая в темноте неровности и препятствия, но недолго. Даже обладая ночным зрением, Плут налетел на проволочное ограждение. Изрядно поцарапавшись, разодрав здоровую руку и левое колено, он на миг остановился. Выступила кровь, но это не повлияло на одержимость Плута. Запах собственной крови привел его в исступленную ярость.
«Жрать! Жрать! Жрать!» – пульсировала в голове мутанта огненная мысль, причиняющая нестерпимую боль.
Колючая проволока, натянутая по всем правилам, мерцала как новенькая. Он отступил на пару шагов и пошел искать разрыв. Через десяток секций в заграждении обнаружилась дыра с разорванными, переплетенными концами.
Проникнув на территорию стоянки Рассоха, Плут притормозил и осмотрелся. Как опытная собака-ищейка в поисках следа, он задрал нос и медленно втянул в себя воздух. Чуткий нюх, не уступающий обонянию овчарки, уловил богатый букет человеческих запахов. Пот, водка, тушенка, разогретая на костре, оружейная смазка, мокрая одежда и сигареты создавали неповторимый купаж раздражающих оттенков.
Внезапно Плут успокоился. Он заставил себя сосредоточиться, взял автомат за ствол с прикрученным пламегасителем и, используя его как трость, направился к догорающему костру. Тупая ноющая боль в ноге отдалась хромотой.
Так Плут и поковылял, медленно и неуверенно, опираясь на автомат.
Свет, исходящий от костра, выхватывал две согбенные фигуры. Люди спали. Оба различимо похрапывали. Первый выдавал низкочастотные рулады, напоминая уставшего дальнобойщика на ночевке после длинного перегона, второй интеллигентно посвистывал на каждом выдохе.
Плут понял, что тут есть и еще один человек – часовой. Этот третий очень предусмотрительно переступил черту, разделяющую освещенное пространство очага и непроницаемый мрак.
Часовой явно не спал. Он бросил все еще тлеющий окурок дешевой сигареты в пожухлую траву, очень хотел хлебнуть чего-нибудь холодненького с перепоя, но свой пост не бросал. Опытный!
