В данном дискурсе Тео Сальса утверждал, что настоящий планетарный тоталитаризм выстраивается вовсе не стихийно, а согласно сакрализованной утопической идеологии, обязательно по четкому управленческому плану логично технократически, где с полного на то добровольного согласия абсолютного большинства управляемых группа властного интереса целенаправленно подавляет рекурсивные проявления свободы во всех сферах общественного бытия. Однако столь абсолютизированное тоталитарное общественное согласие есть явление кратковременное и недолговечное. Засим непременно наступает новый цикл, где вчерашнее дискурсивное принуждение оборачивается сегодняшней рекурсивной свободой с неисчислимыми бедами переходного периода. Подобные социальные катаклизмы не раз происходили в исторической практике государств на изначальной Земле, в различные эпохи экуменической Панспермии, а также случаются с нынешними диктаторскими режимами и планетарными тираниями, чье существование лишено технологической и политической поддержки каких-либо имперских структур, к величайшему сожалению маркиза Сальсы-и-Гассет, иногда использующих в новых колониях тоталитарных диктаторов в узкокорыстных экономических или административных интересах.
В планетарной автаркии, настаивал Тео Сальса, тоталитаризм, не имеющий доктринально идеологических соседей-врагов, является функционально избыточным и теоретически малодостижим без соответствующих технократических предпосылок, труднопредставимых естественных условий и стечения уникальных социальных обстоятельств. А вот авторитарное сосредоточение в руках одного человека или элитарной клики всей полноты власти на планетах, значительно удаленных от либеральной в политической практике метрополии и демократически организованных региональных центров, встречается сплошь и рядом с самыми печальными социально-политическими следствиями.
Так, в ряде планетарных явлений архиавторитаризма обособленное элитарное правительство, доводя до абсурдного логического конца социальное регулирование и ужесточение административного контроля, самопроизвольно и стихийно деструктурировали общество, превратив подданных в живущую одним днем аморфную атомизированную массу, лишенную стимулов к развитию, в конце концов переставшую реагировать на любые команды управления. В результате чего на нескольких планетах, оказавшихся временно недоступными для имперской реколонизации, наступили смутные времена социального хаоса, ужасающей аномии и административной анархии. То есть цикл насильственного принуждения и там тоже менялся на цикл силового освобождения, причем с нежелательной максимальной амплитудой, как одного, так и другого проявления социально-политической динамики.
Оптимальный характер эволюции социальных процессов в доступной Ойкумене, согласно теоретическим посылкам адепт-магистра палеографии Тео Сальсы, может гарантировать минимальное авторитарное групповое принуждение, при непременном условии индивидуалистического освобождения от эксцессивных духовных и материальных тягот, налагаемых политической системой. Иными словами, индивидуальная свобода должна компенсировать или превосходить воздействие на отдельного человека злоупотребленных, хоть и узаконенных, доказательных методов упорядочивания общества.
В качестве доказательств профессор Сальса перечисляет, чересчур много на взгляд магистра Хампера, разноплановых примеров, когда неизбежные неудобства и расходы на общий имперский авторитаризм и военную (признаем без экивоков) диктатуру Звездной империи Террания, призванную отражать эвентуальные экуменические угрозы, возмещаются системным экономическим либерализмом. А политические, экономические, гуманитарные права полноправных граждан империи, как и подданных доминионов и протекторатов, надежно и метаконституционно защищены имперскими юридическими учреждениями и региональными демократическими институциями…
Впрочем, публицистическое многословие достопочтенного учителя Даг Хампер не считал серьезным недостатком, поскольку все политические теории состоят из общих мест; их авторы пытаются доказать уже многократно подтвержденное практикой и в общем-то ломятся в открытую дверь, куда отчего-то не желают заглядывать научные и политические оппоненты творцов-теоретиков.
Научная полемика имеет завещанные с античных времен изначальной Земли традиции и нравы, поэтому профессору Сальсе приходилось неустанно повторять тезис о том, как политический авторитаризм, хотя бы на периферии человеческого бытия, вольно или невольно допускающий индивидуальную духовную и экономическую свободу, способен безболезненно, органично, без серьезных социальных потрясений перерастать в себе противоположный демократический образ правления. При этом вооруженный индивидуализм полноправных граждан империи, подчеркивал профессор Сальса, потенциально не позволяет авторитарным правителям локальных территорий закостенеть в самодержавной ригидности, способствует свободной прогрессивной эволюции и служит социальным ограничителем притязаний на абсолютистскую власть групп интереса и бюрократических объединений, в силу своей иерархической компоновки неизменно пытающихся отдаляться и секуляризироваться от тех, кем они призваны править и управлять.
Правительство может быть и либерально-демократическим, разрешая все, что не запрещено, но в настоящем варианте его поддерживает и дополняет коллективизм в массе социализированных компонентов: традиционных сословий, бюрократических структур, групп интереса. При демократии именно коллективизм, выражающийся в духовном единстве и противопоставительной идентификации социальных элементов различного уровня: семьи, профессиональной корпорации, самоопределяющегося в пространстве этноса, глобальной планетарной территории, локального и имперского патриотизма, — утверждал Тео Сальса, — является основополагающим стимулом вневременного общественного прогресса.
Одновременно, предупреждал маркиз Сальса, солидарная представительная демократия, вынужденно опирающаяся на коллективизм, несет в себе монструозный зародыш тоталитаризма, позволяющий какой-либо социальной группе, разоружив других, предъявить претензии на вооруженную гегемонию и абсолютную власть. При единовластном вооруженном доминировании групповой коллективизм разрастается как раковая опухоль в человеческом организме, где выведена из строя вторая иммунная система. В такой версии политического развития рано или поздно наступает новый цикл принуждения с максимальной амплитудой, а демократия становится тоталитарной. При этом не важно, как оно там себе происходит: с помощью демократического плебисцитарного волеизъявления или насильственным путем государственного переворота-революции.
Чтобы предотвратить чреватое горестными издержками увеличение амплитуды социально-политического цикла этатического принуждения, опять же нужны авторитарно-либеральные методы, воплощенные в освободительной контрреволюционной гражданской войне или относительно мирными средствами, когда демократическое правительство держит под недреманным контролем общественные процессы. Тогда оно наступает на горло собственной эгалитарной песне и отдает пальму первенства авторитарному произволу, поддерживаемому индивидуализмом, а носителей тоталитарного коллективистского начала временно, возможно, бессрочно элиминируют, как оно происходит сегодня и завтра будет осуществляться в имперской политической практике, выражал исторический оптимизм адепт-магистр палеографии Тео Сальса-и-Гассет.
Политологические выводы профессора Сальсы, привязанные к современной истории, так или иначе одобряли приверженцы его научной школы. В том числе и действительный магистр палеографии Даг Хампер. Своих во что бы то ни стало надо поддерживать, как бы ни клеймил в полемическом самозабвении коллективизм и групповщину достославный учитель. Ко всему прочему аргументировано отвергнуть и опровергнуть какую-либо политическую теорию способна лишь чужая теоретическая доктрина. А Даг Хампер вовсе не намеревался беспринципно перебегать в другой научный лагерь. Посему деградацию первопоселенцев Экспарадиза следует всенепременно выводить из социально-политической динамики Тео Сальсы, целесообразных обстоятельств и должным образом сервированных и поданных доказательств.
Вдобавок политические причины, придающие неимоверно веские и до невозможности доказательные обоснования всему и вся, еще более уместны, нежели подведение безразмерного философского базиса под сооружение внятной рабочей гипотезы. Политика — вещь более чем спонтанная и хаотичная, стало быть, придание политической подоплеки аргументам и найденным на планете Экспарадиз артефактам сродни искусству составления гороскопов. Подходит оно абсолютно всем. Главное в астрологии — найти путеводную звезду, под чьим светом нечто или некто родились. Тем более, время и место рождения известны — Экспарадиз-Элизиум три с половиной тысячи лет тому назад. Вот она бывшая колония, под рукой и под ногами. Осталось всего-навсего с большой или меньшей степенью достоверности растолковать, как она двигалась среди других звезд, куда пошли и как докатились до полнейшего политического упадка колонисты Экспарадиза.
