Приморский проезд. Мелентьев обещал, что на въезде в частный сектор поставит патрульный экипаж – на всякий случай. Возможно, и стоял, останавливали выезжающих. Отсюда не видно. Фотографии Кравцова есть у каждого патрульного. Рисковый все же парень, забрался в самую клоаку, чтобы избавиться от свидетеля…
Он встал у обочины, потушил фары и стал размышлять. Никакого автомобильного движения в частном секторе не было. Вдали, по городу, проезжали редкие машины. Кравцов не знал, что майор милиции добыл транспорт. А «Жигули» Светлова он, видимо, сам и угробил. Мимо шел – и угробил. Каким образом, пока неизвестно, но капот сможет открыть любой желающий. Трудно не поддаться отчаянию. Пост на въезде в частный сектор Кравцов, возможно, засек. Связал ли его со своим делом, неизвестно, но решил не рисковать. Есть ли другая дорога в этот сектор? Андрей мучительно вспоминал, восстанавливал перед глазами карту местности. Выезд в город один, и вряд ли Кравцов, будучи в своем уме, им воспользуется. Теперь спешить ему некуда, можно двинуться в объезд…
Была еще одна дорога! На ней и стоял майор Светлов – следовало только развернуться. Берегом, мимо старой лодочной станции, мимо дикого пляжа можно выехать на прибрежную дорогу, развернуться и вернуться в город, потеряв минут двадцать. Невелика потеря! Он развернулся, поехал к морю. На дорогу выходили частные домовладения. Округа спала. Перед обрывом грунтовая дорога забирала влево, теперь он ехал вдоль береговой полосы. Этот участок приморской местности был не ухожен – здесь не было ни санаториев, ни гостиниц, ни оборудованных пляжей. Колдобистая грунтовка вилась вдоль обрыва, повторяя его конфигурацию. Далеко впереди заблестели красные огоньки. В попутном направлении двигалась машина! Он оказался прав! Прибавил скорость, вцепился в руль. Но на этом участке невозможно было разогнаться, машину трясло. И Кравцов на сто процентов заметил погоню. Нога прерывисто давила на педаль газа. Впереди мелькали огоньки, понемногу приближались. Дорога тянулась мимо земляного вала, обросшего стелющимся кустарником. Справа рокотал прибой, волны разъедали глинистый обрыв. Проплыли неказистые строения лодочной станции, лестница с перилами. Слева показался бетонный корпус, жмущиеся к нему постройки. Дорога забирала влево, идущая впереди машина пропала за строениями. Андрей прибавил газу, миновал бетонные постройки. Некое заброшенное хозяйство. Мелькнула мысль: почему в стране победившего социализма так много заброшенных хозяйств? Дорога шла вверх, к косогору – и где-то там вливалась в нормальную прибрежную трассу. Красные огоньки пропали! Андрей забеспокоился. Остановился, высунулся из машины. Тот, кто ехал перед ним, пропал. И не просто водитель выключил фары. На склоне не было никого, и спрятать ее там было негде. И добраться до косогора он бы при всем желании не успел… Андрей облизнул засохшие губы, посмотрел назад, на бетонные постройки. Кравцов мог свернуть только туда…
Мурашки бежали по коже. Он развернулся на дороге, сдавая машину взад-вперед. Медленно, на первой передаче двинулся обратно. Взял пистолет, чтобы меньше нервничать. Приближались приземистые корпуса, поваленный металлический забор. Он всматривался в пространство впереди. Но картина была статичной, все застыло. Груда металлолома валялась во дворе неработающего предприятия. В наличии имелись только два проезда. Медленно въехал в первый, включил дальний свет. Озарились мрачные стены, засыпанный мусором проезд. Выехал задним ходом, вернулся на дорогу. В следующий переулок въезжал осторожно, с черепашьей скоростью. Это был довольно широкий проезд, здесь легко разъехались бы две машины. Он снова включил дальний свет, всмотрелся. В проезде ничего подозрительного, но, похоже, он сворачивал за бетонным корпусом. Ехать в самый конец не было резона. Возвращаться пришлось бы задним ходом. Андрей прижал машину к стене, выключил двигатель. Вышел из автомобиля и двинулся вперед, держа пистолет наготове. В окрестностях заброшенного производства царила тишина. За спиной глухо рокотало море. Поскрипывала крошка под ногами.
Все случилось внезапно, без прелюдий. Визгливо завелся двигатель, в тот же момент вспыхнул свет, машина вывернула из-за угла и, слепя фарами, понеслась навстречу! Майор оторопел. Его подловили! Бросился к противоположной стене, ударился о нее плечом. Прогремел выстрел, пуля чиркнула по бетону, запела, уходя в пространство. У Кравцова был пистолет! Видимо, оставил в машине, не хотел шуметь, рассчитывал обойтись ножом. И обошелся бы, не прояви оппонент понимание момента! Андрей рухнул на колени, следующая пуля срикошетила над головой. Машина промчалась мимо, зацепив его колено – по счастью, не уволокла с собой. Универсал Никиты тоже не пострадал – он был прижат к стене. Андрей кашлял в удушливом смраде. Бросился прочь из зловонного облака, встал, расставив ноги, принялся стрелять. Звуки выстрелов отражались от бетонных стен, отдавались в голове. «Москвич» безбожно вилял, возможно, были попадания. Майор выпустил половину обоймы. Кравцов вынесся из проезда, «Москвич» сделал рискованный вираж влево. Заднюю часть безбожно занесло, он чуть не сверзился с обрыва! Водитель яростно выкрутил руль, «Москвич» вернулся на дорогу и умчался куда-то влево. Стрелок из него этой ночью был, прямо сказать, хреновый! Впрочем, оба хороши. Андрей бросился к машине, запустил двигатель – хорошо, хоть ключи оставил на приборной панели. Проехать задним ходом пришлось лишь несколько метров. Разворот, хрустнул рычаг передач. Машина, подпрыгнув, словно пришпоренная лошадь, устремились вдогонку. Преступник отъехал, гнал, не щадя ходовую. Еще метров двести – и начнет карабкаться на склон, а там уйдет, и поминай как звали! Гнать на этой дороге было сумасшествием, и все же майор гнал. Манипулировал передачами, педалями – благо машина у Никиты была отлично отлажена. Дистанция не менялась, Кравцов был тоже неплохим водителем. Виляла лента дороги, земляной вал то отъезжал, то накатывался, рябила кромка обрыва. Пот хлестал со лба, приходилось постоянно его стряхивать. Светлов наращивал скорость, а это было опасно, но ситуация не оставляла выбора. Машину жестко подбрасывало. Пыль, поднятая машиной Кравцова, вставала столбом. В какой-то момент показалось, что дистанция сократилась. Андрей утопил педаль газа – решив, что выехал на ровный участок. Увы, лишь показалось! В свете фар в последний момент вырисовалась серьезная колдобина. Она бы стала последней для чужой машины. Светлов машинально вывернул руль, в последний момент уходя от опасности. К сожалению, не туда он его вывернул. С бешеной скоростью мчалась в глаза кромка обрыва, за которым штормило Черное море! Он закричал – невозможно молчать в такую минуту. Ударил по тормозам, выкручивая баранку. Заднее правое колесо зависло над пропастью, он это чувствовал, оно вращалось вхолостую. Вытягивало из беды лишь одно колесо – левое. От остальных было проку, как от козла молока! Уже простился с жизнью, но как-то все же переключил скорость на
