– Этот Вилле – настоящий грабитель, - отозвался Майнфельд. – Таких цен я не видел и в Мариенстаде! Если мы закажем мясо, нам не хватит на эль!
– Да, эль – это святое. А как тут с вином?
Шумпер только рукой махнул.
Посмотрев на несчастного Стусса, ковырявшего свой ревень, я решил спонсировать собравшихся.
– Угощаю всех, – я выложил на стол несколько монет из серебра, доставшегося от Вепрей.
– Великолепно! Слава нашему коммандеру! – воскликнул экспрессивный Стусс.
– Эй, кельнер, живо сюда!
Подбежал паренек в относительно чистой рубахе.
– Давай-ка нам, дружок, косулю целую, дюжину голубей, рульку с капустой и какую-нибудь хорошую колбасу. И притащи добрым людям доброго вина, а эту оркскую мочу оставь себе на именины!
– У нас много посетителей, – пробурчал парень. – Дичь мы держим для господ рыцарей, да и колбас сейчас не найти…
– Как! Даже косулю? – Рейсснер был вне себя от возмущения. Его мощный рык перекрыл шум зала. – Вы, Кхорн дери, не подадите нам несчастную косулю?
– О, да тут знакомые лица! – вдруг раздалось над нами.
Глава 25
– Господа, я смотрю, у вас тут весело! Решили освежевать кельнера? Давно пора! Как поживаете, герр Андерклинг?
От входа к нам двигалась долговязая фигура хауптфельдфебеля Хозицера. Он только вошел, стряхивая с колета капли дождя. Герр Рихтер был с друзьями – еще одним господином, видимо, из городской стражи и человеком в темной одежде, с серебряной цепочкой на груди – похоже, из судейских.
– Рад снова видеть вас, герр Хозицер. Это мои люди, – ротмистр Шумпер, ротмистр Рейсснер, фельдфебель Майнфельд, фельдфебель Линдхорст, валлет Стусс. С мэтром Кнаппе вы уже знакомы.
– Позвольте и вам представить – герр Зайдель, баннерет стражи Теофилбурга, и мэтр Руппенкох, секретарь городского Совета.
– Присоединяйтесь к нам, господа!
– С превеликим удовольствием! Однако, я тут по делу. Вас ищет молодой человек, который утверждает, что он посланник от викария диоцеза Андтага.
– Раз так, зовите его сюда.
Не люблю неожиданности. Что там снова придумали светоши? Может, отменяют поход? Вот бы хорошо!
Хозицер отослал одного из стражников за посланцем. Вскоре к нашему столу протиснулся молодой человек в походной одежде, почти черной от дождя.
– Лотоульф, вы ли это?
– Герр Андерклинг, я спешил за вами, как мог. У меня письмо для вас. Каноник Тереллин, вручая его, просил передать, что прочитать его следует в одиночестве.
Молодой послушник протянул мне небольшой пергамент с печатью. Странно, но – ладно.
– Присядете к нам, юноша?
Тот с болью посмотрел на наш стол.
– На этой неделе предпраздничный пост…
А, ну конечно. До конца седмицы нельзя есть ни мясо, ни рыбы. Похоже, мы все попадем во тьму, где вечный ужас и скрежет зубовный.
– У нас тут есть репа с бобами. Стусс, вы же не съели всю репу?
– Благодарю, но – воздержусь.
И Лотоульф торопливо покинул нашу компанию безнадежных грешников.
Рихтер тем временем поставил свой полэкс к стене, и присел за стол, пригладив длинные седые усы.
– Ну, как вы устроились? Нашли себе комнату?
– Да, в том самом переулке, куда вы нас послали, – отозвался Литц. – Правда, я бы его назвал не Переулком Башмачников, а улицей Мочеиспускателей. Там воняет, как в сортире! Неужели в славном Тефилбурге нет отхожих мест?
– Отхожие места у нас есть, – взял слово герр Руппенкох – Возле южной стены есть общественная уборная, прекрасно устроенная, даже разделенная на мужскую и женскую. В переулке Башмачников живут также кожевенники, так что…
– А, ну это все объясняет, – вклинился я в разговор, приобретавший неприятный оттенок. – Давайте перейдем от урины к более вкусно пахнущим материям. Что бы тут заказать?
– И что тут насчет выпить, и при этом не отравиться? – напомнил о себе Литц.
– О, я все устрою.
Хозицер позвал кельнера и о чем-то с ним зашептался.
– Итак, вы здесь на праздник? – глядя на меня, спросил Руппенкох. – Или по другим делам?
– Мы действительно останемся до праздника, но цель наша лежит далеко отсюда. По воле матери-Церкви мы пойдем через Область Орков к предгорьям Черных гор.
Собеседник явно был сильно удивлен.
– Как вы сказали?
Хауптфельдфебель прервал разговор с мальчишкой-кельнером и воззрился на меня.
– Вы пойдете землями орков? Сколько же у вас людей?
– Шесть юнгеров, двадцать восемь арбалетчиков, семь десятков пехоты!
Рихтер с сомнением посмотрел на меня. Баннерет беспокойно заерзал на скамье.
– Таких сил, скорее всего, будет маловато. Последний успешный поход к предгорьям включал три сотни сопровождения! И это было шесть лет назад. С тех пор никто не решался туда зайти.… Навряд ли с тех пор там стало меньше орков!
– Случаются с ними стычки на границе?
– Конечно. Если они соберут силы на вторжение – нам будет нелегко. Два года назад они дошли до самого города и сожгли предместья.
– И вы нападали на них?
– Много раз. И караваны в предгорья сопровождал, пока еще они ходили туда.
– Теперь это невозможно?
Руппенкох хмыкнул.
– Скорее, бессмысленно. Торговлю с цвергами запретили, так что в предгорьях теперь нечего делать.
– Выгодная была торговля?
– Исключительно. Вознаграждение окупало любые потери.
– А что такого интересного можно купить у этих дубоголовых? – удивился Стусс.
– Ну что вы, юноша! Ведь они добывают в своих бездонных норах уйму золота, серебра и других металлов. А какие камни! – Руппенкох переглянулся с Хозицером. – Какие камни у них можно было купить – вы даже не представляете!
Нам принесли вино в кувшине, и несколько медных кубков. Тут в обычае давать один бокал на 3-4 человека, а из своих личных кубков пьют только герцоги и прелаты. Ужасно с точки зрения гигиены, зато сближает людей даже в незнакомой компании.
Вино оказалось недурно, и мы немедленно отдали дань Бахусу. Затем появились оленье жаркое, поросенок, перепела на вертеле и прекрасный по местным меркам, почти без отрубей, хлеб.
Утолив первый голод, я вернулся к беседе с горожанами.
– Значит, говорите, вы сами не раз бывали в землях орков?
– По молодости – да. С отрядом городской стражи я сопровождал видных купцов нашего славного Теофилбурга. Нас нанимали не только до границ Орквальда, но и в его пределах – места там очень неспокойные, доложу я вам, очень! Идти теми землями - весьма опасная затея!
– У нас нет выбора, сударь. Я выполняю указания капитула Андтага.
– Вы не похожи на инквизиторов, – заметил мастер Руппенкох, обгрызая ногу косули.
– Нет. Нам нужно провезти груз во славу церкви. И, я вам сообщу, что тут тоже земли не безопасны. Четыре дня назад мы потеряли нашего коммандера. Он принял славную смерть в бою - как вы думаете, с кем?
Теофильбургцы, услышав про смерть, настороженно вытянули шеи.
– Со зверолюдьми! С кабаномордыми ублюдками!
Слушатели были поражены.
– И они не просто прятались в чащах и теснинах, нет. Они держали трактир! Трактир прямо на перекрестке! Зверолюди! Трактир!
– Но это невозможно! – воскликнул Рихтер.
– Клянусь Неизбывным Светом! Мы схватились с ними прямо в таверне - двое против четверых. И если бы не магистр…
Тут я получил чувствительный пинок по ногам и осекся. Сидевший рядом маг лягнул меня под столом.
Руппенкох задумчиво потер руками бритое лицо.
– Вы говорите, что у них были кабаньи лица?
– Кабаньи головы, я бы сказал. И копыта вместо пальцев на руках. Но это не помешало им проткнуть горло рыцарю Эйхе.
– Эйхе – это из Брейсенгау? Известный род!
– Да, только ему не повезло родиться то ли пятым, то ли шестым в семье его отца. Средства на жизнь он добывал клинком, – сообщил я.
– Зверолюди могли прийти из предгорий Черных гор, – задумчиво проговорил Руппенкох – Но то, что у них был трактир – воистину изумительно.
