– Пройдемте, товарищи! – Поигрывая добытыми ключами, к нам подошла Ирка.
Мы охотно прошли.
– Тесно, – оказавшись в прихожей моей новой квартирки, заключил интурист.
– В тесноте, да не в обиде! – Ирка погрозила ему пальцем и рысью пробежалась по помещениям.
Заглянула на кухню, на балкон, в санузел, потом проскакала в комнату и оттуда недовольно возвестила:
– Семенычу руки оторвать! Вы видели, как тут розетка вмонтирована?
Мы ничего еще не видели, потому как смирно стояли в прихожей, опасаясь попасть под лошадь. В смысле, под ноги галопирующей специалистке.
– Такое ощущение, будто в стене свинью замуровали, оставив снаружи один пятачок!
Я заволновалась. Замурованные в стенах свиньи – это совсем не то, чего я ожидала от своей питерской квартирки.
– Где свинья? – Я поспешила в комнату.
– Вот! – Ирка указала на большое серое пятно относительно свежего цемента, окружающее новенькую круглую розетку. Беленькую, с перламутровым отливом. Действительно похожую на розовый поросячий пятачок. – Бракоделы криворукие! Хоть бы заровняли как следует…
Она присела и вдумчиво потыкала пальцем в серое, а потом обернулась ко мне:
– Дай что-нибудь.
– Конкретнее?
– Отвертку, например!
– Это зачем?
– Тьфу ты! – Ирка плюнула, выдернула из своей прически палочку, которую использовала как заколку, и ковырнула ею цемент. – Что это тут?
– Тебя током не треснет? – опасливо поинтересовалась я.
– Лена, палочка деревянная! А сухая древесина является почти диэлектриком, то есть практически не проводит ток, – унижая меня, бывшую школьную отличницу-медалистку, подружка осторожно погрузила свой диэлектрик в вязкую массу. – Как интересно… Ты не будешь возражать, если я тут немного похозяйничаю?
Это был риторический вопрос. Не ожидая от меня ответа, Ирка зашерудила в цементе своей палкой-ковырялкой.
– Бинго!
– Что Ира делайт? – засопел у меня над ухом Уоррен.
– Ковыряйт и что-то добывайт, – ответила я, заинтересованно следя за действиями подруги. – Что это, Ир?
– Даже не знаю. – Подруга повертела в пальцах грязно-серый плотный комочек. – Дай мне что-нибудь…
Я протянула ей пачку влажных салфеток.
– Мерсище. – Ирка обтерла салфеткой свою находку.
– Это киндер-сюрпрайз? – предположил востроглазый Уоррен.
– У тебя есть маленькие дети? – благосклонно покосилась на него подруга.
– Систерз сон.
– Сын сестры – племянник, – перевела я.
– Ясно, что не собственный малыш, иначе ты не перепутал бы капсулу от киндера с контейнером для одноразовых бахилл. – Она протянула мне округлую пластиковую коробочку вроде крупного желудя нехарактерного голубого цвета.
– К чему в розетке контейнер от бахилл? – не поняла я.
– Мне тоже интересно. Открой, что там? – Ирка кивнула на «желудь» в моей руке.
Я разняла половинки и замерла, присвистнув, как суслик.
– Что? Что там? – Подружка поспешно поднялась на ноги и подскочила ко мне.
Я вытряхнула на ладонь прозрачную сверкающую горошину.
– Оу?!
Уоррен потянулся к находке, но Ирка шлепнула его по пальцам, и интурист отдернул руку, даже спрятал ее за спину. Зато почти уткнулся носом в мою ладонь и возбужденно залопотал по-английски.
– Он говорит, что кое-что понимает, это бриллиант, не самой чистой воды, но довольно крупный – где-то четыре карата, – машинально перевела я для Ирки, и только потом до меня дошло: – Бриллиант?!
– Два бриллианта, – уточнила подруга, перевернув коробочку и вывалив на мою ладонь вторую сверкающую горошину.
С полминуты мы все молчали, заинтригованно пыхтя и усиленно размышляя.
Потом интурист неуверенно спросил:
– Ит из дизайн?
– Какой дизайн, мозаика из бриллиантов?! – нервно огрызнулась Ирка.
– Квартира куплена в простой пречистовой отделке, – механически ответила я.
А подруга перебросила на живот свою торбу и закопалась в нее, бормоча:
– Сейчас возьму отвертку и проверю все розетки, может, еще что-нибудь найдем…
Глава девятая
Реклама не обманула – магазины и заведения общепита в быстро растущем и развивающемся районе Мурино имелись на каждом шагу. На закате, вновь поставленном белой ночью на паузу, мы сидели на летней веранде заведения с говорящим, вернее, даже голосящим названием «Адриано» и устало слушали, как Челентано в записи распевает:
– А «баста» по-итальянски – это «хватит», я правильно понимаю? – безадресно вопросила Ирка и перевернула свою кофейную чашечку вверх дном.
На блюдце образовалась лужица с островком кофейной гущи, в чашечке – разводы. Подруга засмотрелась на них, а я отозвалась:
– Хватит, достаточно, довольно… Ты это к чему?
– К тому, что мы отстаем от сюжета. – Подруга поставила чашечку на стол. – События валятся нам на голову одно за другим, а мы даже осмыслить их не успеваем, тем более – понять. Надо бы как-то замедлить темп.
– Или соображать побыстрее. – Я встряхнулась. – Так, ладно, кофе-пауза закончена. Предлагаю обсудить последнее событие. Так сказать, покалякать о делах наших скорбных.
– Не сейчас! – Ирка стрельнула взглядом сначала в меня,
