Кукольно улыбнулась Костику своим гладким, серебристым личиком и скользнула с коврика в воду.
А коврик вдруг туго свернулся вокруг парня, спеленав его покруче, чем ленивые матери деток, и ринулся куда-то в глубину.
Спасибо, что предупредила, сердито сопел Костик, зажимая пальцами нос и прикидывая: ненадолго – это на сколько? Часов он тут пока не заметил, и как аборигены измеряют сутки, да и вообще время, тоже не выяснил.
Дышать хотелось всё сильнее, но коврик закрывался вовсе не герметично, и по телу вскоре заскользили прохладные водяные струйки. Хорошо ещё, что Тина по примеру травницы верхнюю одежду сбросила на подходе к пляжу, оставив только рубашку и нижние штаны.
Ощущение погружения, наконец, закончилось, и необычное плавсредство резко рвануло вверх – у пассажира даже дух слегка перехватило. Со всплеском вынырнув на поверхность, коврик обдал Костика фонтаном брызг, промочив окончательно. Но гораздо сильнее ошеломила парня темнота, чуть душноватая, влажная и совершенно непроглядная.
– Ничего себе… – вырвалось у парня против воли, – и как тут ориентироваться?
– Скоро будет светло, – безмятежно пообещал голос моряны, – мы уже дома.
Свет появился минуты через три плаванья в абсолютной темноте. Коврик всё время держал Тину парой щупалец, временами прижимая её голову к себе и подныривая под невидимые пассажиру препятствия.
А когда они вынырнули в последний раз, то оказались в ярко, до слез, освещённом солнцем довольно просторном озерке, окружённом со всех сторон скалами. Насколько Костик понимал в геологии, когда-то очень давно это место могло быть вулканом, но ручаться за достоверность такого предположения всё же не стал бы. Кто его знает, как шли процессы в этом странном мире?
Коврик причалил к неширокой трещине, полого уходящей вверх, и моряна первая шагнула на камни, показывая дорогу. Костику никакого выбора не оставило зелёное щупальце, ловко ссадившее его следом за проводницей. Дорога наверх оказалась довольно удобной: чьи-то руки расширили проход между гигантскими обломками и вырубили там, где подъём был слишком крут, широкие ступеньки. В необходимых местах были подвешены плетёные мостики, кое-где даже вырублены короткие тоннели.
Именно из такого коридорчика они попали на открытую площадку, с которой мостики и проходы расходились сразу в нескольких направлениях. И только отсюда, с высоты, рассмотрев, наконец, панораму бывшего кратера, Костик понял всю грандиозность этого сооружения. Вся верхняя часть скал была просто испещрена дырами окон, балкончиками, галереями и мостками.
Это сколько же их тут живёт? – невольно возник первый вопрос, а за ним второй, ещё более любопытный. Зачем морянам эти каменные хоромы, если они могут жить в море?
– Идем, – нетерпеливо потянула Костика за руку моряна. – Тут уже близко.
И не соврала, действительно идти оказалось близко. Всего лишь пересечь площадку и спуститься на несколько ступеней, чтобы очутиться в небольшой, но уютной комнате, сплошь застеленной циновками и ковриками.
Старшая моряна, завернутая в уже знакомую Костику шаль из непонятной ткани-паутины, сидела прямо на полу, держа на руках крохотного новорожденного ребенка. И делала, на взгляд Костика, кощунственную вещь – зажав малышу носик пальцами, опускала с головой в довольно глубокую бадью, полную воды, и ждала, пока он не начинал захлебываться.
– Блин! – возмутился парнишка. – Моряна! Ты чего это над ним издеваешься?!
– Не хочет, – печально ответила хозяйка необычайного жилища, подождала, пока ребенок отдышится, и окунула его снова.
– Жить? – с сарказмом рыкнул Костик, понимая, что драться с нею бесполезно.
Набегут помощницы и утопят не только несчастное дитя, но и его самого. Или её… в этом случае значения не имеет.
– Дышать. Жабры есть, а дышать не хочет, – терпеливо пояснила моряна, – вот видишь дырочки? Если дышать не научится, скоро зарастут. Придётся отдавать на берег.
Ребёнок вырывался, дёргал ручками и ножками, а в душе Тины бушевали жалость и злость – может, они и правильно делают, но слишком уж жестоко!
Волна того знания, которое она испытала несколько часов назад на стрельбище, нахлынула внезапно, давая чёткое понимание – что-то застряло, мешает изнутри открыться нежным лепесткам жабр, но оно почти вышло, нужен один рывок…
Моряна начала доставать почти затихшего ребёнка из воды, и тут Тина неожиданно для себя шагнула и придержала её руки. А в следующую секунду ребёнок последним усилием вытолкнул досадную помеху и сделал первый в жизни глоток воздуха, поступивший не из лёгких, а из жабр.
С минуту они обе растроганно смотрели, как жадно малыш всасывает воду, учась быть не только человеком, потом Тина обессиленно опустилась рядом с бадьёй и прямо рукой зачерпнула воды.
– Фу, солёная!
– Наполовину, – ответила моряна и как-то по-особому свистнула. Почти неслышно, но в комнату моментально скользнуло несколько серебристых фигурок.
– Воды и еды, – приказала старшая, внимательно взглянув на побледневшее лицо Тины, и перевела взгляд на замершую возле бадьи молодую моряну, – благодари Тину. Я уже не надеялась… последний раз попыталась.
И зеленоволосая дева уставилась на Костика такими счастливыми глазами, словно он подарил ей виллу на Багамах. Ну, или дом на знаменитой Рублёвке.
– Да ничего я такого не сделал, – смущённо отмахнулся землянин. – Лучше воды дайте.
– Принеси мой сундучок, – приказала кому-то старшая, передавая контроль за беззаботно плавающим малышом умилённо улыбающейся мамаше, и отодвинулась от бадьи. – Забирай своего сыночка. Только не нужно первые дни слишком подолгу держать его в воде, ну, ты знаешь.
Счастливая мать выловила ребёнка и ушла, а вокруг Тины засуетились моряны. Выдали красивый кубок с водой, в которую старшая накапала какого-то зелья, и гостья послушно выпила, хотя мама всегда запрещала даже пробовать неопознанные медициной составы. Но тут ни мамы, ни её аптечки не было, а зелья морян довольно быстро восстанавливали силы, Костик уже убедился.
Потом моряны притащили откуда-то сухую одежду и, не слушая яростных возражений, помогли гостье переодеться. Костик хотел было высказать старшей всё, что он думает по поводу такого произвола, но тут принесли еду.
– Если и дальше так пойдёт, – расстроенно вздохнул он через полчаса, – то скоро я смогу побить все рекорды по уничтожению продовольствия.
– Сегодня утром у тебя проснулись способности, – полуутвердительно заметила моряна, отставляя кубок с соком, – мы почувствовали.
– Как? – Наверное, глаза Тины стали круглыми, потому что моряна развеселилась.
– А как ты думаешь, мы чувствуем в воде утопающих? И вообще живых существ? У каждого есть энергия… она разная у рыб и птиц, людей, морян и анлезийцев. А у тебя сначала была как у местных женщин, а теперь особая… и всё время меняется. Становится сильнее. Ну, а утром была вспышка… я боялась, ты сгоришь. Нельзя сразу помногу тратить, опасно. Вот как сейчас, с ребёнком, вполне достаточно. Будешь приходить каждый день, буду помогать прибавлять её постепенно.
– Так ты специально ребёнка при мне топила! – вновь оскорбился Костик. – И не предупредила!
– Пока ты не умеешь управлять своим даром, предупреждать нельзя, – очень веско объявила старшая, – ничего не получится. Чувствовать нужно, а не думать. А ребёнка я уже второй день учить пыталась… думала, если вместе с тобой не получится – откажусь.
– А откуда ты узнала… какие именно вещи я умею делать? – засомневался Костик, ещё не до конца доверявший моряне.
Да и как им доверять, если у всех только выгода на уме?!
– Мы энергию видим, как цвета, разной, – замысловато пояснила моряна, – та, что светила из крепости, была зелёной, почти как наша, только с голубоватым отливом. Я сразу поняла: в тебе проснулось предвиденье чужих желаний, только почему так резко?
– Тарос разозлил, – почему-то покраснел Костик. – Хотел насильно юбку надеть. Ну а я не сдавался… но он сильнее. И тут вдруг чувствую, куда он шагнуть хочет. Всего за секунду… ну как тебе объяснить, за один стук сердца примерно. Потом ещё. А потом он в меня юбку бросил, а я заранее почувствовал, пригнулся и под руками проскользнул, ну и уронил его… мордой в пыль, чтоб не рыпался.
– А потом как себя чувствовала?
– Потом я в ноль ушёл… очнулся в комнате, босс Саю ругает, что она меня не кормит. И правда, жрать хотелось как волку.
– Ты зря начала драться с Таросом, – укоризненно вздохнула моряна. – Он наполовину анлезиец. А все анлезийцы люди только наполовину.
– Получается, он квартерон, – припомнил название Костик. – А кто у анлезийцев в родне, кроме людей, не эльфы?
– Да, такое название я тоже слышала, но у нас их зовут ваальты. Они были первые в этом мире… но куда-то ушли. Портал на Анлезии давно запечатан, анлезийцы даже местными дверями не пользуются, и если уходят со своего материка, то только на попутных торговых кораблях. А почему я тебе это говорю – они двигаются быстрее обычных людей. И раз ты успела в схватке с Таросом, то человека точно победишь. Но не торопись радоваться: до тех пор, пока не научишься тратить энергию, будешь быстро падать без сил. И не всегда рядом окажется хариф… Понимаешь?!
