— Что за создание вторглось к нам? — спросил Кром Драконий Взор, выбираясь из разъяренной толпы у окна.
— Пусть Призывающего Бурю доставят в апотекарион, — ответил Убийца. — Лично проследи за этим. Потом я найду для тебя ответ.
Ульрик лучше всех в ордене изучил подземелья Клыка. Ему приходилось хранить это знание в тайне, поскольку среди сокровищ крепости имелись книги, содержание которых волчий жрец не мог доверить никому. В одной из них безымянный варп-пророк лично описывал свои безумные мысленные странствия, упоминая создание, приходившее к нему в грезах. Это существо с лицом из звезд, способное принимать множество форм, продиктовало автору поэму из миллиона строк, лишившую его рассудка.
Дальше был том, запрещенный Инквизицией, но сохраненный Космическими Волками после атаки на дворец кардинала-отступника. В нем имелся целый каталог созданий, которых ренегат призывал из варпа и заключал с ними сделки ради познания непристойных наслаждений и древних тайн. Одно из них умело воплощаться в обличье любого, о ком думал кардинал, и насмехалось над ним, точно предсказывая жестокую смерть еретика от рук сынов Фенриса.
Имелись и другие книги. Упоминание там, намеки здесь… У существа было много имен, но чаще всего демона называли Перевертышем. Создание, рожденное волей Владыки Перемен — силы варпа, правящей знаниями и ложью. Провозвестник самого беспримесного Хаоса.
Не было ничего загадочного в том, что Перевертыш сумел войти в Клык. Сам волчий жрец пригласил его: возможно, существо целые годы изображало человека из племени Звездочетов, прежде чем получило шанс встать перед Космическими Волками и сплести свой вымысел. А возможно, демон принял облик фенрисийца после того, как Ульрик разослал приглашения, и спрятал труп настоящего посланника в мерзлом сугробе или, разорвав на куски, выбросил в море. В любом случае, враг использовал Убийцу, чтобы войти в крепость и занять место сказителя саг в Большом зале.
Ульрику был хорошо знаком гнев. Никто не мог вырасти на Фенрисе, не познав этого чувства. Верховный волчий жрец должен был держать гнев в клетке, запертым и связанным, чтобы тот не мог одолеть космодесантника и направить к тем же разрушительным и безответственным деяниям, которые он пресекал среди боевых братьев. Но сейчас Убийца чувствовал, как волк рычит за прутьями, распаленный яростью и отвращением; Ульрик испытывал их, понимая, что именно он провел Перевертыша в сердце Клыка.
Волчий жрец изгнал эти мысли, когда подошел к постели Ньяля. Призывающий Бурю по-прежнему оставался в коме.
В миг, когда всё отброшенное демоном неистовство мирового волка пронеслось через сознание воина, его мозг отключился. Другие волчьи жрецы и трэллы апотекариона следили за состоянием тела космодесантника, но собрать его разум воедино мог только сам Ньяль. Никогда прежде Ульрик не видел Призывающего Бурю таким уязвимым: он лежал без доспеха под больничным покровом, привязанный трубками и проводами к автохирургу и медицинскому когитатору, которые стояли возле постели.
— Мы найдем его, брат, — сказал Убийца. — Мы призовем его к ответу. Многие уже пытались, но демон избрал нас орудиями своей погибели. И сыны Фенриса не разочаруют его.
Единственным ответом стало пощелкивание автопера когитатора, прыгавшего по ленте пергамента в такт биения сердец рунического жреца.
— Он лгал, — произнес Ульрик. — Так демон сеет разрушение. Его история о смерти Русса была ложью, и если мы поверим в нее, с нами покончено.
«Нет заблуждения более жестокого, чем истина, в которую не верят».
Слова пришельца должны были заронить зерна сомнений в мысли Космических Волков, заставить их раздумывать над тем, мог ли Русс действительно умереть, а пророчество о возвращении примарха — утратить силу. Враг хотел толкнуть их на путь, ведущий к отчаянию. Однако же, пока Убийца дышал, Перевертышу не суждено было преуспеть.
— Но братья начинают задавать вопросы, — продолжил волчий жрец. — А в небе не видно и следа возвращающегося флота. Воины спрашивают, почему Перевертыш пришел к нам, и чего он хотел добиться ложью о смерти Русса. И, более всего, они задают вопрос, над которым должен задуматься и я.
Обычно Ульрик не произносил этого вслух, но здесь, где мог услышать только Ньяль Призывающий Бурю, он спросил в полный голос:
— Что случилось с Великим Волком?
Бен Каутер
Волк в клетке
У ледяного сердца Клыка дыхание Ульрика обращалось в пар. Покои Отдохновения следовало держать в холоде — этого требовали хрупкие технологии, использовавшиеся там. Выйди они из строя, и тела дремлющих разложились бы во сне.
Перед Убийцей находилось вместилище одной из огромных боевых машин. Вдоль каменных стен стояли ряды когитаторных экранов и устройств археотека, которые щелкали и жужжали в полутьме. В самой нише располагался дредноут, соединенный с Клыком сотнями кабелей и трубок. Хотя схожий с двуногим танком великан спал, лишенный вооружения, его грозный облик излучал опасность и гнев.
Ульрик положил ладонь на покрытый изморозью керамитовый саркофаг.
— Брат Бьорн, — произнес волчий жрец, — твой орден нуждается в тебе.
Единственным ответом Убийце стали отзвуки его собственных слов, разнесшиеся под сводами пещеры.
— Ты шагал бок о бок с Леманом Руссом, — продолжил Ульрик. — Ты был там, когда он оставил нас, и слышал его обещание вернуться. А теперь демон, сплетая ложь, утверждает, что Русс мертв, пытается пошатнуть наш дух подобным обманом. Ты можешь положить конец нашему беспокойству, брат. Если ты явишься среди нас и поведаешь саги о примархе, Перевертыш не найдет опоры в наших сердцах.
Волчий жрец знал, что за ним наблюдают. Трэллы ордена, трудившиеся в этих подземельях, были странными и необщительными созданиями, привычными к работе в почти полной темноте и тишине глубинных уровней Клыка. Сейчас они ждали в тенях, выражая безмолвное почтение Ульрику Убийце. Дредноуты, находившиеся здесь, требовали постоянного ухода и наблюдения за системами, которые поддерживали жизнь в смертельно раненых космодесантниках, заключенных внутри; пробуждению любого из них предшествовали многочасовые технообряды. Пусть здешние трэллы редко попадались на глаза Космическим Волкам, исполняемый ими долг был настолько же святым, как и у любого обитателя Клыка.
— Но он облекает ложь плотью правды, — сказал волчий жрец. — Он говорит о том, как Логан Гримнар, Великий Волк, нашел труп примарха на Восточной Окраине. И верно, что Гримнар ещё не вернулся с Великой охоты. Давно уже Великого Волка ждут в Клыке, и никто не знает, где он сейчас — а значит, мы должны найти Логана, пусть даже ясно как день, что Перевертыш расставил нам западню. Мы должны шагнуть в пасть Великого Врага, брат Бьорн, ибо я не вижу иного пути. Если только ты, в своей мудрости, не посоветуешь другой выход. Если только, брат, ты не пробудишься и не заговоришь.
Бьорн не ответил; дредноут не шевельнулся. Ледяные наросты покрывали гидравлические приводы его ног и наплечные гнезда для орудий. Древний воин не просыпался уже целые годы, и перерывы между моментами бодрствования медленно удлинялись на протяжении столетий. Как долго придется ждать следующего пробуждения? Десятилетие? Век?
— Сообщите мне, если что-то изменится, — велел Ульрик трэллам, скрытым в тенях, и направился обратно на верхние уровни, где собирались Волчьи лорды. Если они и надеялись выслушать совет почтенного Бьорна, то эта возможность ушла. Воин не мог или не желал проснуться, и теперь у волчьего жреца остался только один вариант действий.
Одиннадцать Волчьих лордов ордена Космических Волков собрались в Архиве Сражений, круглом помещении, уставленном рядами полок с книгами, в которых содержались саги о битвах и летописи кампаний. Здесь хранились записи о тысячах конфликтов, начиная с Ереси Гора и заканчивая только что завершившейся Великой охотой. Лорды, ожидавшие волчьего жреца, стояли за большим круглым столом; обычно такие собрания проходили в Большом зале, перед всеми воинами ордена, но не в этот раз.
Вошел Ульрик, и одиннадцать взглядов опустились в знак уважения. Даже Волчьи лорды признавали авторитет Убийцы, поскольку волчьи жрецы не входили в обычную иерархию ордена, а составляли параллельную командную структуру и могли, при редкой необходимости, приказывать вожакам великих рот.
— Он пробудился? — спросил Берек Громовой Кулак.
На это волчий жрец отвечать не стал.
— Пока мы не знаем, где находится Великий Волк, а Перевертыш ведет свою игру против ордена, — начал он, — бездействие непростительно. Но, поскольку демон уже однажды пробрался к нам, вследствие чего Ньяль Призывающий Бурю до сих пор лежит в коме, я не могу оставить Клык без защиты. Мы уже убедились, что враг достаточно коварен, чтобы проникнуть в стены крепости по собственной воле.
