Трэвис поднял глаза от записей и моргнул, удивляясь ее горячности.
— Эгей, Цыганка, ты зря так переживаешь, я думаю, твой план вполне может сработать.
— Наверное, в моих обстоятельствах лучше не употреблять слово «цыганка».
— Согласен, — улыбнулся Трэвис. — У тебя есть список заговоренных?
— Мне бабушка отказалась их называть. Она сказала, что доверит имена только тебе, да и то при личной встрече у нас дома.
— Когда мы туда отправимся?
— В любое удобное для тебя время. — Дэни постеснялась объяснять, почему ей так важно сделать это как можно быстрее. В конце концов, они не виделись много лет и было невежливо просить, чтобы ради нее он бросил все неотложные дела. Трэвис и так отнесся к ней более чем внимательно. Но ее сердце радостно екнуло, когда он ответил:
— Мне удобно прямо сейчас. Едем каждый на своей машине?
— Да.
— Разумно. Элвин назвал тебе наши расценки? Мы старые друзья, поэтому…
— Ради бога, Трэв, меня все устраивает. Не надо никаких скидок.
— Хорошо. Напиши адрес, я быстренько введу Элвина в курс дела, и можем двигаться.
Дэни застегнула сумочку и направилась вслед за ним в холл. Впервые за несколько недель она чувствовала себя спокойно и уверенно. Внутренний голос подсказывал, на Трэвиса можно положиться — он обязательно поможет. Какое счастье, что они снова встретились.
Дэни остановилась в дверях, незаметно наблюдая, как он разговаривает с юношей за стойкой приемной. Когда сегодня утром они с бабушкой обсуждали предстоящий визит в агентство, то со смехом гадали, сильно ли изменился Трэвис за эти годы. Бабушка уверяла, что он остался все таким же молодым и интересным, но Дэни почему-то представляла прежнего приятеля обрюзгшим сыщиком с внушительным брюшком. Наверное, под влиянием какого-то забытого детективного романа. Сейчас она с удовольствием отметила, как сильно ошибалась.
Трэв, безусловно, стал интересным мужчиной, если такое определение подходит к высокому, атлетически сложенному силачу с темными каштановыми волосами и великолепной улыбкой. Но не только яркая внешность тронула Дэни. Необычное выражение в глазах Трэва, когда он смотрел на нее, заставляло ее сердце биться быстрее.
Странно, в юности она вовсе не находила его сексуальным. Зато теперь нашла, подумала Дэни — и сама улыбнулась нечаянному каламбуру. Однако, раз уж она обратилась к нему в поисках профессиональной помощи, следует держать дистанцию. Тем более скорый переезд в Нью-Йорк не предполагает близких отношений с мужчиной здесь, в Чикаго. Достаточно того, что неприятности в бабушкиной жизни пришлись на этот непростой период.
Решено. Общаясь с Трэвисом, Дэни будет думать только о совместной работе, а вовсе не о том, каким привлекательным нашла его спустя столько лет после последней встречи.
Глава вторая
Трэвис оглядел дом родителей Дэни и слегка присвистнул. Кто бы мог подумать, что страховые агенты так неплохо зарабатывают! Местечко роскошное. Неужели детство скромной девочки по прозвищу Цыганка прошло в этом ослепительно белом стильном особняке!
Он въехал вслед за ней на полукруглую аллею и остановился перед главным входом.
— Если бы я знал, как ты богата, то приударил бы за тобой еще в выпускном классе, — с улыбкой сказал он, выходя из машины.
Дэни захлопнула дверцу своего голубого «БМВ».
— Не думаю. В школе ты никогда не обращал внимания на дурнушек, а я в то время красотой не блистала.
Трэвис неопределенно хмыкнул. Следуя за Дэни к дому, он размышлял, как забавно порой складывается жизнь. Вообще, они с братом не очень любили вспоминать детство. Их отец был офицером, поэтому они или переезжали за ним из города в город, или учились в интернате для детей военных. Только в старших классах, когда отец получил назначение в Чикаго и они впервые прожили два года на одном месте, у них наконец появилось хоть какое-то подобие отчего дома. Именно поэтому они, не сговариваясь, решили вернуться сюда после службы в армии и даже поддерживали отношения с несколькими бывшими одноклассниками.
Словно прочитав его мысли, Дэни поинтересовалась:
— Слышал что-нибудь о Брайане или Майке?
— Брайан стал инженером. Мы довольно часто встречаемся — раз или два в месяц. Вместе ходим в тренажерный зал и играем в баскетбол.
— Не могу представить его играющим в баскетбол. Он всегда был похож на парня, которому Господь дал две левых ноги.
— Он перерос этот недостаток, — улыбнулся Трэв. И не удержался: — Сейчас он выглядит как человек с двумя правыми.
— Из этого следует, что ты всегда играешь в противоположной команде, — засмеялась Дэни.
— Зачем отказываться, если удача сама плывет тебе в руки? — Ему нравилось, как сияют ее глаза, когда она улыбается. И влажный блеск полных розовых губ, не тронутых помадой. Какие они, должно быть, мягкие и нежные, если прямо сейчас припасть к ним долгим поцелуем.
— Прекрати смотреть на меня так.
— Как? — схитрил Трэвис, хотя прекрасно понял, о чем она говорит.
— Если я отношусь к особам женского пола — это еще не повод есть меня глазами.
— Даже не собирался. Просто вспомнил песенку «Твои сексуальные губки».
Дэни одарила его таким яростным взглядом, что Трэвис крякнул и поторопился загладить неловкость.
— Хорошо, хорошо, не сердись. Просто я вошел в роль дамского Киллера.
— Напрасно, здесь у тебя ничего не выйдет.
Она хотела добавить еще кое-что, но передумала и просто нажала кнопку звонка. В ту же секунду дверь распахнулась и какое-то неземное, почти бестелесное существо в голубых воздушных одеждах повисло у нее на шее, накрыв пологом полупрозрачной ткани.
— Даниэль, ты должна объяснить своей матери, что я не буду подписывать никаких бумаг! Я не делала ничего предосудительного, поэтому отказываюсь платить этому человеку!
Напрасно Трэвис старался понять, откуда раздается голос. Лицо женщины скрывалось в облаке серебристых волос.
— Бабушка Фрэда, предоставь мне все переговоры с мамой. Я сама расскажу ей о наших планах.
— Хорошо. — Голубое облако сползло с Дэни и, слегка позвякивая, двинулось в сторону Трэвиса. Он попятился. Крошечная женщина в невообразимом платье и такой же накидке, вся обвешанная серебряными браслетами, монистами, серьгами и цепочками, неумолимо приближалась, широко раскинув руки. — Позволь мне прижать тебя к своему сердцу!
— Не стоит, пожалуй, — Трэвис прислонился спиной к входной двери.
— Я не буду делать тебе больно, Трэвис Уолкер! Такой взрослый мужчина, а испугался хрупкой женщины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
