— Малыш, разожми руки, пожалуйста, иначе я не смогу тебе помочь, — стремясь говорить спокойно, попросил Таамир.
Мишель поднял на него черные глаза и сразу их опустил, уткнувшись ему в шею холодным лицом. Дракон не сразу понял, что они не поменяли цвет, как показалось ему вначале. Зрачки попросту расширились, полностью закрывая радужку, но смотреть в них было страшно. Таамир, мгновенно покрывшийся крупными мурашками, осознал, что еще немного, и он впадет в панику.
— Сейчас, малыш, я что-нибудь придумаю, — ласково сказал он и мысленно позвал охрану в приемной. Хорошо, что он додумался поинтересоваться, кто же сегодня дежурит. В противном случае пришлось бы звать Эдингера. А пока он добежит…. Про Санти Таамир совершенно забыл. Как и про порталы.
Через несколько мгновений в спальне зажегся свет, и Мишель немного расслабился, разжимая пальцы.
Так они и сидели, обнявшись. Таамир поглаживал мальчика по спине и голове, перебирая волосы и тихо утешая. Страх отступил, но далеко не ушел, затаившись и выжидая удобного момента. До дракона явственно дошло, что он может не пережить эту ночь, если Мишель и дальше будет так бояться. Чем он может его подбодрить, кроме ненужных глупых слов? Он не умеет, как Эдингер рассказывать истории, не умеет так расположить к себе, как Сантилли. Что он вообще умеет, кроме того, что издавать указы и приказывать? О, да, он прекрасно умеет ломать жизнь мальчишкам, но испуганному до смерти Мишелю не велишь успокоиться. Тут нужно что-то другое.
— Малыш, посмотри на меня, — попросил дракон, осторожно беря мальчика за подбородок.
Тот послушно поднял голову, и Таамир вздохнул с облегчением, даже не пытаясь этого скрыть.
— Всегда смотри прямо в глаза своему страху, — твердо сказал он, — Никогда их не опускай.
— Как сейчас? — спросил Мишель.
— Как сейчас, — подтвердил дракон, поняв, что он имеет в виду.
— Ты тоже сейчас смотришь в глаза своему страху? — неожиданно спросил вернувшийся.
— Да, — сознался дракон, — Я боюсь. Безумно боюсь, что не смогу тебе помочь, и ты повиснешь между жизнью и смертью, став потусторонним чудовищем. Я не хочу этого. Если бы я умер, и это бы хоть как-то помогло…. Но если ты убьешь меня, это проблемы не решит, только усугубит ее. Ты понимаешь меня, малыш?
Мишель кивнул.
Что сегодня сказал Найири? Жизнь за жизнь. Один добровольно уходит, чтобы другой жил. Обмен. Тогда пустота не сможет проникнуть в их мир, потому что свободная ниша будет занята.
И тут Таамир отчетливо понял, как он устал. Устал от этого бесцельного никому ненужного существования без друзей и любимых. Как же ему хочется их иметь! Чтобы было к кому прийти и поплакаться в жилетку, завалиться без приглашения в гости, где тебе будут рады, поболтать о пустяках или устроить веселую пирушку. У него никогда этого не было и никогда не будет. Он обречен на одиночество, потому что не знает, как заводить друзей. Не умеет. И никогда не научится уже.
Этот мальчик имеет на жизнь намного больше прав, чем он. Он должен жить, чтобы выучиться и стать тем, кем он хочет. Чтобы путешествовать и писать интересные книги о разных странах, а еще лучше, о неизведанных мирах. И все будут читать и удивляться и узнавать новое. А что сделает король Таамир? Издаст указ, чтобы хоть кто-нибудь стал его другом? Назначит в приказном порядке. Дракон усмехнулся. Назначаю такого-то стать моим приятелем. Бред!
Повелитель принял решение. Хоть что-то полезное за всю свою никчемную жизнь он сделает.
— Малыш, ты мне хоть немного веришь? — спросил Ин Чу.
Мальчик, подумав, кивнул, и Таамир собрал всю свою жизненную энергию. «Живи, малыш!».
— Это не поцелуй. Так надо, — дракон наклонился к разом напрягшемуся Мишелю и начал вдыхать в него жизнь, делясь щедро, без остатка, ничего себе не оставляя, осторожно, но крепко держа его за подбородок и не давая вырваться. Мальчик сначала хотевший отпрянуть, постепенно расслабился и начал губами ловить дыхание дракона.
Таамиру не хватило воздуха, он остановился, чтобы сделать еще один вдох и не смог. Голова закружилась.
— Сейчас, малыш, — прошептал он.
Дракона повело. Мишель испуганно отшатнулся от повалившегося на него Повелителя, оттолкнул его, и Таамир послушно и безвольно упал на подушки, раскинув ослабевшие руки. Он еще что-то пытался шептать побелевшими губами, но глаза уже неподвижно смотрели в потолок.
Откуда-то издалека донесся пронзительный крик Мишеля:
— Милорд!
Мальчик, не замечая окровавленных пальцев, попытался привести его в чувство, похлопав по щекам. А когда это не помогло, сорвался с места и бросился за помощью, по пути запутавшись в одеяле. Он упал с кровати, ощутимо ударившись лицом о пол. Ковер смягчил удар, но из носа все равно побежала кровь. Не обращая на нее внимания, Мишель буквально скатился вниз по лестнице, вытирая выступившие от боли слезы.
Он переполошил стажу своим видом и криком «Милорд умирает». Почти сразу появившийся Эдингер мгновенно оценил ситуацию и вызвал Сантилли и Маярта. Спальня наполнилась народом. Мишеля усадили на стул и заставили запрокинуть голову, Ласайента обтер ему лицо мокрым полотенцем. Злой как черт полуодетый Сантилли ругался, насильно вливая в Таамира энергию, стараясь восстановить баланс. Маярт что-то шептал над снадобьем, которое по каплям стали вливать дракону в рот. Потом появился заспанный Сах Ир и тоже стал помогать герцогу. Но все было бесполезно. Все, что они делали, пропадало в пустоте. Дракон не хотел жить. Он уходил.
— Сах, подстрахуй, — сквозь зубы попросил Санти, — попробую его уговорить, пока не стало поздно.
Герцог положил пальцы Таамиру на виски и закрыл глаза, погружаясь в холодную темноту дороги смерти. Он уже был там не так давно и ничего не успел забыть. Да такое и не забудешь. Он догнал дракона почти у края.
— Далеко собрался? — язвительно спросил герцог, разворачивая Таамира к себе лицом, — Я еще за бывшими любовниками не бегал.
— Не бегай, — безразлично отозвался Таамир, без труда освобождая руку, но Санти снова схватил его за ледяные пальцы.
— Не буду, — зло отозвался он, — Ты о мальчишке подумал?
— Он будет жить, — пожал плечами Ин Чу, — и никто теперь не будет его пугать своим присутствием, так что он сможет вздохнуть спокойно. Как и ты, — Таамир скривил рот в безрадостной слабой улыбке.
— Играем в благородство? — съязвил Его Светлость.
— Да плевал я на благородство! — все-таки взорвался дракон, — Ты меня еще жизни будешь учить, щенок!
— А надо! Дуракам никогда не поздно поднабраться полезного. И спасибо за щенка, давно мечтал!
