кофе получается совсем не тот. Только напиток, сваренный в турке, способен меня взбодрить и привести в порядок. Небольшая чашка, и я уже человек.
Сегодня воскресение и можно целый день провести дома, что очень радует. После вечеринок я вообще ни на что не способна. Нужно восстановиться.
Решаю целый день проваляться в кровати. Главное до холодильника не бегать, не то снова наберу лишнего. А вечером обязательно собираюсь сходить в бассейн.
Переодеваюсь в пижамные шорты и кроп-топ на широких бретелях. Закалываю волосы на макушке и устраиваюсь в подушках поудобнее. Открываю ноутбук и нахожу сериал про эпидемию, который уже давно хотела посмотреть.
Тут пищит телефон, информируя о сообщении.
На иконке довольная физиономия Соколова. Он улыбается, высовывая язык и подмигивая на камеру.
Никита: Привет)
И какого я дала ему свой номер!
Все ясно. Не получил свое, теперь будет подкатывать.
Я: Привет
Через минуту.
Никита: Я тут мимо проезжал по делам. Стою возле твоего подъезда. Чаем угостишь?
У меня сердце по ребрам колошматит. Несусь к окну и незаметно выглядываю у самого края, чтобы видно не было.
В тачках я не сильна. Но посреди двора стоит обалденный темно-синий Мерс. Облокотившись о капот с сигаретой в руках стоит Соколов. Смотрит на экран телефона. Ждет, выпуская дым изо рта.
На нем черный удлиненный дутик и зеленая шапка, сдвинутая немного назад и открывающая лоб.
Я: Ха, что же ты не на мотоцикле прикатил, обещал ведь)
Никита: Это я погорячился. Мот до апреля в гараже
Не знаю, что делать.
Я: Я не одна, соседка дома.
Тут же прилетает ответ.
Никита: Не гони, она у Дэва. У них там любовь-морковь. До вечера ее точно не жди.
Набираю полные легкие воздуха. Внутри так и долбит от того, что Девлегарову оказалось по сути плевать, что я покинула клуб с его другом, и непонятно что у нас было.
Ему плевать! У него любовь-морковь!
Раз, два, три, выдохнула.
Ну, ладно.
Я: Поднимайся)
Вижу, как он отрывает зад от капота. Тачка щелкает фарами, и Никита вальяжной походкой шагает к подъезду.
Метаюсь по квартире, раскладывая вещи по местам, и запихиваю в ящики все, что Соколову видеть совсем не обязательно. Сгребаю с кровати одежду в шкаф и заправляю покрывалом. В коридоре раздается звонок. Семеню и по пути накидываю клетчатую рубашку.
Открываю дверь.
Никита застывает в недоумении, буквально, пожирая меня глазами. Конечно, прикрыться я даже не пыталась. Рубашку оставила распахнутой.
— Заходи — отступаю на шаг в сторону, пропуская парня внутрь.
От него веет февральским морозом, свежестью и сигаретами с запахом вишни.
Но Никита с порога сгребает меня за талию, прижимая к себе, и целует.
Налетаем на шкаф. Соколов вдавливает меня в стену и углубляет поцелуй. Я задыхаюсь. Он классно целуется. Но я совсем не готова вот так вот сразу.
Его руки уже под моей рубашкой гуляют по обнаженной спине. Он ловкий. Я даже опомниться не успеваю, как Никита спускается к моей шее и присасывает кожу. Затем ведет дорожку из поцелуев к ключице и дергает руками за рубашку, спуская ее с плеча одновременно с бретелькой от топа.
— Погоди — шепчу, пытаясь оттолкнуть его руками.
Мне приятно, в животе гул, как от полета. Но так не должно быть. Все очень быстро, я не рассчитывала на такой исход. Хотела просто пофлиртовать, зацепить его посильнее, чтобы Девлегаров умылся. А то у него любовь, а у меня что?
— Ты же зашел на чай — пытаюсь сформулировать мысль, потому что его руки уже на моей груди.
— Твою мать, какой чай! Глупая, я специально к тебе приехал.
Глупая. Меня коробит. Хотя Девлегаров предупреждал, что Никита с девчонками особо не церемонится.
Соколов возвращается к губам, но я тут же ловлю его лицо в ладони. Взгляд мутный, темный.
— Подожди, куда разогнался.
Дышим, как после пробежки.
— Не пустила меня вчера, а я уснуть не мог.
— Я и сейчас тебя выгоню, если не остановишься.
Смотрит ошалело на мои губы и возвращается к глазам.
— Ладно — отступает на шаг, выпуская из капкана. — В кино пойдешь со мной? Или в ресторан, или покатаемся. Свожу, куда хочешь, выбирай.
Пытаюсь отдышаться и запахиваю полы рубашки.
— Кстати, зачетные шорты — нагло ухмыляется, пока я мельком осматриваю узоры в виде танцующих арбузов.
— Да, мои любимые.
В горле пересохло.
— Ну, так что? — жадно пялится в район ложбинки.
— Сегодня не могу.
— Завтра? — опять наступает.
— Не знаю. День тяжелый.
— Я позвоню — склоняется и снова целует, цепляя пальцами за подбородок.
Нежно. Сначала захватывает нижнюю губу, тянет, потом верхнюю.
— До завтра — шепчет, отстраняется и выходит за дверь, подмигивая мне напоследок.
Я чуть не сползаю по стене, а потом несусь в комнату к окну. Из подъезда выходит Соколов, открывает водительскую дверь и оглядывается, шаря по окнам. Тут же отскакиваю назад, как ужаленная, и сердце грохочет в ушах.
Нужно успокоиться.
Возвращаюсь в кровать и снимаю с паузы сериал. Не замечаю, как вырубаюсь.
Будит меня уже Лиля.
Сонно тру глаза. Подруга стоит передо мной с широченной улыбкой на губах.
— Блин, зачем будить — ною, закутываясь в одеяло.
Но Лильке все мимо. Так и чувствую, как у нее задница горит оттого, что не терпится мне все рассказать. Подруга валится рядом на кровать и захлопывает крышку ноутбука.
— Кажется, я влюбилась — мечтательно тянет Лилька, а затем поворачивается на бок ко мне лицом и складывает руки под щекой. — Тань, вы че реально одноклассники?
— А что Девлегаров тебе ничего не рассказывал? — бурчу в ответ.
— Да, особо в подробности не вдавался — Лиля мечтательно закатывает глаза и разворачивается на спину, утыкаясь взглядом в потолок, на который я налепила неоновые звезды, что светятся в темноте. — Расскажи, каким он был в школе?
У меня внутри все скручивается в узел. Что я ей расскажу, блин? Может, рассказать, как он тайно слал мне валентинки или помогал с химией, в которой я полнейший ноль. А, может, рассказать, как он предлагал встречаться и признался, что давно в меня влюблен.
— Ну, он был нормальным. Не мажором и не снобом. Адекватным. Играл в футбол, волейбол. Не знаю, обычный парень.
Лиля косится на меня.
— А с кем встречался?
— Сначала с одноклассницей,
