что я знаю его всего лишь час. Но кажется, что гораздо больше. Кажется, что он не зря пришел покупать машину именно в тот салон. И, словно мои мысли читая, он шепчет у самых губ:
– Страшно представить, если бы я сегодня купил машину где-то еще.
– Почему? – Мне нужно это услышать. Знать, что не я одна уже так глубоко во всем этом.
– Ведь я мог тебя не встретить, девочка с косичкой, – шепотом, сокращая расстояние до миллиметров, но не касаясь, давая позволение передумать. Решиться на этот шаг.
Я прикрываю глаза, шумно выдыхая, чувствуя как губы щекочут его. Мягко, но в то же время настойчиво он целует меня. Вкус его губ терпкий, с нотками табака и парфюма. И я окунаюсь в этот поцелуй, теряя ориентиры, теряя себя. Смело обнимаю его за шею. Горячая кожа. Так близко бьется его сердце. Так гулко, что собственное пытается шагать в такт с ним.
Он отпускает меня первый, но держит крепко, глядя в глаза. Наверное, это и правильно. Я бы не смогла оторваться от этого источника жизни, пока не задохнулась.
– Мне хочется петь и танцевать, настолько мне сейчас было приятно.
Ник улыбается, большим пальцем трогает мои губы, приближает лицо.
– Это только начало, малыш. Когда я сделаю тебя своей, ты будешь умирать от счастья.
– Мне уже страшно… – улыбаюсь в ответ, касаясь его губами снова, целуя так крепко, как только может влюбленная девчонка. А с тем, что я впервые в жизни влюбилась, даже спорить не надо.
– Не бойся, тебе понравится.
Он отрывается от меня, и теперь я уже без страха переплетаю пальцы наших рук. От этого импульсы бьют тело в самых неожиданных местах. Я никогда не думала, что можно кем-то так быстро увлечься. Не верила, что возможно влюбиться с первого взгляда. Но разве сегодняшний день и эта встреча не прямое тому доказательство? И то, как он нежен, как ласково целует мое ушко, подтверждает, что это взаимно. Что он только мой.
– Расскажи о себе. Все-все, – почти прыгаю я, подстраиваясь под его шаг.
– С места и в карьер, – усмехается Ник, заправляя прядь моих волос за ухо. – Спрашивай.
– Сколько тебе лет?
– Сорок.
– Ого. – Почему-то я думала меньше. Он выглядит на тридцать пять, ухоженный, подтянутый. Так странно влюбиться в ровесника собственных родителей. Но разве это важно? Разве вообще есть что-то важнее того, как он держит меня за руку, как смотрит, как целует.
– А где ты родился?
– В Швейцарии. Если хочешь, можем туда съездить, – прижимает он меня к себе ближе, и я закусываю губу. Его руки такие сильные, обминают так крепко, что я вся сжимаюсь от удовольствия. – У меня есть дом с видом на горы. Только представь себе, как мы будем просыпаться с рассветом. Там потрясающий вид. Почти такой же потрясающий, как ты.
– Перестань. – Он снова прижимает меня к себе, как только мы находим среди деревьев место поукромнее. – Ты начинаешь меня смущать.
– Я говорю правду, Настюш. У меня от тебя крышу рвет. И ты так пахнешь. – Он проводит кончиком носа по шее, пока меня бьет мелкая дрожь. – Мне хочется знать о тебе буквально все. Снять с тебя одежду, поцеловать каждый участок твоего совершенного тела.
– Хватит, – задыхаюсь я, пока его губы скользят по плечами, ключицам, пока за спиной такое твердое дерево, а в бедро вжимается что-то столь же твердое.
Нет, я не совсем наивная, я понимаю все. Но не думала, что чувствовать его будет столь волнительно. И точно не думала, что оно будет столь большим.
Он находит мои губы, целует сначала мягко, как в первый раз, но стоит мне простонать ему в рот, как все меняется. Теперь во мне его язык, требовательно заявляющий права, вынуждающий отвечать ему с такой же силой.
– Простите, – отвлекает нас какая-то женщина. И я вижу ее сквозь пелену флера и похоти. – Тут вообще-то гуляют дети, а вы занимаетесь непотребством.
Ник только усмехается и уводит меня обратно на дорожку, пока женщина с детьми продолжает кричать нам вслед.
– Неудобно вышло. Наверное, не стоило мне позволять тебе…
– Это ты на меня накинулась.
– Что? Да я даже не ожидала.
– Вот так и попадают в женские ловушки, – продолжает он усмехаться, и я хочу ударить его в плечо, а он только поднимает меня на руки и кружит. – И вообще, она просто тебе завидовала.
– Потому что я с тобой?
– Кроме того ты молода и красива. На твое место хочет каждая. Особенно когда у нее пара обуз на шее.
– Обуз? Это ты про детей?
– Про них.
– Дети от любимого человека – это прекрасно. У моей матери трое, и она безумно их любит.
– Она их любит, пока их отец любит ее. А потом…
– Что потом? – напрягаюсь. Мне интересно, что он имеет против детей. Лично я уже придумала имена нашим. Мальчик и девочка. Димитрий и Элеонора.
– А потом она начинает вымещать обиду на детях. Слушай. Темы какие-то у нас пошли. Может, нам лучше пообедать.
– Это серьезные темы, и мы к ним вернемся.
– На кого ты учишься?
– На учителя.
– А-а, ну все ясно. Тогда, конечно, вернемся. И ты меня научишь, как правильно думать про цветы этой жизни.
– А ты циничен. – Не обижайся. Не обижайся Настя. Он всего лишь судит со своей колокольни.
– Мне много лет, Малыш. В этом возрасте не циничны только аутисты.
Ладно, в конце концов, и недостатки у него должны быть.
– У меня мама не такая.
– Я рад, что ты тоже сохранишь свою чудесную веру в лучшее, – щелкает он меня по носу и подводит к своей новенькой машине. Открывает дверь. – Ну что? Едем обедать? Отмечать твою сдачу экзаменов, я полагаю. Ведь из-за меня ты осталась без праздника.
– Думаю, ты сможешь создать не просто праздник, а сказку.
– Думаешь, я принц?
Глава 4. Настя
– Мне хочется в это верить, – беру его за лацканы пиджака и тяну на себя, целую, сама толкаясь языком ему в рот, ощущая, как меня затягивает все глубже. Он не идеальный. Он такой, какой есть. И даже циничность будоражит, ведь это значит, что он сможет научить этому и меня.
Может быть, я тогда дам понять родителям, что давно уже не ребенок.
– Я, скорее, дракон, который хочет сжечь тебя.
– Тогда мне остается только сгорать и получать удовольствие.
– Хорошая девочка. – Он садится за руль, и мы выезжаем на проезжую часть. Я снова и снова задаю ему вопросы.
