Мы берем на себя смелость привести здесь небольшую цитату, которая доподлинно раскрывает подрывную сущность всех усилий Маркса в отношении стран, на которых указывала ему Британия. Но принимая во внимание, что цитата может оказаться чересчур сложной для понимания, даем совет ее вообще не читать.
«Мы знаем, что надо считаться с учреждениями, нравами и традициями различных стран; и мы не отрицаем, что существуют такие страны, как Америка, Англия, и если бы я лучше знал ваши учреждения, то может быть прибавил бы к ним и Голландию, в которых рабочие могут добиться своей цели мирными средствами. Но даже если это так, то мы должны также признать, что в большинстве стран континента рычагом нашей революции должна послужить сила; именно к силе придется на время прибегнуть, для того чтобы окончательно установить господство труда».
С чем мы его – Маркса – и поздравляем и переходим к другому не менее колоритному персонажу. Следующий знатный идеолог марксизма-ленинизма Фридрих Энгельс – друг и соратник Карла Маркса. И соавтор его трудов, как утверждают некоторые ученые.
Энгельс родился в 1820 году в Пруссии в семье богатого текстильного фабриканта. Несмотря на то, что его отец был ярым поборником личного благочестия, отличался глубокими религиозными переживаниями и всеми силами стремился к живому общению с самим Богом, маленький Фридрих непосредственно в момент своего рождения осознал, что церковные догматы ему претят, и он желает всю жизнь посвятить освобождению текстильно-фабричных рабочих из цепких жадных лап своего отца. Исследователи до сих пор бьются над вопросом, что же послужило толчком для принятия такого решения, и сходятся во мнении, что всему виной был отъезд старшего Энгельса в неотложную командировку именно в тот момент, когда он должен был присутствовать при родах младшего Энгельса – чем и нанес сыну несмываемое оскорбление. А, может, дело было просто в тривиальном сдобном печенье, которое маленький Энгельс попытался стащить из буфета в гостиной в день своего рождения, но не нашел его там и окончательно разуверился в справедливости мира.
В любом случае – ведь это очень правильно и очень логично, что самые рьяные революционеры зачастую произрастают из людей небедных (или даже богатых), приближенных к власти и имеющих почти все, о чем можно мечтать. А потому что у них всегда в достатке свободного времени, чтобы порассуждать о неправильности мироустройства и общем дискомфорте снаружи. Но, впрочем, повествование не требует он нас такого серьезного анализа, и мы просто следуем за нашими героями.
Так вот, детство маленького Фридриха окутано туманом, и теперь не представляется возможным доподлинно узнать, что же произошло с печеньем, и какого именно сорта оно было. И, может, будущий борец за права трудящихся его все-таки нашел и просто им объелся – в связи с чем и озлобился.
Есть еще одна гипотеза, отчего Фридрих так невзлюбил коммерсантов и иже с ними прочих капиталистов. Когда он поступил гимназию, то обнаружил, что напротив здания учебного корпуса располагается элитная парная для обеспеченных дам – там они разудало и с очень большим чувством проводили свободное время. С чердака гимназии было отлично видно и самих дам в неглиже, и их кавалеров, которые – нет-нет, да и наведывались в парную скоротать унылые вечера.
Юный Фридрих на папенькины денежки купил у спекулянта на рынке подержанный морской бинокль (правда, в отличном состоянии – со всеми клеймами и надписями) и принялся наблюдать за дамами в парной, чему и уделял все свое свободное время, напрочь забыв об учебе и прочих студенческих обязанностях. Поэтому и завалил первую сессию, а также вторую и так далее – до тех пор, пока отец не забрал его из гимназии (и правильно сделал, потому что юный Фридрих доподлинно стал уже настоящим скрытым эксгибиционистом) и в приказном порядке поставил его в магазин – торговать сукном и портянками для прусской армии. Чем нанес сыну несмываемое оскорбление в лучших чувствах. Но, повторяем, это только гипотеза, и мы совсем не настаиваем на том, что это правда. Однако нам точно известно, что в магазине Фридрих скоро захирел и совсем потерял сон и аппетит.
Отец, видя подавленное настроение сына и вняв его настоятельным просьбам, все-таки отправил его учиться далее – на торгового работника в город Бремен. Там парной уже не было (деревня – что с нее возьмешь!), и Фридрих в итоге взял себя в руки и закончил сие учебное заведение – и получил надлежащий диплом, свидетельствующий о том, что теперь он может торговать портянками со знанием дела. Кстати, портянки так полюбились ему, что он решил даже стать военным, чтобы не расставаться с ними никогда более. Однако его молодецкого задора хватило только на один год службы – с 1841 по 1842 годы.
После армии Фридрих возмужал. Он решил немного попутешествовать и направил свои стопы в Британию, попутно заезжая во все встреченные им города на континенте. И вот в городе Кельн он случайно знакомится с Марксом, который к тому времени уже сыскал в определенных кругах репутацию непримиримого борца за права рабочих и сознательного крестьянства. И, конечно же, Энгельс не мог пройти мимо такого интересного молодого человека (тем более – с бородой, а не какой-нибудь мужлан-усатый-драгун!) и познакомился с ним, придя к нему в редакцию с огромным букетом полевых ромашек. Кстати, ромашки были просто условным знаком, которым марксисты подавали друг другу сигнал: «Я – свой!». А если вы подумали о чем-нибудь другом, то, значит, вы еще более испорчены, чем мы предполагали.
Так вот, Энгельс с Марксом попили чаю, обсудили политическую ситуацию в Европе и пришли к выводу, что рабочему движению (против капиталистов – торговцев некачественным сукном) может помочь только повышение рождаемости сознательного пролетариата – в связи с чем Маркс дал Энгельсу пару адресочков в Манчестере, где ждали разбитные девушки, готовые оказать трудящимся эту нехитрую услугу. Кстати, обе они потом станут женами Фридриха – причем одновременно. Но, конечно, незарегистрированными. Но это уже мелочи.
После разговора с Марксом нетерпеливый Фридрих буквально летит на остров на курьерских, сгорая от желания познакомиться с девушками. И они не обманывают его чаяний, представ перед ним в образе юных бескомпромиссных дев и экзотических гурий в ватниках, суровых рабочих робах и лаптях на английский манер на босу ногу. Чем повергают Энгельса в нестерпимый гнев от чувства собственного бессилия изменить жизнь трудового народа на более сносную – и чтоб каждому по батистовому платочку, как у него! И он садится писать – выплескивая накопившееся недовольство мирозданием на ни в чем неповинную мелованную бумагу, которая с тех пор обречена терпеть все его словоизлияния.
Энгельс работает и работает, и вскоре все кругом начинают говорить о рождении в Британии новой звезды экономической науки, которая доподлинно доказывает, что труд и капитализм совершенно несовместимы, и чтобы жить хорошо, нужно просто взять все и поделить! Но только-только Фридрих начинает пожинать плоды успеха, у него возникают проблемы – идея о всеобщем дележе не встречает понимания в высшем свете Британии, и Энгельсу делают прозрачный намек: «Собирай манатки, да и катись ко всем чертям с острова – и без Маркса не возвращайся!»
И он едет искать Маркса, потом находит, и они вместе перебираются в Брюссель, где и живут зажигательной и полной развлечений жизнью: шатаются по борделям, пьют кофе в ресторанчиках и пишут экономические и пролетарские труды во славу марксизма-ленинизма.
Но сытная жизнь в Брюсселе длится совсем недолго: кипучая энергия друзей не дает им жить в покое и сытости, и они постоянно ввязываются то в одну революционную авантюру, то в другую – что напрямую влияет на их благосостояние и оседлый образ жизни. В результате Энгельс некоторое время вынужден скрываться в Швейцарии – поскольку разыскивается Интерполом за участие в гражданской войне за отделение от Пруссии нескольких областей, и в итоге – так же как и его друг Маркс – переезжает в Лондон, и англичане сразу берут его в оборот, как отличную фигуру для разрушения изнутри своих главных европейских конкурентов – Франции, Австро-Венгрии и Пруссии. Не забывая, конечно же, и о России.
Одновременно происходит окончательный разрыв Энгельса с отцом – на почве ненависти к портянкам, которые вдруг отчего-то стали раздражать Фридриха. Он пишет отцу гневной письмо, где обвиняет последнего в пособничестве эксплуататорам трудового народа и называет его: «Кровавым портяночником». P.S. О наличии такого письма недавно заявил авторитетный биограф Фридриха Энгельса господин Ватерклозетт Шварц Оберштурмбан, и мы ему верим.
Так вот, поскольку отец отвечает Фридриху нервически и перестает слать ему деньги на организацию рабочих кружков, тот некоторое время вынужден жить на накопленные сбережения, а потом (когда средства закономерно закончились) вместе с Марксом бросается во все тяжкие и начинает изливать на газетные полосы желтых британских печатных листков ушаты помоев в сторону России и русских. Но об этом мы уже писали выше.
