Уходила я от Нины с облегчением в душе. Сестра увидела цель — перейти вместе со мной и найти своего сына, так что медленного умирания больше не предвидится. Я обещала, что завтра с ней обязательно увижусь и расскажу, что мне удастся сегодня узнать. А для себя я решила, что вырву у этого разума мирового разрешение на перенос сестры вместе со мной. Шантажом, угрозами, любым способом, но я уже не могу оставить ее здесь.
А теперь мне надо навестить дочь Рахмона, Гулю, и посмотреть на малыша. Я не пробовала лечить лейкозы, да и прочие опухолевые заболевания, в Валенте мне такого не встречались, а на Земле это не работа скорой. Но попробовать-то можно?
В доме у Гули царствовала болезнь. Тихо ходили домашние, мама ребенка едва сдерживала рыдания, отец малыша прятал покрасневшие глаза. Малыш лежал в постели — прозрачный, худенький, с огромными глазами на бледном личике. В выписке, которую подала мне Гуля, однозначно было написано — острый лейкоз. Ремиссии достичь не удалось… да, прогноз крайне неблагоприятный, так что вариантов тут нет, надо пробовать лечить той самой магией.
Без малого два часа я провела у постели малыша — входила и выходила Гуля, Амин, отец ребенка, принес чай и сладости, что было к месту, я все сидела, всматриваясь в организм ребенка и стараясь скорректировать пролиферативные процессы в красном костном мозгу. С большим трудом удалось остановить генез больных клеток. Больше они не будут поступать в кровь малыша. На сегодня это все, что я смогла сделать для ребенка. Ну, ещё немного поддержала жизненные силы своей магией. Сегодня — завтра он будет чувствовать себя немного лучше, возможно, улучшится пищеварение — съеденная пища будет усваиваться, а не покидать организм ребенка сразу же. Завтра я приду вновь, по мановению волшебной палочки излечение не наступит. Не стала совсем обнадеживать родителей, сказала только, что шанс есть, и будем бороться.
На улице уже совсем стемнело, когда я, наконец, зашла в квартиру. Свет горел только в комнате Сергея. А, надо зайти, сказать, что я подала на развод. Не хочу делать это за его спиной, надо быть честной, хотя бы в своих глазах.
Драматического объяснения не случилось — я просто сообщила свое решение и ушла к себе в комнату. Ломиться следом Сергей не стал. Это и к лучшему, мне сейчас предстояло важнейшее дело — сеанс общения с другим миром.
Началось так же, как в ванной — короткая дурнота, серое нечто — туман, посторонняя мысль в голове: — Ты готова?
Я тут же мысленно громко завопила. — Нет!! Проблемы есть! Вы сказали, что изменений во мне никто не увидит. А моя сестра, мать Николая, все увидела, и что в моих серьгах есть охранные артефакты изготовленные Николаем.
Я даже мысленно почувствовала изменение в чужой мысли. Я бы даже сказала, что некоторая неуверенность в ней появилась.
— Возможно, магия крови? Николай ее сын? Поэтому видит сквозь охранные плетения своего сына и чувствует его ауру на вещах?
Я заторопилась, надо успеть высказать все, что я хотела.
— В первый раз перенос моих спутников и нашей машины получился случайным. В этот раз я просто настаиваю, на таком же варианте, но только не случайно, а осознанно. Нельзя оставить здесь Нину! Она погибнет!
Я представила ту картину, какой я увидела сестру, когда пришла к ней сегодня. И тут же торопливо "пересказала" историю жизни Нины, умоляя, объясняя, уговаривая взять со мною сестру. Угрожала, что из-за переживаний о сестре беременность может пойти не так благополучно, как хотелось бы.
Посторонняя мысль. — Твоя сестра не имеет отношения к оружию, которое может уничтожить людей?
— Нет, нет, Нина далека от этого! Она обычный человек! А если надо машину разбить, то я сама могу ее разбить на том месте у дерева!
Мысль хмыкнула. — Разбивать необязательно, а найдешь то дерево?
Я горячо уверила, что найду обязательно! В те минуты у меня даже ни разу не возникла мысль, и это к счастью, наверное, что Нине, как химику, скорее всего, известны многие отравляющие химические вещества и технологии получения химического оружия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
А тип предполагаемой к разбитию машины я не уточняла. Не КАМАЗ, конечно, но "шишигу"- то я могу купить списанную? То есть ГАЗ — 66. У нее и проходимость высокая, внедорожник, всё-таки, и объемный кунг для груза. Все эти мысли пришли потом. А пока я внезапно почувствовала как будто совсем рядышком, Варю. И тихонько позвала.
— Варя, Варюша…
И получила в ответ оглушающий вопль в своей голове. — Аня! Анька, зараза, ты где, прячешься, что ли??
— Варя, не кричи, оглушила! Нет, ты не сошла с ума. Ты сесть спокойно можешь? Ты где сейчас?
— Сесть могу, мы все дома у тебя, в гостиной. Дариан меня сейчас задушит, если я ничего не скажу, а то я заорала ведь.
— Варя, скажи всем, что со мной все в порядке, я жива. Но появиться дома сейчас не могу. Нет, меня никто не похитил. Меня просто перенесло вновь на Землю. Но я вернусь. Обещали, что через восемь месяцев.
— Аня, я сразу твои слова всем нашим передаю, иначе меня убьют здесь. На Дариана страшно смотреть стало к вечеру. Он утром вернулся, а тебя нет. И Никей докладывает, что ты исчезла. Колька тоже чуть с ума не сошел — ему охранки докладывают, что ты жива, но ни в одном месте на карте ты не проявляешься.
Варя отчётливо всхлипнула. Точнее, я почувствовала эту эмоцию, как всхлип.
— Варюша, я могу связываться мысленно только с тобой, и то не чаще раза в неделю. Скажи нашим, что меня перенесло практически в то же время, как мы исчезли отсюда. То есть в Валенте прошло четыре года, а здесь я опять в апреле четыре года назад. А теперь информация только для тебя, иначе я за Дариана не отвечаю и даже не представляю, что он может наворотить. Варя, я беременна! Из-за этого меня и перенесли на Землю. Вернут к вам только в момент родов, помнишь, как с тобой? Именно при таком переходе ребенок получит мощную магию, и моя дочь будет крайне сильным магом, Валенту это необходимо. Скажи нашим, что я могу с собой что-то принести, но не габаритное, на паровоз пусть не рассчитывают. Больше на инфу, какая нужна, и что-то малогабаритное. Пусть составляют заявки, ты мне будешь в следующий раз диктовать, я записывать. Ещё скажи Никею, что не надо закрывать дом и погружать в сон всех домовых, Душу и Сердце дома. Пусть все меня ждут. Дариану скажи, что я его сильно люблю и жду встречи, пусть ждёт и не сходит с ума. На сегодня все, готовьтесь к следующему сеансу связи.
— Аня, Анечка, я все поняла, мы тебя все очень любим, всё ждём. Все сделаем, как ты сказала. Значит, через семь дней. Мы будем ждать!!
Глава 3
Уснула я, чувствуя невероятное облегчение от того, что смогла наладить контакт со своей семьёй. Да, я абсолютно искренне, всех — и Варю с Петром и их дочкой, и Митрича, не говоря уж о племяннике Николае, да даже всех моих домовых — считала своей семьёй. И очень сильно беспокоилась, как они там? Что подумали, когда обнаружили мое исчезновение? Про Дариана, его реакцию на это, мне даже страшно подумать. Хотя внешне мой супруг и спокойный и бесстрастный, я-то знаю, какой огонь бушует под ледяной коркой. И если бы мне не удалось подать весточку о себе через Варю, я уверена, он бы перевернул все государства в том мире, в поисках меня. Хоть я и велела Варе не говорить о моей беременности, но способности к анализу ситуации и информации, у Дариана никто не отнимал. И рано или поздно он сумеет сделать правильные выводы.
И тогда… ой, что будет!! А пока не началось, я буду жить, и беречь своего ещё не родившегося ребенка, заботиться о своих родных, остающихся на Земле. Я только и успела пока просто позвонить дочери и сыну, поздороваться и спросить, как у них дела. Это для них прошел только один день, а для меня почти четыре года, как я их видела последний раз. Поэтому я пригласила их завтра встретиться в небольшом кафе в центре города. Хочу поговорить с ними, сказать, что мы с папой разводимся. Дети взрослые, не думаю, что это будет таким уж болезненным ударом для них.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
