— Как скажешь, дорогой, — послушно соглашается невеста.
Послушание — одно из тех качеств в людях, которые я ценю превыше всего. Оно и многие другие достоинства Фелисии делают ее идеальной спутницей жизни.
Надо почаще себе об этом напоминать. Может, тогда взгляд не будет цепляться за пуговицы на чужих блузках и всякие побрякушки в вырезе этих самых блузок.
— Пройдемте со мной, сонорина Лэй, — говорю светлой.
Девчонка прижимает ладони к узкой облегающей юбке, пытаясь сдержать дрожь в пальцах. Понимает, где может закончиться этот разговор — в управлении полиции. Что ж, может, туда я ее и отправлю. После того как сам с ней разберусь.
Если она раньше не потеряет сознание от страха.
— Сонорина Лэй, — распахиваю перед светлой дверь, предлагая ей скорее выметаться.
— Следую за вами, сонор Хорос, — скрипит зубами девчонка.
Отводит взгляд в сторону, едва не вжимается в дверь, всем своим видом показывая, что лучше расплющится о створку, чем случайно меня коснется. А я не спешу освобождать ей пространство для маневров, комфорт феи — не моя забота.
Стоит нам оказаться за дверью, как в комнату заскакивает помощница Фелисии — невысокая суетливая девушка с лицом, усыпанным веснушками.
— Надеюсь, вы уже придумали хоть какое-нибудь объяснение своей выходке. Если нет, у вас осталась от силы пара минут, чтобы это сделать, пока мы не поднялись наверх.
— Не понимаю, о чем вы, — на удивление спокойно заявляет девчонка.
От такой наглости я даже сбиваюсь с шага. Останавливаюсь и поворачиваюсь к ней:
— Ты серьезно собралась играть со мной в эти игры, крылатая?
На бледных щеках вспыхивает румянец не то негодования, не то стыда. Впрочем, вряд ли последнее — взгляда она больше не отводит, смотрит прямо в глаза. Во мне снова разгорается раздражение. Не в том ты положении, девочка, чтобы строить из себя оскорбленную невинность. Но я не успеваю вложить эту простую истину в ее маленькую хорошенькую, но далеко не смышленую головку. На другом конце коридора показывается Камила, явно чем-то взволнованная.
Быстро приблизившись, она шепчет мне на ухо:
— Сонора Хороса только что привели.
Привели?
Мысленно выругавшись, понимаю, что мне сейчас не до феи и не до ее никчемных попыток приобщиться к такому знаменательному событию, как свадьба будущего правителя Грассоры.
— Можете идти, сонорина Лэй, — коротко бросаю девчонке и предупреждаю: — Чтобы я вас возле своей невесты больше не видел. Вам все ясно?
Светлая застывает на миг, а потом сдержанно кивает:
— Думаю, так будет лучше для всех, — давая понять, что так будет лучше в первую очередь для нее и что ей не терпится оказаться от меня на другом конце света.
— Вас проводят, — подзываю охранника.
Передав ему выскочку-фею, направляюсь вместе с Камилой к лестнице. При виде нас явившиеся к Фелисии девицы напряженно замирают. Окидываю их быстрым взглядом и, убедившись, что все они низшие, поднимаюсь вместе с секретарем наверх.
— Я хочу, чтобы ты навела справки о той светлой. Элении Лэй. Свадебное агентство «Фелисидад». Успеешь к вечеру?
— Все сделаю, — заверяет меня помощница. — Сонор Хорос ждет вас в вашем кабинете.
Мысленно уговаривая себя оставаться спокойным, насколько это вообще возможно, иду разбираться с чудовищем.
Чудовище, по досадной случайности являющееся моим единокровным братом, сидит развалившись в кресле и явно страдает похмельем. Темные почти не пьянеют, но Ксанору и в этом удается отличиться. Не раз его возвращали домой в невменяемом состоянии. К счастью, сейчас Ксанор вменяем.
Если так вообще можно выразиться о Хоросе-младшем.
— И нянька уже тут как тут. — Брат откидывается в кресле и салютует мне бутылкой минералки.
— Ты пропустил две важные встречи, — сразу перехожу я к делу.
Нет смысла читать ему мораль, как и пытаться вправить мозги. Такого легче прибить, чем образумить и заставить навести порядок в том бардаке, в который он превратил свою жизнь.
— Главное, что ты на них был. — Ксанор залпом опустошает бутылку минералки, бросает ее в ведро и заводит руки за голову. — Все порешал, все урегулировал. Еще упреки будут?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Тебя кто-нибудь видел?
— Я бы не отказался от конкретики, — скалится братец. — Кто? Где? Когда? Вот, например, прошлой ночью меня видели две светлые. Всего и полностью, в… хм, мельчайших подробностях.
Не успеваю спрятать эмоции, морщусь, и Ксанор ухмыляется. Я никогда не понимал его болезненной увлеченности феями, но у брата в голове намешано столько дерьма, что удивляться тут нечему.
Благодарить за это следует моего отца. За его интрижку с секретаршей, за служебный роман, как в каком-нибудь дешевом сериале. Низшая залетела, и папаша не придумал ничего лучшего, как признать ее приплод своим законным сыном, да еще и отписал ему половину семейного бизнеса.
Видите ли, ему было мало одного наследника.
Так я превратился в наседку.
Чтобы передавать силу своему потомству, темные выбирают в спутницы жизни низших. Они, что пустые сосуды — вливаешь в них родовую магию, они передают ее детям. Темный дар проявляется только в мальчиках, в девочках если и просыпается, то быстро их убивает. К счастью, современная медицина решила эту проблему — последние полтора века у темных не рождалось дочерей.
Современная медицина, к слову, помогает также решать проблему незапланированной беременности. Жаль, папаша в свое время об этом не вспомнил.
То, что темные женятся на низших, не означает, что для продолжения рода подойдет любая шлюха. Потенциальную мать будущих темных тщательно проверяют, и, если девушка не проходит проверку, с ней прощаются. Моя мать прошла проверку, ее прошла Фелисия. У нас с ней будут хорошие дети.
А вот в случае с Ксанором вышел прокол. Он рос слабым, болезненным ребенком, и сила его едва не убила. Он поздно научился ее контролировать, да и сейчас иногда случаются неприятные сюрпризы. Впрочем, Ксанор сам по себе один большой неприятный сюрприз.
— Я говорил о прессе. В ближайшие месяцы журналисты будут следить за каждым нашим шагом, и мне важно, чтобы ты вел себя нормально.
— Нормально — это как?
— Не как ты обычно себя ведешь.
Я опускаюсь на край письменного стола и скрещиваю на груди руки. На всякий случай. Ладони так и чешутся вмазать Ксану за то, что я вынужден выполнять еще и его работу, за то, что на него никогда нельзя положиться. За то, что вокруг него плодятся скандалы с такой скоростью, словно он какая-нибудь актриска-алкоголичка. Его поведение может нанести ощутимый удар по моей карьере. Особенно сейчас, в преддверии выборов.
— Добрый, заботливый братец. — Улыбка брата больше напоминает оскал недобитой дворняги. — Ты, как всегда, в своем репертуаре. Единственное, что тебя волнует, — это ты, твоя драгоценная личность с кристально чистой репутацией и твоя выдающаяся жизнь.
— Меня и твоя волновала. Раньше. Но если тебе самому на нее плевать…
— Все, я пошел. — Ксанор нетерпеливо вскакивает с кресла.
Хватаю его за плечо, останавливаю, сжимаю пальцы. Наверное, сильнее, чем следовало бы. Брат кривится и раздраженно спрашивает:
— Что еще?
— Больше не пропадай и будь добр, делай свою работу, пока я не позаботился о том, чтобы у тебя не осталось ничего.
— И как же ты, интересно, это сделаешь? — ухмыляется братец. — Сотрешь мое имя из завещания волшебным ластиком? — Он сбрасывает мою руку, а на меня снова накатывает злость, которая еще до конца не отпустила после знакомства с той крылатой выскочкой.
В последний момент останавливаюсь у черты, которую еще никогда не переступал. Никогда не бил брата, хоть порой от желания хорошенько ему врезать темнеет в глазах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
У самых дверей Ксанор замирает и шумно втягивает носом воздух:
— Мм… феячьим духом пахнет. Решил развлечься перед тем, как поставить крест на своей жизни? Это я о женитьбе. Горячо поддерживаю! Поделишься контактом? Думаю, мне такая тоже понравится.
