По крайней мере, они были живы.
И все благодаря одному человеку.
Посмотрев на разраставшуюся толпу, Либерти нашла его взглядом. Несмотря на отсутствие мундира, выправка и уверенность генерала Холмса никуда не делись. Он разговаривал с родителями нашедшегося подростка и что бы ни говорил им, они улыбались. Во время нападения пауков мальчик пропал. К счастью, его нашли целым и невредимым.
Отряды защищали людей, врачи их лечили, но именно Адам Холмс планировал, разрабатывал стратегию и упорно трудился, чтобы все были в безопасности.
Он приобнял пожилую женщину, и она прильнула к нему. Адам погладил ее по плечу. Он всем позволял на него опереться.
Но на кого опирался он, когда дела были плохи?
А Либерти знала, что они были плохи практически каждый день.
Она покачала головой. Ей нравились солдаты с обветренными лицами, крепкими телами и татуировками. Бойцы, желавшие повеселиться, не требовавшие многого и не лезшие, куда не просят. Простые мужчины, с которыми можно развлечься. Задолго до инопланетного вторжения Либерти пережила свою собственную версию ада и когда собрала себя по частям, поклялась брать от жизни все. Изо дня в день она искала источник радости и веселья — будь то долгое купание в большой ванне с пеной и ароматными лосьонами или же сексуальные мужчины и сильные оргазмы.
Ей удавалось сдерживать клятву даже посреди уродливого апокалипсиса.
Взгляд Либерти вернулся к генералу… Адаму. Почему-то ей казалось, что он ничего не знает о радостях жизни. Все его существование состояло из ответственности и принятия серьезных решений. Либерти видела морщинки у его рта, появившиеся от непрерывного напряжения.
Недолго думая, она направилась в его сторону.
Как только генерал подошел к очередной группе людей, Либерти встала перед ним.
— Все в порядке, Либерти? — расправил он плечи.
— Несмотря ни на что. А ты как?
— Прекрасно, — резко кивнул генерал.
— Тебе срочно нужно подстричься.
— Стрижка подождет, — Адам машинально провел рукой по волосам.
Либерти внимательно следила за ним и заметила, что мышцы его шеи были настолько натянуты, словно могли вот-вот лопнуть.
— Нет, не думаю, что подождет. Пойдем, — она махнула ему, призывая следовать на ней.
— Мисс Лоулер… — ох, этот холодный властный тон, к которому генерал прибегал, если кто-нибудь отказывался исполнять приказы, уже стал для него привычным.
— Брось, Адам, ты не можешь называть меня «мисс Лоулер» посреди инопланетного апокалипсиса.
На генеральской челюсти задергалась мышца, и Либерти едва сдержала улыбку.
— Ты идешь в свой грузовик, и я делаю тебе стрижку, — он продолжал недоуменно стоять на месте. — Почему бы тебе для разнообразия не позволить кому-нибудь другому принять решение? — сказала она. — Хотя бы один раз.
— Ты весьма упряма.
— Одно из моих лучших качеств.
— Очень сомневаюсь, — но секунду спустя Адам кивнул. — Ладно. Подстричься не помешает.
Либерти пошла рядом с ним к его машине. У него был собственный обустроенный микроавтобус, преобразованный в жилое помещение с высокой крышей и зоной для сна. Адам открыл дверь, и Либерти заглянула внутрь.
В салоне было тесновато. Аккуратно застеленная односпальная койка, несколько встроенных полок и шкафов, припаянный к полу маленький табурет.
Зайдя в микроавтобус, Либерти развернулась и опустилась на койку.
— А ты садись на табурет, чтобы мне хватило места для работы.
Адам закрыл дверь, и автоматически включилось освещение. Устроившись на табурете спиной к Либерти, он немного поерзал.
Она достала из кармана ножницы и положила на ближайшую полку. Либерти носила их с собой повсюду, куда бы ни шла.
— Те самые, что спасли мне жизнь? — глянул на них Адам.
— Да, — она дотронулась до его волос.
Либерти была внештатным парикмахером всей базы. Перед вторжением она не пробовала стричь людей, но в последнее время у нее было достаточно практики, чтобы научиться.
Кроме того, посреди апокалипсиса мало кто заботился о прическе.
— Не волнуйся. Я их отлично подстригу, — Либерти запустила пальцы в темные пряди. Они оказались гораздо мягче и шелковистей, чем она представляла. Виски были посребряны сединой. Интеллигентно и солидно. Генералу зверски шло.
Либерти покачала головой. Интеллигентные и солидные мужчины были не в ее вкусе. Она предпочитала мышцы, крепкие ягодицы и мускулистые руки. Даже ублюдочный бывший муж — пусть его душа гниет в аду — работал личным тренером и, как бы Либерти его ни ненавидела, выглядел хорошо.
Адам Холмс ничем не напоминал ни одного из тех, с кем она была прежде. Либерти принялась за работу и начала стричь его волосы. Она не собиралась делать ему по-военному короткую стрижку, поэтому лишь привела пряди в порядок и подровняла.
Адам немного склонил голову. Осматривая его длинные темные волосы, Либерти положила руки ему на плечи.
Она почувствовала твердые бугры. От генерала буквально исходило напряжение. Как он мог работать в таком состоянии? Должно быть, Адам жил в агонии.
Закончив со стрижкой, Либерти отложила ножницы и надавила ладонями ему на плечи. Он застонал, но тут же спохватился.
— Что ты делаешь?
— Как, черт возьми, ты целыми днями работаешь, когда мышцы у тебя напряжены и тверже камня?
— Я делаю то, что должен, — однако он снова склонил голову, подставляя шею. Либерти принялась сжимать ее пальцами, разминая твердые узлы. — Боже, как же хорошо.
Улыбнувшись, Либерти продолжила избавлять его от напряжения. Она спустилась немного ниже, но рубашка цеплялась за пальцы и мешала. Спина Адама была скована не меньше.
— Сними рубашку. Без нее будет проще.
Он замер.
— Я не уверен, что…
— Боитесь, что я воспользуюсь вами, генерал? — Либерти сильнее сжала пальцы.
— Я не твой тип… — с его губ сорвался смешок, — и слишком стар для тебя.
— Адам, мне тридцать пять, — рассмеялась она, — вряд ли ты намного древнее. А теперь веди себя как взрослый и сними рубашку.
Обернувшись, Адам через плечо посмотрел на Либерти и встал. Головой он почти задевал крышу грузовика. Быстро расстегнув пуговицы, Адам повел плечами и скинул рубашку на пол.
Либерти обмерла и едва сумела вдохнуть.
Генерал был таким…крепким.
Она не ожидала увидеть твердые сильные выпирающие мышцы. Он не был похож на большинство солдат, но однозначно обладал силой и восхитительной жесткостью, на которую не смогла бы закрыть глаза ни одна женщина.
— Что вы скрывали от меня, генерал.
Глава 3
Адам сидел совершенно неподвижно, слушая тихое дыхание Либерти у себя за спиной. Он буквально чувствовал, как ее энергия заполняла собой все пространство.
В голосе Либерти сквозил интерес, и искушение окутало Адама, словно аромат любимого кофе. Он не пил мокко с белым шоколадом и двойным кофеином с самого начала вторжения и вряд ли когда-либо выпил бы снова.
— Не понимаю, о чем ты, — Адам обеими руками вцепился в край табуретки.
— О, думаю, ты прекрасно понимаешь, — мягкая рука скользнула по его плечу и погладила грудь. Либерти ногтями слегка оцарапала его кожу. — Я и не подозревала, что обнаружу под твоей отутюженной формой.
— Еще раз скажу: я не твой тип, — ее прикосновение было настолько приятным, что Адам зажмурился.
— Неужели? — она замерла. — И какой же тип мой? — ее голос был низким и бархатным, но с намеком на угрозу.
У Адама пересохло горло, и он сглотнул.
— Любой, какой только пожелаешь. Ты молодая, уверенная в себе, привлекательная.
Либерти встала перед ним и, как бы он ни старался, невольно посмотрел на ее декольте. Несколько пуговиц ее синей рубашки были расстегнуты, и Адам ясно видел очертания грудей. Он уловил аромат Либерти — тепло, цветение и женственность.
Слишком много времени прошло с тех пор, как Адам прикасался к кому-то. С тех пор, как кто-то прикасался к нему.
