Тьфу, к черту тебя, «Пино Гриджо»!
Я отвела взгляд от его проникновенных глаз и попыталась переключиться на что-нибудь другое. Ой, зря. Мой взгляд невольно остановился на мужской мускулистой груди. Я замерла. Красивые рельефы были расписаны татуировками. Поскольку на Харли были только джинсы с низкой посадкой, я смогла рассмотреть его точеное тело во всей красе. Пока он перебирал содержимое аптечки, мышцы его груди поигрывали. Мой рот наполнился слюной, и я мудро решила отвернуться. Вот только мой взгляд сам по себе спустился вниз, словно кролик по дорожке. По дорожке темных густых волос, ведшей в неизвестность.
Боже мой, этот мужчина выглядел высеченным из гранита.
Я могла поспорить, что у Харли был Бенджамин. Некоторое время назад он придавил меня к спинке дивана и вжался чем-то отнюдь не маленьким. Толстым и устрашающим. Меня подмывало попросить Харли снять штаны, просто чтобы я выяснила, правильно ли тем вечером определила размер. Мою грудь и шею обдало жаром от смущения, смешанного с желанием в пропорции один к одному. Я слишком долго жила без секса и завелась от одного вида полуголого мужчины. В другое время я бы отмахнулась, но под воздействием алкоголя чуть не срывала с себя одежду.
В конце концов, Харли приступил к обработке раны, и мне пришлось постараться, чтобы сосредоточиться на ней вместо рельефного пресса, который так и хотелось облизать.
— У меня плохие новости, — серьезно посмотрел на меня Харли, закончив стирать кровь.
— Новости? — нахмурилась я, и у меня зачастило сердце.
Засунув руку в задний карман, он достал складной нож, и я пискнула.
— Нам придется отрезать тебе руку, — мрачно сообщил Харли.
— Чтоб тебя! — разъяренно посмотрела на него я.
— Шучу, — фыркнув со смеху, он снова покопался в аптечке. — Обойдемся без швов, но рана в таком месте, что откроется, если не будешь осторожна, — Харли достал какой-то тюбик и кончиком ножа подцепил крышку. Он взял мою руку так, словно пожимал при знакомстве. Уверенным движением Харли выдавил содержимое тюбика на рану, и кожу почти моментально стянуло.
— Что это? — засомневалась я, взглядом отслеживая каждое его движение. — Ай! Жжет.
— Суперклей, — весело блеснул он глазами. — Еще минутку, и жечь перестанет.
Засранец смеялся надо мной. Прямо в лицо. Вряд ли ему бы понравилось, если бы в наказание за издевки я тем же самым клеем приклеила бы его яйца к ноге. При мысли о прикосновении к его яйцам я застонала, как перевозбужденный подросток. Этот мужчина сводил меня с ума!
Я попыталась высвободить руку из его пальцев, но он не отпускал. Наши взгляды встретились. Воздух зарядился…чем-то. Чем-то незнакомым и приятным. Мы целовались лишь однажды примерно через десять минут после знакомства, когда дали клятвы. Естественно, на камеру. Скорее всего, в тот миг мои родители перевернулись в гробах. Я гадала, что думала семья Харли о «Брачной сделке по-американски», но у меня не было шанса спросить.
На самом деле я не спрашивала его вообще ни о чем. Так себе из меня вышла жена.
Я невольно нахмурилась. Несколько раз я мечтала перестать быть собой, позволить Харли затащить меня в кладовку и снести мои стены. Пригласить его в постель, когда он в очередной раз унесет меня с дивана. Увы, оборонялась я надежнее Форт-Нокса.
— Я раньше не замечал, что у тебя веснушки, — сказал Харли сиплым голосом, сводившим меня с ума.
— А я раньше не замечала, что у тебя в бороде седые волоски, — закусила я щеку изнутри. — Они там прячутся.
Харли долгую нескончаемую секунду смотрел на мои губы и затем отстранился. Мне было ненавистно чувствовать себя отвергнутой. В воздухе по-прежнему витал его уникальный аромат, и я вздохнула.
— Пойдем, — велел Харли, стащив меня с тумбы. — Поговорим.
Разговоры. Разговоры. Разговоры.
Сколько раз он пытался начать беседу, а я его избегала? Нынче вечером было бы так же? Вряд ли. У меня в груди разлилось тепло. Возможно, мы могли сделать нечто больше, чем поговорить…
Еще мгновение я смотрела на Харли, после чего прошла следом за ним обратно в домашнюю студию. Кровь на моей мебели и ковре уже подсыхала. Я невольно начала подсчитывать, во сколько мне обойдется замена. Харли подошел к дивану, и я смогла пристально рассмотреть его спину. Она была усеяна шрамами, но куда больше внимания привлекали татуировки. В основном нарисованные животные. Тут и там я читала цитаты или просто слова. Пока не заметила среди них имя, от которого у меня в горле застыл вдох.
— Барб?
Харли повернулся ко мне, и в его глазах промелькнуло нечто, чего я прежде не видела. Боль. Страдания. Не тратя времени на раздумья, я бросила свое пьяное тело к нему и обняла его за талию. На минуту Харли напрягся, но вскоре расслабился и обнял меня в ответ. Я не знала, как долго мы так простояли, пока не обнаружила, что машинально вырисовывала пальцами круги на его спине. Он же перебирал мои волосы.
— Она умерла? — вслух предположила я.
— Если бы, — проворчал Харли.
— Что случилось? — нахмурившись, я посмотрела на него снизу вверх. Он стиснул зубы и изо всех сил подавлял ярость.
— Мы собирались пожениться, — покачал головой Харли, глядя на меня. — Я купил ей дорогущее кольцо с бриллиантами по ее выбору, все дела. Мама заболела, и Барб подменяла ее в нашем скобяном магазине. Однажды я без предупреждения зашел к ней на обед и застал ее с каким-то парнем, — его передернуло. — Она нахрен сломила меня.
Сдвинув брови, я подняла ладонь к лицу Харли и всмотрелась в его черты. Большой злой сильный мужчина с бородой — на зависть любому байкеру — в глубине души страдал. Все три месяца я так зацикливалась на себе, что не интересовалась прошлым своего мужа. Всегда думала только о собственной боли. Ни разу ни о чем его не спросила. Считала, что мне достаточно вердикта психологов. Но ошиблась.
— Мне жаль, что она тебя ранила, — искренне сказала я.
Схватив мою левую руку, Харли поднес ее ко рту. Мягкими полными губами он прижался к простому кольцу, которое надел на мой палец в день бракосочетания. Странный выбор, учитывая, что гулящей цыпочке Барб Харли подарил бриллианты. В тот миг наши глаза оказались друг напротив друга.
— Вскоре после нашего разрыва умерла мама. Мне захотелось перемен. Я давненько охочусь за компанию с одним парнем. С Баннером, морским пехотинцем. О твоем шоу ему рассказала жена. Они посоветовали мне поучаствовать в кастинге. Решили, что так я забуду Барб, — хрипло сказал Харли. Наши взгляды снова встретились, и в его глазах заблестело раскаяние. — Мне не стоило приходить на шоу. Я был немного не в себе.
— Я рада, что ты пришел, — невольно улыбнулась я, но моя улыбка сразу увяла. — Жаль, что мы не поговорили с самого начала. Возможно, тогда я бы не была…
«Такой сукой», — подумала я, но промолчала.
Сжав мой едва прикрытый шортами зад, Харли меня приподнял. Я инстинктивно обвила ногами его узкую талию. Теперь, когда он держал меня бодрствующую, я смогла в полной мере оценить твердые части его тела. Честно говоря, меня возбуждало, что для Харли я была не тяжелее пушинки. Пока он нес меня к дивану, я обняла его за шею. Харли устроился на диване, усадив меня к себе на колени. Оказавшись на нем, я почувствовала твердую длину, упиравшуюся в меня и натягивавшую его джинсы.
— Ты такая красивая, когда улыбаешься, — от слов Харли у меня в животе заметалась целая армия бабочек. Он провел ладонями по моим бедрам, и я застонала. Легкие нежные касания пробудили во мне отчаянную нужду. С моего последнего секса прошло три месяца. Ночью накануне моей фиктивной свадьбы мы с Декланом выпили и переспали. И он пообещал через девяносто дней снова положить своего «Бенджамина» в мой «шелковый кошелек».
Поэтому происходящее сейчас…как его ни назови…было приятным.
Харли начал вдумчиво вырисовывать круги на моих бедрах с внутренней стороны, время от времени большими пальцами задевая половые губы. Меня охватил яростный безудержный огонь. И влага, намочившая мое белье, ничуть его не погасила.
