западному образцу армии. Некоторые из них оставались в России навсегда, принимали российское подданство и приобретали, в зависимости от своей службы, право на получение дворянства или просто были признаны в российском дворянстве.
С другой стороны, потомки некоторых фамилий, имевших своими предками подданных других государств, с течением времени настолько обрусели, что мало чем отличались от исконно русского дворянства. Так, от шотландского рода Гамильтонов происходит фамилия Хомутовых, немецкая фамилия Левенштейнов превратилась в чисто русскую Левшины, выходцы из Флоренции Чичери в России стали именоваться Чичериными, потомки императоров Византии Комнинов —< Ховриными, и таких примеров достаточно много.
Интересно, что в русском дворянстве существовала традиция вести свое происхождение от выходцев из других стран. Явление это до того было обыкновенно, что при составлении в царствование Екатерины II (1762–1796) общей формы для родословной росписи по шестой части дворянской родословной книги (части, предоставленной древнему русскому дворянству) признано было наиболее удобным начать эту форму с фразы: «Выехал в Россию оттуда-то при великом князе таком-то». Такое обозначение применялось к родоначальнику каждой древней русской фамилии.
К примеру, князья Мышецкие, по семейному преданию, вели свой род от мейсенского маркграфа Андрея, выехавшего из Саксонии на Русь в 1209 году. В действительности Мышецкие являлись потомками черниговских князей, ведущих свое происхождение от Рюриков.
Вместе с тем мелкопоместные дворяне Нарышкины, остававшиеся в неизвестности до женитьбы царя Алексея Михайловича на представительнице их рода Наталье Кирилловне Нарышкиной в 1671 году, пытались вести свой род из Германии.
Даже предок Романовых Андрей Кобыла пишется «выехавшим их Прусс» в XIV веке.
Сравнительно пестрый состав дворянского сословия Российской империи не случаен. Он отражает саму историю России — могучей державы, расширявшей свои пределы, привлекавшей на службу представителей многих стран и народов, подвластных ей, союзных и даже враждебных.
Даруя аристократии вновь присоединенных провинций высокие титулы, русское правительство демонстрировало уважение к элите местного населения, намерение сохранить его традиции и устои. Конечно, не всегда эта политика проводилась достаточно умело, но все же, заглядывая в историю многих десятков семей самого разного происхождения, при разных обстоятельствах оказавшихся на русской службе, мы видим нечто общее: верность присяге, самоотверженную службу новому отечеству, «врастание» в русскую дворянскую культуру, сознание принадлежности к высшему сословию великой империи (не исключавшее сохранение родовых и национальных традиций). И потомок татарских мурз, и внук молдавского господаря, и сын имеретинского царевича, и скромный офицер или чиновник, получившие дворянство по чину или ордену, принадлежали к одному сословию; и звание российского дворянина для потомков царей и властителей было столь же почетно, как для тех, кто только что приобрел его по личным заслугам. Недаром некоторые российские императоры называли себя только «первыми из дворян российских», и это считалось за честь, так как дворянство на протяжении веков привлекало в свою среду лучшие силы народа.
Служилое сословие
В допетровской Руси существовало единое сословие служилых людей, в которое входили как служилые по «отечеству», то есть по происхождению, так и служилые по «прибору» (по набору на добровольных началах).
Вершину пирамиды служилых чинов составляли члены Боярской думы — думные чины (бояре, кравчие, окольничие, думные дворяне, думные дьяки). Кроме думных чинов, в служилые по «отечеству» входили стольники, жильцы московские, московские и городовые дворяне, служившие по спискам столичного или провинциального городов.
Каждый из этой категории служилых людей имел возможность выслугой или конкретным отличием в службе государю получить более высокий чин и тем самым продвинуться по служебной лестнице и в придворных чинах. Конечно, представителям московского дворянства это сделать было намного легче, чем дворянину провинциальному, но и они нередко пробивались в жильцы, стряпчие или стольники. Среди думных чинов, а тем более бояр, их почти не встречается.
Вторая категория служилых людей — по «прибору» — самые низшие и мелкие чины: пушкари, городовые казаки и т. д. Обе эти категории разделяла целая пропасть, но тем не менее они составляли единое служилое сословие.
Единство служилого сословия XVI–XVII веков было обусловлено тем, что все сословие на срок государевой службы, где бы она ни проходила, обеспечивалось поместьями, в том числе населенными.
В отличие от других сословий русского общества служилые люди обладали правом земле- и душевладения, теми привилегиями, которые впоследствии стали монополией дворянства.
Петровская эпоха навсегда покончила с сословием служилых людей. Произошел распад сословия на дворянство и сословие государственных крестьян, искусственно созданное Петром I.
Боярин
Бояре в Русском государстве, наряду с великими и удельными князьями, составляли высший слой феодального общества. В X–XVII веках бояре занимали ведущее место после владетельных князей в государственном управлении. Происхождение слова «бояре» до конца не выяснено: одни исследователи производят его от слов «бой» (воитель) или «болий» (большой), другие — от тюркского «баяр» (вельможа, богатый муж, господин), третьи — от исландского «боеармен» (знатный человек), но в любом случае все эти названия созвучны истинному значению боярства в истории русских земель.
Возникновение боярства относится ко времени распада славянских родоплеменных союзов в VI–IX веках. В X–XI веках бояре уже разделились на два слоя: княжих мужей (огнищане) и так называемых земских (старцы градские) — потомков родоплеменной знати. Бояре являлись вассалами князя, обязывались служить в его войске, но пользовались правом отъезда к новому сюзерену и были полными властителями своих вотчин, где имели вассалов.
В период феодальной раздробленности (XII–XV вв.) с ослаблением княжеской власти усилилась экономическая мощь бояр, возросло их политическое влияние, стремление к самостоятельности. Постепенно в борьбе с боярством княжеская власть стала опираться на служилых феодалов — дворянство.
В XIV–XV веках, по мере образования единого государства, имущественные и политические права бояр стали постепенно ограничиваться, и с конца XV века, с образованием централизованного государства, социально-экономические и политические привилегии боярства — были значительно урезаны.
Начиная с XV века в Русском государстве боярин — высший думный чин среди всего служилого сословия.
На Руси боярство было самым знатным и богатым сословием и являлось высшей формой феодальной знати до самого конца XVII века. Слово «боярин» стало созвучным с понятиями о родовитости и знатности, поэтому получить боярство было очень нелегко. Это были практически единичные случаи. Так, например, при Василии II (1422–1462) было только четверо бояр, при Иване III (1462–1505) — 19, при Василии III (1505–1533) —
