– Устал? – спросил он, не отвлекаясь, однако, от дела.
Фрэнк не ответил. Нащупал затылком прохладное место и обозрел потолок. Теперь потолок был белого цвета и в смысле своей естественной неподвижности выглядел благополучно. В тишине приятно скрипела жестянка.
– Ничего… Двадцать минут пассивного отдыха, теплый душ, сухая одежда – и снова будешь в отличной форме. – Вебер со скрежетом отодрал крышку от банки: – Пей.
– Кажется, ты мне сочувствуешь, Мартин? – Фрэнк поочередно поднял ноги, чтобы вытряхнуть из ботинок воду.
– Нет, я тебя поздравляю. Как ты догадался, что проще всего уничтожить шары?
– Это старо, как… Ладно, догадался, и все тут. – Фрэнк сел и потянулся к банке. Пиво было отличное, с привкусом поджаренных орехов, но слишком холодное.
– Если бы ты промазал или выстрелил в корпус кибера, мы устроили бы тебе хорошую баню, – доверительно сообщил Вебер.
– Тоже верно. Зачем размениваться на мелочи вроде пожаров, эльвы, средневековых цепей на барабанах с шипами…
Помолчали. Фрэнк машинально взбалтывал пиво и пил небольшими глотками. Вебер смотрел на его руки: ему показалось, будто руки Фрэнка дрожат.
– Я шел последним? – полюбопытствовал Фрэнк.
– Предпоследним. За тобой идет Эгул. Неплохо идет – он сейчас в кольцевой галерее, сражается с пеной. Мур Баркман не смог пройти эльву, трое засыпались на перестрелке. Хак прошел, но утопил бластер. Чисто прошли пока только Дуглас и ты. Как тебе понравился водоворот?
– Водоворот? Было слишком темно… Но я тебе благодарен.
На лице Вебера отразилось неудовольствие.
– Хотя бы за то, – продолжал Фрэнк, – что ты не догадался запустить в бассейн живых аллигаторов. Кстати, я нож потерял… Вернее, некстати.
– Нож вынесло через трубу водосброса. Стоит тебе сейчас плюхнуться в воду, и «средневековый» инструмент снова будет у тебя в руках.
Фрэнк свесился с парапета и посмотрел вниз. Нож плавал у самой стенки.
Вебер стал раздеваться.
Заметив, что Фрэнк внимательно на него смотрит, пояснил:
– Хочу освежиться, пока ты будешь занят в душевой.
Вебер вспрыгнул на парапет. Изготовился для прыжка в бассейн, но задержался.
– И вот еще что… – сказал он, не оборачиваясь. – К вопросу об аллигаторах. Если ты испытываешь потребность упражнять свое остроумие, то при чем здесь Вебер? Я тренирую ваши мышцы и нервы. Но кто сказал, что в мои обязанности входит тренировка вашего интеллекта?
Эхо разнесло по залу шумный всплеск.
«Действительно, – подумал Фрэнк, – при чем здесь Вебер, если ни в какие ворота не лезет сама система…»
От нечего делать Фрэнк знакомился с географией облысения черепа пятидесятилетнего человека. Фрэнк не рискнул бы причислить это занятие к категории достаточно развлекательных, но он был выше Вебера на целую голову, а кабинка цилиндрического лифта была для двоих слишком тесной.
Внизу что-то щелкнуло, кабинка вздрогнула, остановилась. Закругленная стенка раздвинулась – в дверную щель заглянула серо-зеленая мгла, пахнуло прохладой. Вебер шагнул за порог, постоял – руки в карманах. Свет из кабинки освещал его сзади, шея и обнаженные локти на фоне зеленоватого полумрака казались неестественно красными.
– Могу ли я считать кабину свободной? – осведомился Фрэнк.
– Лифт мы использовали до конца. Я проведу тебя на эскалатор. Это недалеко. И потом… ты мне еще нужен.
Фрэнк вышел. Оглянулся на лифтовый ствол. Над сферической крышей кабины угадывались очертания механизма подъемника.
– Скользящая подвеска. – Вебер кивнул на темные перекладины ферм. – Трубы лифтовых стволов можно двигать с места на место. Да и не только трубы… Хозяйство сложное.
Скользящая подвеска Фрэнка не заинтересовала.
Они шагали по бетонированной платформе вдоль светящейся серо-зеленой стены. На платформе уложены рельсы. Было очень сыро, холод пронизывал до костей. Фрэнк старался обходить большие лужи, ежился и чувствовал, что скоро начнет дрожать и лязгать зубами, – летний костюм не мог защитить от леденящего сквозняка. Оголенные до локтей руки Вебера покрылись пупырышками.
– Нельзя сказать, что у тебя за кулисами слишком уютно, – проворчал Фрэнк.
– Кулисы гораздо ниже. А здесь у нас кухня, где готовится весь реквизит.
На ходу Вебер вынул из кармана паллер и, перехватив левой рукой за короткий тупоносый ствол, не глядя протянул Фрэнку:
– Держи.
Фрэнк машинально принял оружие. Это был небольшой, но довольно увесистый импульсный лучемет в керамической облицовке – рукоятка удобно лежала в руке. «Заряд трехразового действия», – подумал Фрэнк.
– На всякий случай, – пояснил Вебер. – Возможно, тебе придется отразить внезапную атаку.
Если Вебер говорит «возможно», с этим надо считаться. Фрэнк сунул паллер в карман.
Засмотревшись на серо-зеленую стену, Фрэнк въехал в лужу ногой, брезгливо отряхнул ботинок. Сначала стена показалась ему покрытой светящимся пластиком, но потом он заметил резвую струйку воздушных пузырьков и понял, что стена стеклянная и все это сооружение – огромный аквариум. Фрэнк приотстал. В мутноватой глубине аквариума он разглядел большое желтое колесо с выступающими по ободу спицами и черными лопастями…
Где-то пронзительно взвизгнул металл. Фрэнк оглянулся. Вебер стоял на краю платформы и, потирая озябшие локти, смотрел вниз. Фрэнк подошел и тоже посмотрел вниз.
На дне бетонированного котлована поочередно вспыхивали разноцветные столбы. Их было восемь, они стояли ровным рядом: молочно-белый столб, за ним все остальные – семь цветов радуги. Возле столбов расстилалась идеально ровная площадка размером с хоккейное поле, а вокруг были навалены горы песка. В песке копошилась гусеничная машина с кузовом, организованно сновали небольшие «жуки»-автоматы. Вспыхивал белым сиянием первый столб – гусеничный автопогрузчик, урча, приближался к площадке и покрывал ее слоем песка, опорожняя кузов через шипящий и извивающийся рукав со щелевым наконечником. Белый столб угасал, вспыхивал красный – на площадку спешили отряды «жуков» и ровняли песок; зажигался оранжевый – другие «жуки», с непомерно раздутыми брюшками, наползали в челночном порядке, заливая песчаный прямоугольник темной и остро пахнущей жидкостью. Волна неприятного запаха быстро достигла края платформы.
Фрэнк отшатнулся.
– Для чего этот слоеный пирог?
– Для кого, – поправил Вебер. – Собственно, для вас. По кусочку на всю вашу братию… Придет время – узнаешь.
Металлический визг повторился. Вебер продолжал смотреть вниз, но Фрэнк был убежден, что звук идет не из котлована. Визг этот послужил сигналом к зарождению лавины звуков – шорохов, скрежета, рокота, хруста… Бетонный монолит платформы дрогнул, мышцы Фрэнка рефлекторно напряглись – поблизости рухнуло и раскололось что-то очень тяжелое. Грохот обвала прокатился гулкими раскатами беспорядочного эха.
– Морозильники сбрасывают лед в соседний котлован, – сказал Вебер. – Следующий ваш полигон будет с красивым названием: «Ледовые грезы»…
Над гребнем стены, разделяющей котлованы, выросло облако снежной пыли.
Фрэнк промолчал.
– Пойдем. Становится прохладно.
Они пересекли платформу по диагонали, торопливо прошли мимо наклонных люков, заиндевелые крышки которых напоминали о близости морозильных камер, свернули в узкий коридор со стеклянным потолком – сквозь матовое стекло свободно проникал слепящий ртутно-белый свет. В конце коридора журчала, поскрипывая ступеньками, коричневая лента эскалатора. Вебер галантно посторонился, пропуская Фрэнка вперед.
Наверху было гораздо теплее. Коричневая лента вползла в просторный тамбур. В отличие от неуютных нижних помещений, где все дышало непостоянством театральных декораций, тамбур выглядел стационарно и благоустроенно. Ни одной кабинки в лифтовых стволах, однако, не было – стеклянные трапеции дверей светились чистым аквамарином.
– Нулевой этаж, – подсказал Вебер. – Отсюда вы начинаете полигон. Идем покажу. – Вебер поднял руку. Повинуясь жесту, участок стены с мягким шелестом утонул в образовавшемся проеме.
Фрэнк почувствовал неудовольствие. Он устал, и все это начинало его раздражать. Вебер ускользнул в проем. Фрэнку больше ничего не оставалось, как последовать его примеру. Они вошли в помещение, примечательное, пожалуй, лишь голыми стенами.
– Узнаешь? – спросил Вебер.
– Нет, – ответил Фрэнк, наблюдая, как зарастает выход. Угроза Вебера все еще оставалась в силе, и надо было правильно оценить обстановку.
Фрэнк перевел взгляд на потолок. Понял, что находится в коридоре, через который сегодня утром выходил на полигон. В потолке темнело отверстие лифтового колодца – единственный вход сюда, известный участникам полигона – «реалигентам». В цилиндрической кабине они спускались в этот коридор по одному (реже – по двое) и, проверив снаряжение, уходили выполнять придуманные Вебером задания. Коридор вел их в неизвестность. Сейчас он никуда не вел, его перекрывала глухая стена. Утром этой стены не было.
