Боже, пусть это не касается Пенни.
Филип опускает кирку и пересекает лужайку второй квартиры.
— А что со жмуриками? — кричит Бобби Марш вслед Филипу.
— Оставь их! — выкрикивает Филип, взлетая по ступенькам и перебегая через раздвижные двери. Брайан ждёт с приоткрытой задвижкой.
— Я должен показать тебе кое-что, старик, — говорит он.
— Что такое? Что-то с Пенни? С ней все в порядке? — Филип запыхался, пока мчался в дом.
Бобби и Ник тоже забегают в дом.
— С Пенни все в порядке, — отвечает Брайан. У него в руках рамка с фотографией. — С ней всё хорошо. Говорит, что не против побыть в шкафу подольше.
— Чёрт возьми, Брайан, какого чёрта?
Филип отдышался, а его руки сжались в кулаки.
— Я должен показать тебе кое-что. Ты действительно хочешь остановиться здесь на ночь? — Брайан повернулся к стеклянной раздвижной двери. — Смотри. Вся семья погибла здесь, правильно? Все шестеро? Шестеро?
Филип вытер лицо.
— Выкладывай всё начистоту, старик.
— Смотри. Каким-то образом они обернулись все вместе. Как семья, так?
Брайан кашляет, а затем указывает на шесть бледных свертков, лежащих около гаража. — Шестеро из них лежат на траве. Смотри. Мама, папа и четверо детей.
— Ну и что, твою мать?
Брайан показывает рамку с портретом семьи в счастливые времена, неловко улыбающихся и одетых в лучшие воскресные платья.
— Я нашел его на пианино, — говорит он.
— И..?
Брайан показывает на самого маленького ребёнка, мальчика одиннадцати-двенадцати лет, в темно-синем костюме, с белобрысой челкой и натянутой улыбкой.
Брайан смотрит на брата и зловеще отвечает:
— На фото их семеро.
Глава 2
Изящный двухэтажный дом в колониальном стиле, который Филип выбрал для их затяжной остановки, расположился на ухоженной улице в глубине засаженного деревьями лабиринта закрытого элитного поселения, известного как поместье Уилтшир. Выстроенный в стороне от 278 шоссе, в двадцати милях восточнее Атланты, городок в шесть тысяч акров окружён соснами и массивными столетними дубами. Южные его границы выходят на обширные холмы, превращённые в площадку для игры в гольф с тридцатью шестью лунками, спроектированную Фаззи Зоэллером.
В бесплатной брошюре, которую ранее вечером Брайан Блэйк нашёл на полу заброшенной караульной будки, так красочно расписывалось рекламное предложение, что место выходило просто ночной мечтой Марты Стюарт: Поместье Уилтшир предоставляет превосходный образ жизни с удобствами мирового класса… названный “Лучшим из Лучших” журналом «ГОЛЬФ» … также место расположения трёх пятизвездочных отелей Тенистых Дубовых Плантаций … под круглосуточной охраной … дома стоимостью от 475,000 до более миллиона долларов.
Команда Блейка наткнулась на причудливые внешние ворота на закате дня, на пути в центр беженцев в Атланте, куда они направлялись, набившись в ржавеющий Шевроле Сабурбан Филипа. В свете фар они увидели причудливые чугунные наконечники и большую арочную эмблему с наименованием Уилтшира, выкованную из металла на шпилях, и остановились для расследования.
Сначала Филип решил, что это место может послужить им для короткой остановки, чтобы отдохнуть и, по возможности, запастись продуктами перед завершающим этапом поездки в город. Они также надеялись встретить живые души, подобные им самим. Возможно какие-нибудь добрые самаритяне могли бы выручить их. Но когда пять усталых, голодных и ошеломленных путников совершили в быстро сгущающейся вокруг них темноте первоначальный круг по извилистой дороге Уилтшира, они поняли, что место, по большей части, мертво.
Ни в одном из окон не горели огни. На бордюре и на дорожных путях стояло очень мало машин. Пожарный гидрант хлестал без присмотра в одном углу, посылая через лужайку пенистые брызги. В другом углу стояла заброшенная BMW с разбитым передним капотом, обнявшая телефонный столб, с открытой искорёженной пассажирской дверцей. Люди, несомненно, уезжали второпях. Причина отъезда, по большей части, была заметна в отдаленных тенях на поле для гольфа, в оврагах позади отеля, здесь и там на хорошо освещённых улицах. Зомби бесцельно волочили ноги как призрачные остатки самих себя. Их вялые зевающие рты издавали хриплые стоны, которые Филип мог слышать даже сквозь закрытые окна Сабурбана, пока он кружил по широкому лабиринту свежевымощенных улиц.
Эпидемия или божья кара, чем бы оно ни было, скорее всего поразила поместье Уилтшир жестоко и быстро. Большинство немёртвых, казалось, бродит на площадках и дорожках поля для гольфа. Что-то там произошло, что ускорило процесс. Возможно, гольфисты в большинстве своём были старые и медленные. Возможно, немёртвым понравился их вкус. Кто ж его знает? Вдали на расстоянии сотни ярдов виднелись, при беглом взгляде сквозь деревья или поверх частных заборов, множество, возможно сотни немёртвых, собравшихся на обширных клубных комплексах, проходах, мостиках и рвах с песком.
В темноте ночи они напоминают насекомых в лениво роящемся улье.
Сперва это приводит в замешательство, но, кажется, эпидемия оставила сообщество, с его бесконечным круговоротом относительно пустынных тупиков и изгибающихся переулков. И, чем больше Филип и его пассажиры с широко распахнутыми глазами кружили по окрестностям, тем больше они жаждали хоть кусочка этой роскошной жизни, одно жадное прикосновение к которой зарядило бы их и дозаправило свежей энергией.
Они решили, что вполне могли бы провести здесь ночь, и продолжить поездку с утра.
Они выбрали большой дом в колониальном стиле в конце Грин Брайар Лэйн, который показался им достаточно удаленным от площадки для игры в гольф, чтобы оградить от внимания стаи зомби. Дом располагал широким двором и отличными видами, а также прочным, хорошо защищающим забором. К тому же он выглядел пустым. Но когда они осторожно развернули Сабурбан через лужайку и подъехали к задней двери дома, не заглушив двигатель и оставив ключ зажигания, и проскользнули в окно один за другим, дом практически сразу начал общаться с ними. Первые скрипучие звуки послышались со второго этажа, как раз когда Филип отправил Ника обратно к Сабурбану за набором топоров, припрятанных в багажнике.
* * *
— Говорю вам, мы завалили их всех, — говорит Филип, пытаясь успокоить брата, сидящего на кухне в углу для завтрака.
Брайан ничего не отвечает, а только продолжает смотреть в тарелку с размоченным сухим завтраком. Рядом стоит бутылка с микстурой от кашля, четверть которой Брайан уже осушил. Пенни сидит возле него, с миской сухого завтрака Cap’n Crunch перед ней. Маленький плюшевый пингвин размером с грушу сидит у её чашки, и время от времени Пенни подносит ложку ко рту игрушки, притворяясь, что делится с ней хлопьями.
— Мы проверили каждый дюйм этого места, — продолжает Филип, открывая шкафчик за шкафчиком. Кухня была просто рогом изобилия, доверху заполненным первоклассной провизией и предметами роскоши: изысканными сортами кофе, хрустальными кубками, полками вин, пастой ручной работы, причудливыми джемами и желе, всевозможными приправами, элитным алкоголем, и разнообразными техническими новинками для готовки. Гигантское пространство — без единого грязного пятнышка, а массивный холодильник укомплектован дорогими сортами мяса и фруктов, закусками и молочными продуктами, а также маленькими китайскими коробочками для еды, заполненными всё ещё свежими кусочками. — Он, должно быть, навещает родственника или что-то вроде того, — добавил Филип, отмечая для себя отличный односолодовый Скотч на полке.
— Наверное остановился у своих бабушки с дедом, или в доме у друга, как-нибудь так.
— Пресвятой Иисус, ты только взгляни! — кричит Бобби Марш через всю комнату. Он стоит перед открытой кладовой и пожирает глазами сладости внутри неё.
— Это место походит на Вилли-чертова-Вонку и его Шоколадную Фабрику… печенье, сладкие дамские пальчики, хлеб — и всё свежее!
— Здесь безопасно, Брайан, — говорит Филип, присваивая бутылку виски.
— Безопасно? — Брайан Блэйк уставился на столешницу. Он кашляет и съеживается.
— Так я считаю. Судя по всему, дело обстоит именно так.
— Ещё один потерял! — рявкает голос с другой стороны кухни.
Это был Ник. Последние десять минут от хаотично переключает каналы на маленьком плазменном мониторе, установленном над шкафчиком слева от раковины, пытаясь поймать местные станции. И теперь, без четверти двенадцать по стандартному времени, новостной канал Фокс 5 из Атланты прервал вещание. Всё, что транслируется по кабельному, в отличие от государственного телевидения, с его вечными повторами передач о природе и старых фильмов, это старый добрый CNN. Но показывает он на данный момент лишь одно: автоматические объявления о чрезвычайном положении, одни и те же предупреждающие экраны с одним главным сообщением, транслируемым днями. Даже BlackBerry Брайана испускает дух, в этом районе сигнал очень не надежный. Когда он исправен, то заполнен пустыми е-мейлами, ссылками из Фейсбука и анонимными твит-сообщениями с загадочными посланиями, как это:
