Кардаш понял, что почва для осуществления его плана готова, оставалось дождаться удобного случая, чтобы устранить основную помеху – Серпа – и желательно чужими руками. Конечно, Иван Андреевич рассматривал и вариант насильственного захвата власти. По его расчетам выходило, что напасть на резиденцию Серпа и убить его вполне возможно, подопечные Кардаша пойдут за ним и приказ выполнят. Но всё же основная масса бандитов, а главное, Сургуч и приближенные к Серпу люди, могут из-за такой «наглости» взбунтоваться и разделаться с ним по принципу «око за око». Нет, должен быть такой вариант, чтобы на самого Кардаша не легла даже тень подозрения. Но всё же полагаться на случай Иван Андреевич не любил, поэтому он и решил его подготовить. Пара дней размышлений, десятка три измалеванных непонятными значками, стрелочками и закорючками блокнотных листов – и решение нашлось. Точнее, даже три, в соответствии с тем, как станут развиваться события.
Конечно, разработка этого плана вряд ли была бы возможна, если бы Кардаш как следует не изучил психологию Серпа. Впрочем, особой сложностью она и не отличалась. А сейчас для Ивана Андреевича главными в натуре соперника и вовсе являлись всего три момента: во-первых, Серп зачастую поступал наперекор чужому мнению, особенно непрошенному (к советам Кардаша он чаще всего прислушивался, но лишь когда сам просил их дать), во-вторых, он сильно преувеличивал собственную значимость и считал, что одним своим присутствием внушает всем страх и жажду беспрекословного подчинения. Наконец, в-третьих, он вообще считал себя самым умным и хитрым.
Перевалил за середину сентябрь. Иван Андреевич знал, что со дня на день Серп отправит в ближайшие деревни своих людей за урожаем. Кардашу требовалось сделать свой ход непосредственно перед этим событием; важно было не только не опоздать, но и не совершить задуманное слишком рано – за два-три дня Серп может поменять любое решение.
К счастью, теперь у Ивана Андреевича были среди бандитов свои глаза и уши, и однажды ему доложили, что поездка за данью ожидается следующим утром.
Кардаш тут же направился к Серпу. Здание бывшей районной администрации находилось почти рядом с «дворцом», так что уже через пять минут он поднимался на третий этаж, где располагались апартаменты хозяина Лузы.
Серп только что поужинал и, к радости Ивана Андреевича, пребывал в благодушном настроении, что случалось не так часто, особенно в последнее время.
– Заходи, Карандашик, – развалившись в потертом кожаном кресле, махнул он рукой. – По делу или так, покалякать?
– В принципе, покалякать, – подошел и присел на краешек стула Кардаш. – Но, в общем-то, по делу.
– Давай, выкладывай, не менжуйся. Я добрый сегодня.
– Да я, наверно, зря всё это… – изобразил смущение Иван Андреевич. – Услышал просто, что завтра ребята по деревням поедут.
– С ними хочешь? Свежим воздухом подышать? А не замерзнешь? – гоготнул Серп, зная о нелюбви Кардаша к холоду.
– Да я бы и не замерз, сентябрь-то вон какой стоит, – мотнул тот головой на окно, в которое били багровые лучи заходящего солнца. – Настоящее, как говорится, бабье лето.
– Бабье?.. – с новой порцией смеха выплюнул бандитский главарь. – Так тебе чё, бабу захотелось? Об этом и покалякать решил? Или тебе помощник нужен, сам не справляешься?
– Пока справляюсь. Но речь не об этом.
– А о чем, мать твою?.. – начал вдруг хмуриться Серп. – Ты давай, не темни. Не люблю этого.
Кардашу было весьма кстати, что собеседник начал злиться – так он станет упрямей, – но ему очень не хотелось, чтобы настроение у того испортилось окончательно, тогда разговора может не получиться вовсе. И он поспешил перейти к делу.
– Я по поводу этой поездки. В Матвеевскую и Емельяновскую, как и в прошлом году?
– Ну, туда, – буркнул хозяин Лузы. – А тебе-то какая, на хрен, разница? Чё-то я не допру никак.
– Мысли по этому поводу появились. Вот и пришел поделиться.
– У меня своих хватает.
– И всё-таки выслушай. Ты ведь человек умный, вот и рассудишь, дело я надумал или ерунду. К кому я еще-то пойду? Да и решение всё равно тебе принимать, не мне же.
– Ясен пень, не тебе, – перестал супить брови Серп. – Давай свои мысли, покумекаем.
– Я хотел узнать, – подался к нему Кардаш, – ты опять всё хочешь у деревенских забрать, как и в тот раз?
– А чё, у нас жрачки до хрена, чтобы с этими обезьянами делиться?
– Видишь ли, – замялся Иван Андреевич. – Я насчет этого и сомневаюсь как раз. Может, оставишь им хотя бы… ну, пятую часть, не знаю…
– Не знаешь – и не суйся! – злобно блеснул глазами главарь. – Советчик, мать твою!.. Мои люди пусть, значит, дохнут с голоду, а обезьяны обжираются? Сомневается он! Пошел на хрен отсюда!
– Погоди, Серп, не кипятись, – поднял руки Кардаш. – Я ведь не за деревенских переживаю, а как раз за наших. Вот поедут они, скажут, чтобы дереве… чтобы обезьяны отдали всё, что есть, а те возьмут и взбунтуются. Вот я за что переживаю. Ты уж отправь туда побольше людей на всякий случай, это я тебе и хотел посоветовать.
– А я спрашивал твоих советов? – всё еще сердито, но явно начиная остывать, буркнул Серп. – Переживает он!.. Это хорошо, что переживаешь, только не по делу сейчас. Чтобы мои бойцы каких-то чумазых уродов боялись? Ты за кого их держишь, за щенков сопливых? Да один мой человек десяток обезьян положит голыми руками. Только у нас ведь еще и стволы есть, а у тех что – вилы с граблями? Да они обосрутся от страха, когда наших увидят!.. Не, Карандаш, пургу ты сейчас гонишь. Я хотел пару десятков ребят завтра отправить, а теперь – нет, не стану. Спецом, чтобы тебе показать, пошлю по двое на подводу. И по одному бы отправил, да лошадью править и мешки придерживать одному несподручно. Так что… сколько там?.. четыре телеги, по двое бойцов…
– Восемь… – упавшим голосом подсказал Иван Андреевич. – Эх, мало, Серп, мало! Хотя бы еще по человеку добавь.
– Ни хрена, – осклабился Серп. – Восемь.
– Ну, тогда отправь кого-нибудь поопытнее! – весьма натурально взмолился Кардаш. – Сургуча, например.
– Чего вдруг его?
– Так ведь он у нас самый опытный. И не боится ничего, ему сам черт не брат.
– Сургуч? – недобро прищурился главарь бандитов. – Самый опытный? Самый, мать твою, храбрый?
– Ну да…
– А я, по-твоему, уже так – языком только с такими, как ты, молоть годен?
– Да ты чего, Серп? – округлил глаза Иван Андреевич. – О тебе и речи нет! Ясное дело, что ты всех круче. Только ведь ты, я надеюсь, сам с ребятами не поедешь? Не вздумай, Серп, не надо. Что ни говори, а всё равно это опасно.
– Да мать же твою так!.. – вскочил с кресла хозяин Лузы. – Достал ты меня, Карандаш, своим нытьем! Вот я теперь специально для тебя туда поеду. Иди, поплачь.
Плакать Кардаш не стал. Напротив, возвращаясь к себе, он не смог сдержать довольной улыбки. Всё получилось именно так, как он и рассчитал! Бандитов на подводах будет мало, а значит – велик шанс, что доведенные до крайности деревенские жители осмелятся дать им отпор. Им попросту нечего терять. Охотники рассказывали, что даже заяц перед лицом неминуемой смерти может в отчаянии дать отпор волку – начать колотить того лапами по морде. И ошарашенный таким поведением жертвы хищник случается, что и отступает. Так то заяц, несмышленая зверюшка! А деревенские вовсе не обезьяны, как называет их Серп. Они – люди, а значит, кроме инстинктов у них есть и разум. И сообразить, что защитить себя могут лишь они сами, и что у них хватит на это сил, они должны.
«Они просто обязаны это сделать!» – подумал Иван Андреевич и, не сдержавшись, прошептал:
– Сделайте это, мужики! Обещаю: не пожалеете.
Глава 2
Прерванное обучение
– Гы… лы… а-аа… в-вв… а-а… Чего это? Кол какой-то… – шмыгнул длиннющим мясистым носом вспотевший от напряжения молодой, скособоченный мутант.
Слева и справа от него, заглядывая в книгу, на лавке за столом сидели еще двое учеников – плешивый мужчина лет сорока с бельмом на левом глазу и похожая на старушку горбатая девушка с редкими бесцветными волосами. Тоже, разумеется, мутанты – иные в лесных деревнях не жили.
– Это не кол, – вздохнула сидящая напротив них Саша. – Это цифра один, мы же в прошлый раз с вами проходили…
– А пошто тутока цифра? – подняла разноцветные – один карий, другой светло-серый – глаза девушка. – Это ж книга. Руман.
– Роман, – поправила Саша. – Но в романах тоже могут быть числа – если там что-то подсчитывают, например. А в нашем случае – это номер главы. Глава первая.
– Голова? – хмыкнул плешивый мутант. – Ежели первая, то ишшо и другая будет? Про двухголового, што ль, книжка-то? У нас корова телушку с двумя головами родила – та и дня не протянула, околела. А человек о двух головах – видано ли? Тож не жилец, я тебе говорю.
– Это не голова, – засопела учительница. – Это глава. Книги часто делятся на главы… Ну, на части такие, на куски, чтобы удобнее было читать.
