Я и сама не могла понять, что именно испытываю. Боль? Обиду? Злость?
— Я думаю, ты и так знаешь.
— Если ты о том, что Ли не умеет держать язык за зубами, то да, — мягко ответила сестренка и поправила белокурый локон в своей прическе. — Но ты же и сама знаешь, что ее слова не истина в первой инстанции. Особенно когда она… не в настроении.
— В ярости, ты хотела сказать?
Стоять на месте оказалось просто невыполнимой задачей. Не вдумываясь в то, что делаю, я принялась собирать вещи, забрасывая в саквояж все подряд — книги, вещи, глупые мелочи… Даже подушка неведомым образом поместилась в его ненасытный рот.
— Ия, поделись со мной, прошу. Я переживаю за своих сестер, и это жестоко с твоей стороны держать меня неведенье, — все с той же терпеливой интонацией повторила девушка, чинно сложив ладони на коленях.
— Я выхожу замуж за жениха Ли. Отец с матерью едва ли против — похоже, дело в солидных отступных. Почему именно я, даже не спрашивай. Я не знаю. Я вообще ничего не понимаю!..
Зло утрамбовывая свое внушительное одеяло, я безжалостно сминала ткань, стараясь хотя бы немного выместить злость.
Да как он мог! Не подумал обо мне! О Ли! О маме! Наплевал на наши чувства, стремясь воспользоваться условиями какого-то договора! Неужели эти бумажки для него ценнее собственных детей?!
— Мне очень жаль, — пролепетала сестренка, спускаясь с края кровати и присаживаясь на пол рядом со мной. — Я не знаю причин, по которым отец так поступил, но, может, он прав?
— Ты в своем уме, Софи? — От удивления у меня заломило брови до неприятной боли.
— Ий, давай начистоту. Тебе брак необходим куда больше, чем всем нам.
— Что ты несешь?
— Послушай, — поймав мою ладонь в воздухе, девушка осторожно уложила ее на край чемодана и крепко сжала пальцы. — Я знаю, что той ночью что-то произошло, после чего ты сломалась. Хочешь верь, хочешь нет, но ты была другой, Ия, и я скучаю по той девушке. Может, это шанс залечить ту рану?..
— Не говори так! Ты понятия не имеешь, о чем рассуждаешь!..
— Я бы не была так уверена, — неуместная улыбка коснулась ее губ, словно прилипший солнечный зайчик, что юрко пробрался в комнату. — Я сама поискала информацию о роде Эвердин в отцовской библиотеке, еще тогда, — она махнула рукой, намекая на первое предложение о помолвке.
— Родовая книга в запертом зале, — почему-то забыв о злости, я обратилась в слух, прикусив губу от любопытства. — Ты выяснила что-нибудь про него?
— Именно, — подтвердила девушка, открыто намекая, что пробралась в запретную комнату и нисколечко об этом не жалеет. — Так вот, этот господин Эвердин из очень старого и знатного рода. Вся его семья родом из Кимтара, и перебираться в наш мир не планирует. Сама понимаешь, информации немного.
Поднимая в голове все, что я о них слышала, поняла, что никогда не воспринимала слова Ли и даже не думала о том, что ее жених иномирец. Просто жених, существование которого меня не касается.
Не касалось — до сегодняшнего дня.
…Много веков назад произошел излом. Несколько миров столкнулись, разбиваясь друг о друга и проламывая в защите те самые переходы, которыми пользовались до сих пор. С того времени многое успело поменяться, и один мир все же закрылся, унося свое присутствие в небытие, а три других остались, не в силах отделиться и принимая положение невольных соседей.
Ираннэ был диким краем, заполненным пустынями и парой глубочайших морей, до дна которых было просто невозможно добраться. Там жили странные люди — добрые, но необщительные. Они с радостью обменивались товарами, делились секретами, но на своих землях чужаков не любили. Отец был там пару раз в должности посла, но хороших впечатлений не приобрел, концентрируя все в одном слове «Жарко!»
Дархай, напротив, слыл красивым, дружественным краем. Его обитатели несколько отличались от людей острыми ушами, необыкновенным цветом глаз и невиданным ростом. Они щедро вели торговлю, путешествовали по нашим землям и легко принимали гостей, оборудовав даже специальные места, где с комфортом можно было жить во время поездки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Один раз мне самой удалось побывать там, когда папа решил, что его дети мало путешествуют и им просто необходимо узнавать традиции и обычаи других народов. До сих пор сладость их фруктов и необыкновенно красивые водопады не выходили у меня из головы.
А вот Кимтар не стал тем добрым соседом, которого так хотелось иметь. Закрытый мир со своими правилами, который не любил чужаков и всячески скрывал свои обычаи и устои.
Даже спустя столько лет единицы могли похвастаться тем, что посещали Кимтар, и то лишь те места, куда их допустили, передвигаясь по строго выверенному маршруту и общаясь со строгим кругом лиц.
Сложно было предугадать, что именно скрывают кимтарцы, но с каждым их появлением вопросов становилось все больше.
Впервые я пожалела, что не слушала Ли! Она точно должна была знать о своем женихе куда больше и наверняка сообщала мне все это, но я прослушала, устав от ее болтовни! А может, и не говорила, кто ж теперь узнает…
— Но что он здесь делает?
— В том и вопрос, — вздернув брови, ответила девушка. — Не знаю, что связывает его и нашего отца, но смею предположить — что-то очень важное, раз он решил выдать свою дочь за чужака с неизведанных земель. А он, в свою очередь, решил жениться на девушке из чужого мира.
— Спасибо. Мне определенно стало легче, — буркнула я, рухнув пятой точкой на чемодан и захлопывая замки.
— А вот это ты зря, — не унималась Софи. — Нам мало о них известно, но вот что всем понятно уже очень давно — женщина, а точнее жена для кимтарца — это святое. Я не шучу, прямо сокровище, — вдохновенно прошептала сестра.
— А так и не скажешь.
Вспомнив снисходительные взгляды, колкие слова и явное пренебрежение, я повела плечами, стряхивая непонятную тревогу, что вызывало у меня общество господина Эвердина.
Он вроде бы и пугал, но как-то… неправильно. Дыхание сбивается, сердце стучит, ладони потеют, но голова ясная, не замутненная ужасом. Будто оцепенение сковывало невидимыми цепями, заставляя смотреть на него, как жертва смотрит на хищника в ожидании прыжка.
— Может, он как бабочка, — предположив, девушка уже открыто улыбнулась.
— Что?
— Ну как бабочка. Сперва неприятный, скользкий и некрасивый, а потом…
— …сожрет всю смородину в саду, — закончила я, не сдержав ответной улыбки.
— Все может быть. Рада, что смогла поднять тебе настроение, Ия. Я буду скучать, сестренка.
Обняв меня за плечи руками в летящих рукавах из воздушной органзы, Софи вышла. Она никогда не любила долгих прощаний. Теплое сердце мой сестренки могло согреть кого угодно, что я не единожды успела проверить на себе.
Глава 3
— Вы вовремя.
Как я и предполагала, провожать меня никто не вышел. Наверняка мама с Софи успокаивают Ли, а отец так и вовсе не посчитал бы это важным и, зарывшись в свои бумажки, уже забыл о моем отъезде.
Навязанный жених уже ждал меня у крыльца, нетерпеливо постукивая каблуком своих ботинок.
С момента нашей последней встречи он мало изменился, но мне почудилась легкая усталость, которую мужчина пытался скрыть за холодным взглядом, рассыпая вокруг себя ауру равнодушия.
Все же обратив на меня свой взгляд, господин Эвердин чуть дернул бровью, той самой, надвое разрезанной тонким шрамом. И если бы не его безэмоциональная физиономия, я могла бы предположить, что он удивлен, ведь я переоделась в брюки и плотный кожаный жакет, наглухо застегнув все пуговицы до самого горла. Это невозможно было не заметить.
Да, мне хотелось спрятать от чужих глаз как можно больше голой кожи, поэтому, натянув глубокий капюшон на самый лоб и злобно топая, я запрыгнула в карету, запряженную тройкой абеских жеребцов, способных мчатся без устали на впечатляющие расстояние.
Видимо, господин Эвердин очень торопился, так как не стал обсуждать мой наряд и поспешил присоединиться, усаживаясь напротив.
