Действительно, было от чего помрачнеть!
Страшно бывает подчас в сказочной «стране чудес». Но маленькая Алиса все же смело и храбро совершает свое необычайное путешествие.
В ее образе Льюис Кэролл воплотил лучшие черты простых людей Англии — жизненную стойкость, здравый смысл и подлинное мужество. Недаром художник наделил свою героиню многими положительными качествами. Он сам писал о ней, что Алиса прежде всего любящая и «нежная, как олененок». Она «вежливая со всеми, высокими и низкими, великими и простыми, с королем и гусеницей…» Видите, это очень важно: для нее все равны!
Алиса доверчива — «готова принять самые фантастические возможности с той полной, совершенной верой, какая доступна только мечтателям; и, наконец, любопытна — необычайно пытлива и обладает той острой радостью жизни, какая приходит лишь в счастливые часы детства…»
Нет, маленькую мужественную Алису не запугать ничем. Не боится она ни удивительных существ из «страны чудес», ни страшной Королевы Червей. Алиса храбро путешествует среди фантастических героев повести, удивляясь всем увиденным ею бессмыслицам и нелепостям. И важно, что она отвергает все направленное против гуманности и демократизма, против разума. В этом сказываются не только лучшие черты самой героини, но и английского народа, к которому она принадлежит.
В этой связи заслуживает особого внимания то обстоятельство, что Алисе никто не помогает, как обычно героям многих и многих сказок. Алиса всюду и везде действует самостоятельно, никакие внешние силы — ни другие герои, ни волшебные предметы — не спасают ее: всякий раз она сама, своим умом находит выход из положения, ни на йоту не отступая от своих принципов и линии поведения. Такая самостоятельность Алисы, стойкость ее еще сильнее подчеркивают жизненность характера героини, неразрывность связи сказочного и реальной действительности.
Льюис Кэролл показывает, что маленькая Алиса все растет и растет и вскоре перерастает сказочное царство: оно становится совсем маленьким и ничтожным.
Какая удивительная картина! В ней художник воплотил свою уверенность: все несправедливое, нелепое должно будет уступить место тому, во что с такой непоколебимой убежденностью верит Алиса, — естественному, логическому, разумному.
Вот почему, когда Королева кричит: «Сначала казнь, приговор потом!» — Алиса громко сказала: «Вздор и бессмыслица!..»
«Долой ей голову!» — заорала Королева.
И в ответ Алиса негодующе бросает:
«Что вы все значите! (К этому времени она достигла своего полного роста.) Вы — всего лишь колода карт!»
И читатель верит: теперь, когда герой сказки достиг своего «полного роста», все нелепое, противоречащее справедливости самой жизни рассыплется подобно колоде карт перед Алисой.
И вот закрывается последняя страница книги. Мы застаем Алису на берегу реки. Она проснулась. И мы понимаем, что сон Алисы и ее приключения, несмотря на всю необычайность обстановки, хорошо знакомы читателю. А ну, давайте подумаем, далека ли от Алисы ее «страна чудес»? Под землей ли? И на какой глубине? Уж не в самом ли центре нашей планеты?.. Нет, оказывается, не так далека «страна чудес» от своей героини. Маленькая Алиса по воле сказочника путешествует по своей собственной большой Англии, но так как это происходит во сне, то ей кажется, что все, что она видит, она видит впервые!..
Алиса проснулась. Сон не пройдет для нее даром. Хотя художник, раскрыв перед ней многие нелепости и несообразности жизни, не указал выхода из социальных противоречий эпохи, но все же, открыв Алисе и своему читателю глаза на эти противоречия, он сделал благое дело: герой сказки и читатель возвращаются в реальную действительность обогащенными новыми знаниями и более глубоким пониманием происходящего.
Мы не сомневаемся, что маленькая Алиса нежно любит свою большую Англию, но в ее любви теперь уже должен зазвучать голос нового чувства, новой мечты — видеть родину лучшей, освобождающейся от всего того, что так поразило Алису в «стране чудес».
В. Важдаев
* * *
горячий полдень золотойМы медленно плывем:Две пары детских рук едваСправляются с веслом.И водит детская рукаБеспомощно рулем.
Ах, эти Трое! В час такойЖары и летней лени —«Ну, говори!» — они кричат,Дрожа от нетерпенья.Когда все Трое заодно,Бессильны возраженья!
Мне гневно Первая твердит:«Ждать сказку долго ль буду?»Вторая просит в сказке тойИгры волшебной всюду,А Третья прерывает насЛишь раз в одну минуту.
И вот нежданно — тишина,И маленький народСледит, как по Стране ЧудесДитя Мечты идет,Как у зверей гостит оноИ с птицами поет.
Но вдруг устало я замолкИ головой поник;Мечты волшебная играОставлена на миг:«Конец потом!» — «Сейчас «потом»!»Веселый слышен крик.
Так сказка о Стране ЧудесСлагалась знойным днем.Пусть явью станет навсегда,Что было только сном.Горит закат, и мы плывем,И ждет нас милый дом.
Алиса! Сказкам детских днейИ возраст детский дан.Храни в венке воспоминанийЧудесный их обман,Как пилигрим хранит сухиеЦветы из дальних стран!
Глава I Вниз по кроличьей норе
лиса начала очень скучать: она сидела рядом с сестрой на берегу и ничего не делала. Раза два она заглянула в книгу, которую читала ее сестра, но там не было ни картинок, ни разговоров. «И что за польза от книги, — подумала она, — в которой нет разговоров или картинок?»
Тут она стала размышлять про себя (правда, с трудом, потому что в такой жаркий день чувствовала себя сонной и глупой), стоит ли удовольствие плести венок из маргариток беспокойства идти собирать маргаритки, как вдруг совсем близко от нее, пробежал Белый Кролик с розовыми глазами.
В этом не было ничего очень уж замечательного. Точно так же Алисе не показалось очень необычным, когда она услышала, как Кролик говорил сам себе:
— О горе, rope! Я опоздаю! (Позже Алиса вспоминала об этом, и ей пришло на ум, что она должна была бы удивиться, но в то время все представлялось ей совершенно естественным. )
Когда же Кролик вынул часы из жилетного кармана, посмотрел на них и затем помчался еще быстрее, Алиса вскочила на ноги, так как в ее голове блеснула мысль, что она никогда прежде не встречала кролика ни с жилетным карманом, ни с часами, которые можно было бы вынимать оттуда. Сгорая от любопытства, она бросилась за ним и, к счастью, вовремя, чтобы увидеть, как он внезапно нырнул в большую кроличью нору под изгородью.
Через мгновение Алиса скользнула туда вслед за Кроликом, не успев и подумать, какие силы в мире помогут ей выбраться обратно.
Кроличья нора сначала шла прямо, подобно туннелю, и затем неожиданно обрывалась вниз, так неожиданно, что Алиса, не имея ни секунды, чтобы остановиться, упала в глубокий колодец.
Или колодец был очень глубок, или она падала очень медленно — во всяком случае, у нее было достаточно времени, пока она падала, осматриваться вокруг и гадать, что произойдет дальше. Сначала Алиса попыталась заглянуть вниз, стараясь понять, куда она падает, но там было слишком темно, чтобы увидеть хоть что-нибудь.
Тогда она принялась разглядывать стены колодца и заметила, что на них были буфетные и книжные полки. Здесь и там она видела карты и картины, висящие на колышках. С одной из полок она сняла, летя вниз, банку с наклейкой: «АПЕЛЬСИПНЫЙ МАРМЕЛАД», но, к ее величайшему разочарованию, банка оказалась пустой. Алиса не решилась бросить ее, боясь убить кого-нибудь внизу. И она изловчилась и поставила банку в один из буфетов, мимо которого падала.
«Ну, — подумала Алиса, — после такого падения для меня просто пустяки слететь с лестницы. Какой храброй будут считать меня дома! Да что там! Я не скажу ни словечка, даже если свалюсь с крыши». (Что было очень похоже на правду.)
Вниз, вниз, вниз… Кончится ли когда-нибудь падение?
— Интересно, сколько миль я успела пролететь за это время? — сказала она громко. — Я, наверное, нахожусь уже где-то неподалеку от центра земли. Посмотрим: это, должно быть, четыре тысячи миль вниз, я думаю. (Потому что, видите ли, Алиса узнала несколько подобных вещей на уроках в классе, и, хотя место не слишком-то позволяло Алисе показывать свои знания — ведь тут не было никого, кто мог ее слушать, — все же сейчас был удобный случай для повторения пройденного.) Да, это приблизительно точное расстояние. А теперь хотелось бы выяснить, какой я достигла Широты и Долготы? (Алиса не имела ни малейшего понятия о том, что такое Широта и Долгота, но она считала очень приятным произносить такие ученые слова.)
