class="p1">— А пошли! — живо откликнулась Ольга.
— А ты, Лен? — спросил Макс.
— Даже не знаю… — засомневалась она. — Я обещала маме вернуться домой сразу после встречи.
— Да ладно тебе, пошли… — стал уговаривать Макс.
Лена вопросительно посмотрела на Ольгу, но та, как ни странно, молчала.
— Макс, привет! — их приятеля вдруг хлопнул по плечу какой-то долговязый парень, с которым они столкнулись на выходе.
— О, какие люди! — обрадованно воскликнул Макс. — Знакомьтесь, девчонки, это Серёга, мой одноклассник. Он с факультета физики.
Серёга отвесил шутовской поклон.
— Ну что, все мы затесались в педагоги? — весело спросил он у девочек. — Так сказать, будем сеять разумное, доброе, вечное?
— Банально сказано! — с ходу парировала Ольга. — Я — Ольга.
— Какие у нас зубки! — хохотнул Серёга, ничуть не обидевшись. — Приятно, Ольга! А я — Сергей, в простонародье — Серёга.
— А что это тебе так приятно? — с вызовом произнесла она.
— Да вижу — девушка красивая и умная, вот и приятно… — откликнулся тот.
— А это Лена, — Макс представил Серёге скромную блондиночку. — Вот уговариваю её пойти с нами в кафе.
— Отличная идея! — оживился Серёга. — А меня с собой возьмёте?
— Сто пудов! — убеждённо проговорил Макс.
— Только я сейчас позвоню маме, — сдалась, наконец, Лена.
— Маме — это святое! — подмигнул ей Серёга.
— Мам, мы тут с ребятами хотим немного посидеть в кафе, ладно? — Лена отошла в сторонку, пока компания её терпеливо ждала. — Да, тоже наши студенты-первокурсники. Где познакомились? Да вот сейчас, на встрече. Хорошо, мамуль. Не волнуйся, я недолго. Целую.
— Ну что, мама дала добро? — поинтересовался Макс у Лены, беря её под руку.
Та, конечно же, по обыкновению смутилась и утвердительно кивнула.
— Тогда вперёд! — провозгласил Серёга, решительно подхватив неприступную Ольгу. — Знаю я одно классное местечко!
И они отправились отмечать своё поступление.
Глава 3
Антон
— Антошка-картошка! Антошка-поварёшка! Антошка-кривая ножка!
Соседская девчонка, свесившись с абрикосового дерева, которое разделяло два приусадебных участка, задорно выкрикивала приходившие ей на ум «дразнилки». Но, видно, фантазия у неё была небогатая, поэтому она быстро иссякла и принялась по новой:
— Антошка-поварёшка! Антошка-картошка! Антошка-кривая ножка!
Антон, раздевшись по пояс, на солнцепёке вскапывал грядки под картошку. Как и любой, кто с детства проживал в южных краях, он был привычен к жаре и не обращал на неё внимания. Парень уже с ранней весны был покрыт ровным загаром — его смуглая кожа темнела буквально от первых солнечных лучей. Он никогда не обгорал и не бегал от солнца. И в жаре не видел никаких проблем. Зачем страдать-то? Прогулялся к морю, окунулся — вот тебе и прохлада.
Специально, конечно, не загорал, как всякие-разные белокожие отдыхающие, приезжающие к ним на короткий срок из северных мест. А просто жил обычной жизнью и много занимался семейным приусадебным хозяйством, тем более что, кроме него, делать это было некому. Две младшие сестрёнки — ещё маленькие, а отец после смерти матери сильно пил.
Время от времени приходила тётка Люба, помогала по дому. Она вроде как считалась гражданской женой отца, но жить с ним постоянно не хотела. Это и понятно — кому охота терпеть регулярные пьянки? Просто жалела его и рано осиротевших девчонок, а, может, и сама со своей неустроенной судьбой думала — пусть хоть плохонький, а мужик. В общем, Антон старался не вникать в эти тонкости. Заглядывала иногда тётка Люба — и ладно. И девчонки при ней немного отогревались, веселели.
А его, Антона, забота состояла в том, чтобы держать в порядке хозяйство и кормиться семье с участка. Отец зарабатывал копейки, которые тут же и пропивал. Он числился сторожем в одной из конторок, откуда его не выгоняли из жалости к детям. Антон всегда старался где-нибудь подработать, особенно летом — то в грузчики наймётся, то спасателем сидит на вышке, то портье в гостинице устроится. Благо был он парнем не по годам крепким и очень видным, так что ему, как правило, не отказывали в работе, закрывая глаза на его юный возраст. В городке многие знали об их ситуации в семье, да и Антон отличался серьёзностью и ответственностью. У него, не в пример некоторым его сверстникам из благополучных семей, просто не было времени на глупости.
— Антошка-окрошка! — торжествующе выкрикнула девчонка.
Она, наконец, придумала новую «дразнилку» и была этому несказанно рада — уж очень ей хотелось привлечь внимание этого неулыбчивого, вечно занятого работой соседского паренька. Но тот никак не отреагировал на её придумку. Тогда она стала бросать в него абрикосами, не забыв при этом несколько штук отправить в рот.
— Ну, Наташка, погоди у меня! — наконец, оторвался от своих грядок Антон. — Мне ещё не хватает за тобой убирать участок! Смотри, а то шею намылю!
— Намыль, намыль! — обрадовалась Наташка.
Пусть хоть так, но он заметил её существование.
— Антош, а где Юля и Валя?
Наташка спросила о сёстрах Антона просто так, чтобы поддержать разговор. На самом деле ей было гораздо интереснее наблюдать именно за ним. Да что там наблюдать! Она мечтала, как он вдруг бросит копать, полоть и заниматься живностью и предложит прокатить её на велосипеде! Мечта была настолько яркой, что от восторга она даже закрыла глаза и в воображении уже видела себя сидящей на багажнике и крепко держащей его за талию. Они с ветерком мчались к морю, а там… Ну, это Наташка ещё не придумала.
— Юля и Валя дома, уроки делают, — донёсся до неё строгий голос Антона. — И ты иди заниматься. Нечего груши околачивать!
— У нас нет груш… — обиженно надула губы Наташка.
Девочка отлично его поняла. Она-то вообразила себе совсем другое, а он — уроки! Говорит прямо как мама. А Антон и, правда, ощущал себя гораздо взрослее своих лет, потому что всегда чувствовал ответственность за сестёр, особенно теперь, когда они остались без матери, а отец пил, всё больше опускался и ему, в сущности, не было до детей никакого дела. Поначалу Антон злился на него — мол, нашёл для себя самый простой выход! Ему плохо, он и заливает горе водкой. А как же они? Кто их утешит, кто о них позаботится? Но он быстро понял, что от обид ничего не изменится, поэтому надо брать ответственность за сестёр, да и за всю семью, на себя.
— Ну и копай свои грядки! — с досадой крикнула Наташка, слезла с дерева и демонстративно отправилась в дом.
При этом казалось, что даже её худенькая спина излучает обиду. Антон удивлённо посмотрел вслед этой малявке. Однако время уже подошло к обеду, и
