— Но… — Лера показала в сторону постели, где под подушкой лежала книга. — Там написано, что… В общем, если…
— Послушай меня! — Эдуард схватил ее за плечи и как следует встряхнул. — Я понимаю, о чем ты говоришь! Ты думаешь, я ничего не знаю? — ухмыльнулся Эдик. — Нет, дорогая, мы с пацанами разговариваем обо всем! Но только это не для меня! Я не буду заниматься этим! Понятно? Ни одну бабу я никогда не буду облизывать, это претит моему достоинству! Я человек интеллигентный, это блудство не для меня! И ты даже думать об этом не смей! Ты забыла, из какой ты семьи? Твой дед преподавал в МГУ! Твой отец был крупнейшим специалистом…
— Ты не любишь меня! — выкрикнула Лера, и из глаз ее брызнули слезы.
— Я люблю тебя, но порнографией заниматься не буду никогда! — Эдуард прижал Леру к себе — сейчас мать услышит ее плач, и тогда… — Я люблю тебя, и у нас все впереди!
В этот момент в комнату ворвалась мать.
— Что случилось? — Она в ужасе уставилась на плачущую невестку и обнявшего ее сына.
— Понимаешь, мам, — начал Эдуард, еще крепче прижимая Леру к себе — он до того боялся, как бы жена не сказала лишнего, что даже осмелился не размыкать рук, хотя раньше он никогда не обнимал Леру в присутствии родителей, это считалось в их семье дурным тоном: если обниматься на глазах у всех, то чем же тогда заниматься наедине? — Лера расстраивается, что никак не может забеременеть, и боится, что меня возьмут в армию! Она винит себя, что из-за нее мне придется служить!
«Значит, я была права, именно поэтому они торопятся с ребенком. — Лера попыталась освободиться из объятий мужа, но Эдуард крепко держал ее. — Ладно, не буду ничего говорить. А то Вера Петровна помчится к бабушке делиться проблемами. Ничто не стоит бабушкиных волнений, хватит и того, что через месяц после свадьбы свекровь жаловалась ей, что я не беременею… Бабушка — мой единственный родной человек, и ради ее спокойствия я пойду на все!»
— Ну, Лерочка, не расстраивайся, может быть, не все еще потеряно! — Свекровь была довольна — значит, Лера осознает свою вину, и это уже хорошо! — Не плачь, милая!
Вера Петровна тоже заплакала, а когда в комнату вошел отец Эдуарда, она бросилась в его объятия — неслыханная вольность, конечно, но ситуация такова, что можно пойти даже против незыблемых правил.
Но плачь не плачь, а в армию Эдику пришлось пойти.
Конфликт с Лерой Эдуард уладил; он заверил ее в любви и пообещал пересмотреть отношение к сексу и постараться научиться доставлять жене удовольствие. Но и сразу же оговорился, чтобы Лера его не торопила, потому что ему нужно много сил для преодоления этого психологического барьера.
Лера согласилась с мужем — да, в начале семейной жизни всегда встречаются трудности, и их нужно преодолевать, а не убегать от них. Они договорились терпеливо и внимательно относиться друг к другу.
И Лера старалась изо всех сил. Она была внимательной и любящей женой. А особенно терпеливой ей пришлось быть в последний месяц перед призывом. Когда Эдик узнал точную дату своего ухода в армию, он словно решил насытиться женой на два года вперед — ни одной ночи не проходило, чтобы Валерия не исполнила свой супружеский долг. И даже в ту неделю, когда у нее были месячные, Эдуард не оставил жену в покое и остался полностью удовлетворен. В отличие от Валерии: для нее в их половой жизни не изменилось ничего, и объясняла она это одним — Эдуард занят только собой, потому что предстоящее двухлетнее воздержание — дело нешуточное. Лера понимала и жалела его. И жалость эта не прошла для нее даром — она была вымотана и истощена. Она не только устала психологически, даже уже начав считать дни до его ухода, но и физически — Лера похудела настолько, насколько не помогла бы похудеть ни одна диета.
И вот они проводили Эдуарда. Вернувшись с призывного пункта, все семейство разбрелось по комнатам. Вера Петровна рыдала в спальне и причитала, что не переживет эти два года: «Мне надо было родить его еще позже, тогда бы его не взяли в армию, потому что я была бы уже на пенсии!»
Лера плакала в своей комнате, испытывая при этом двойственное чувство. Было жаль мужа, ведь неизвестно, куда он попадет, да и вообще служить стало небезопасно! Но вместе с этим Лера испытывала облегчение; она слишком устала за последнее время, да и боль теперь исчезнет — еженочные упражнения по удовлетворению сексуальных потребностей мужа не прошли даром, и Лере даже казалось, что ее изнасиловали, настолько все это было для нее тяжело и изнурительно. И противно.
Бабушка Леры пила чай с отцом Эдика и вела неспешную беседу, попутно обдумывая сложившуюся ситуацию. Она заметила несколько враждебных взглядов, брошенных подругой в сторону внучки. И разговор с отцом Эдика только подтвердил ее предположение; да, Вера Петровна временами досадовала на Леру, считая ее косвенной виновницей случившегося. Валерия не забеременела, и это было одной из причин, по которой Эдуард был призван в армию. Хотя отец Эдика полагал, что мужчина непременно должен отдать Родине два года, а иначе он не будет мужчиной!
— Послушай, Леонид, — обратилась к нему бабушка Леры, узнав обо всем происшедшем. — Я считаю, что Лере лучше пожить со мной, она будет лишь напоминать Вере о том, что не смогла сделать и… В общем, Вера скорее успокоится и смирится с отсутствием сына, если не будет часто видеть Валерию.
Вера Петровна, к радости Лериной бабушки, согласилась с переездом Валерии домой, но с условием, что Лера будет навещать их, ведь свекровь успела полюбить невестку как родную дочь и благодарна Лере — мать всегда чувствует, когда ее ребенку хорошо, а с Лерой Эдику так, что лучше и быть не может!
Они распрощались, и Лера вскоре почувствовала, что может дышать легко и спокойно — ей казалось, будто она попала в чудесное место и отдыхает после тяжелой, напряженной работы. Словно долгожданное счастье снизошло на нее наконец.
Лера действительно была счастлива — все в ее жизни теперь складывалось на редкость удачно. Она спокойно, с удовольствием училась в университете, в который ей удалось поступить вместе с Катериной. И к удивлению Леры, некоторые преподаватели интересовались, не дочь ли она великолепных Кулагиных — так когда-то на факультете называли ее родителей. И смущенная Лера подтверждала их догадки.
— Вы очень похожи на свою маму, — говорил преподаватель высшей математики. Лера училась на том же экономическом факультете, что и ее мать с отцом в свое время. — Я до сих пор помню их, они были очень заметной парой. И дедушка ваш был замечательным человеком… Я даже вначале не знал, что Валерий его сын… Ваш дедушка преподавал на механико-математическом?
Лера кивнула и заплакала…
— Ничего, дочка, все будет хорошо…
…Еще одной удачей было то, что мать Катерины взяла дочь и Леру на работу в свою бухгалтерскую фирму. Девчонки, посмеиваясь, называли фирму «конторой», потому что помещение, которое она занимала, на фирму никак не тянуло.
Но вскоре, после первой выплаты денег, Лера с Катериной называли свою работу «конторой» уже ласково.
Фирма занималась бухгалтерским обслуживанием всяких ООО, АОЗТ, ОАО и прочих. За Лерой закрепили продовольственный магазин, хозяин которого был доволен ее добросовестной работой, и мама Кати прочила ей блестящую карьеру.
Все складывалось действительно замечательно.
А кроме того, стали происходить какие-то загадочные вещи.
У бабушки появилась тайна. Однажды, придя домой, Лера застала бабушку беседующей в своей комнате с каким-то мужчиной. Дверь бабушкиной комнаты была закрыта. И голоса, доносившиеся до слуха Леры, звучали возбужденно, ясно было, что разговор ведется на повышенных тонах. А вскоре Валентина Сергеевна, услышав о приходе внучки, вышла к Лере и попросила девушку побыть у себя — ей нужно было проводить своего гостя.
Валерия покинула свою комнату, как только хлопнула входная дверь. Внучка застала бабушку в коридоре. Выражение лица у нее было счастливо-печальное, но видно было, что в душе затаилось смятение.
— Бабуль, кто это был? — Лера подошла к Валентине Сергеевне, с удивлением глядя на нее. — Что случилось?
— Это был дедушкин ученик, — тут же ответила женщина. — Можно сказать, его гордость.
— А почему ты так разволновалась? — Лера взяла бабушку под руку и повела на кухню. — И почему не хотела, чтобы я его увидела?
Валентина Сергеевна со вздохом опустилась на табурет.
— Видишь ли, Лерочка, это давняя, непростая история, — начала бабушка. — Этот человек, он… В общем, я считаю его немного предателем, — вздохнула Валентина Сергеевна.
— Почему?
— Понимаешь, Лерочка… Этот человек был лучшим учеником дедушки. Алексей много вложил в него, всегда был его учителем, постоянно консультировал… Он рано достиг высоких знаний и… уехал… Дедушка с пониманием отнесся к его решению, а я всегда считала, что уехать с Родины — это предательство!
