— Я скажу дедикату принести тебе еду, — предложил ему жрец.
— Но… я действительно не болен. — Пенрик подвигал плечами и вытянул ноги, начиная снова чувствовать себя дома в своём теле, как если бы он выздоравливал после болезни. — Я могу одеться и спуститься вниз. Не надо никого беспокоить.
— Нет, лорд Пенрик, оставайтесь, пожалуйста, в комнате, — более жёстко ответил Луренц. — По крайней мере пока.
Выходя, он остановился поговорить с всё ещё стоящим перед ней ней храмовым стражником. Даже находясь в безопасности приюта Матери, тот был вооружён также, как и при встрече на дороге. Отчего же он думает, ему надо защищаться здесь?…
Ох.
Угрызения голода в животе у Пена успокоились, и он съёжился под покрывалом.
После того как он поел, а дедикат унёс прочь поднос, Пен решился высунуть голову в коридор. Могучий храмовый стражник, которого он видел раньше, ушёл, заменённый ещё более могучим парнем в форме гринвелльской городской стражи. Он выглядел скорее не как перспективный кандидат для вербовщика наёмников, а как вернувшийся с войны ветеран, сильный и суровый.
— А где тот парень, который приехал с… — Пен не знал как её назвать, мёртвая волшебница казалось неуважительным, хотя и определённым. — С покойной Просвещённой Ручией?
— Мёртвой волшебницей? — спросил часовой. — Они оба ушли, чтоб быть свидетелями на похоронах, так что они вызвали меня стоять на их посту.
— Следует ли мне… мне не следует присутствовать?
— Мне сказали, что вы должны оставаться в комнате, лорд Пенрик. Будьте добры? — он посмотрел на Пена с опасливой улыбкой, ошеломившей того.
Пен беспомощно и столь же фальшиво улыбнулся в ответ. «Конечно» — пробормотал он отступая.
В маленькой комнате не было более удобного места для сидения, чем табуретка, так что Пен вернулся в кровать, где сел обхватив колени и попытался вспомнить всё, что оно когда-нибудь знал о волшебниках и их демонах. Знания эти были скудными.
Ему было совершенно ясно, что настоящие волшебники не похожи на таковых из детских сказок. Они не могут приказывать замкам вырастать из земли подобно мухоморам, для того, чтоб приманить заблудившегося героя. Не могут погружать принцесс в столетний сон или… или… Пен не был уверен насчёт отравления принцесс, но ему казалось странным привлекать волшебника к тому, с чем лучше бы справился аптекарь. В любом случае жизнь Пена, печальным образом, была полностью лишена героев, принцесс или принцев.
Поразмыслив, он понял, что совершенно не понимает, как они зарабатывают на жизнь, ни те, что подчиняются Храму, ни отступники. Молва говорила, что человек становится волшебником получив демона примерно также, как становится всадником, получив лошадь, что подразумевает для неопытного всадника возможность упасть. Но что делает человека хорошим всадником?
Предполагается, что демоны появляются как бесформенные безмозглые элементали, фрагменты, убежавшие или просочившиеся из Ада Бастарда, места хаотического распада. У Пена был смутный мысленный образ чего-то вроде искрящегося клубка белой шерсти. Все знания, речь, личность, демоны получают от их последовательных хозяев, Пену было не вполне ясно — копируется всё это или крадётся. Казалось, что тут нет никакой разницы, если они получают всё это только при смерти хозяина, кроме… может и есть, если разорванные души не могут в результате уйти к своим богам. В нём росло сожаление, что в школе он так много дремал или рисовал на монотонных уроках теологии.
Недетские истории говорили о демонах, которые добивались господства над своими хозяевами, забирая тело для своего рода дикого вояжа, в то время как человек оказывался запертым внутри беспомощным свидетелем. Демоны были совершенно беспечны в отношении ранений, болезней и смерти, так как они могли перескакивать с одной загнанной лошади на другую, как это делает торопящийся курьер. И разложение, вызываемое таким неконтролируемым хаосом пожирает душу волшебника.
Кроме того что, похоже, предполагалось, что душа Просвещённой Ручии уйдёт к её богу обычным образом, так что может быть это тоже получалось по-разному? Или дело было в каких-то таинственных храмовых знаниях? Пен не имел ни малейшего представления, что бы это могло быть. Кто-нибудь собирается рассказать ему об этом?
Если ли в библиотеке приюта какие-нибудь книги по этому вопросу и позволят ли Пену их прочитать, если он попросит? Но в доме Матери скорее всего хранятся труды по анатомии и медицине, а не по творениям её второго сына и его демоническим питомцам.
С наступлением ночи его беспокойство было развеяно возвращением Ганса, притащившего много одежды Пена и другой утвари из дома и пару седельных сумок, чтобы всё это упаковать. Объём груза превосходил вместимость сумок, однако многие необходимые предметы, похоже пока отсутствовали.
— Мой брат прислал мне меч?
Оружейная Дома Джуральдов, определённо, может обойтись без одного.
Посеревший грум прочистил горло:
— Он дал его мне. Вместо этого, я думаю. Я назначен ехать с вами до Маренсбриджа, присматривать за вами и всё такое.
Ганс не выглядел слишком довольным этим предстоящим приключением.
— Мы выезжаем завтра на заре.
— О! — удивлённо воскликнул Пен. — Так рано?
— Раньше начнёшь, раньше закончишь, — нараспев произнёс Ганс. Его цель, ясное дело, была закончить. Ганс всегда был человеком, склонным к определённости и постоянству.
Пен узнал о вчерашних событиях, какими их видел Ганс, но его лаконичное перечисление немного добавило к тому, что Пен уже представил, за исключением подспудного ощущения, что Ганс считает нечестным со стороны Пена вляпаться в такую неприятность, находясь под присмотром Ганса. Но, похоже, его новая задача не была наказанием: храмовые стражники потребовали его свидетельства в Мартинсбридже обо всём, что он видел.
— Не знаю, зачем, — проворчал он. — Кажется, писец мог бы записать это на половине листа и тем сберечь мою задницу от мозолей.
Ганс ушёл, чтобы лечь спать где-то в другом месте этого старого особняка, когда-то подаренного Ордену Матери и перестроенному для его нынешней благотворительной цели. Пен догадывался, что в отдельной комнате, в которую его поместили, когда-то жил слуга. Он занялся упаковкой седельных сумок. Похоже, в Доме Джуральдов кто-то просто собрал всю его одежду. Коричневый костюм отправился в стопку непрактичный вещей, вместе с большей частью нелюбимых им обносков. Как долго он будет отсутствовать? Где он окажется в результате? Что ему может там понадобиться?
Он задумался, были бы сборы в университет сколько-нибудь похожи на то, чем он был занят сейчас. Профессия «Волшебник» определённо не входила в бывший список его учебных амбиций. Впрочем, туда не входили также «теолог», «жрец», «врач», «учитель», «законник» или что-нибудь другое, к чему могло вести дорогостоящее обучение там — ещё одна причина сомнений Ролща. Должно быть, у Ордена Бастарда есть своего рода специальная семинария?..
Пен умылся из таза и лёг в постель, в которой долго пролежал без сна, пытаясь почувствовать чужеродный дух, живущий теперь в его теле. Проявляются ли демоны в виде боли в животе? Всё ещё продолжая размышлять об этом он, наконец, заснул.
В утренних сумерках Пенрик отнёс свои седельные сумки вниз в холл и обнаружил неожиданных провожающих: Прейту собственной персоной, во всей её прелестной округлости, сопровождаемую хмурыми братом и сестрой.
— Прейта! — он шагнул к ней, только чтоб заметить, как она отшатнулась, хотя и с робкой улыбкой.
— Привет, Пен, — они неуверенно смотрели друг на друга. — Я слышала, что ты уезжаешь.
— Всего лишь в Мартенсбридж. Не на край света. — Он сглотнул и продолжил: — Мы всё ещё обручены?
Она грустно покачала головой.
— Ты хотя бы знаешь, когда вернёшься?
— Э.. нет, — два дня назад он знал о своём будущем всё. Сегодня он не знал ничего. И не был уверен в том, что это изменение к лучшему.
