Подношу к её лицу свободную ладонь. Вздрогнув, малышка не отстранилась. По её щекам потекли безмолвные слёзы, и я, коснувшись капли пальцем, вытер её. Гостья замерла на вдохе.
Замер и я. Со мной что-то не так.
Прежде чем я успел остановить себя, мои ладони коснулись её волос у лица. Медленно отведя пряди, я наконец-то смог увидеть то, что было скрыто под ними. Кажется, моё сердце замерло на миг. Не уверен.
Девушка медленно подняла взгляд своих глаз оттенка тропического леса.
С трудом сглотнув, я медленно провожу большим пальцем по её нежной коже. И когда малышка вздрогнула от боли, я отступил на несколько шагов.
На меня обрушилась волна эмоций. Сначала грусть, затем нежность и, наконец, гнев. Я решил зацепиться за гнев, позволяя ему поглотить меня. В моей жизни нет места нежности. Нежность делает тебя слабым. Любые эмоции, кроме гнева делают тебя слабым.
А я не могу себе это позволить. За моей спиной тысячи людей — и я должен вести их вперёд.
Так что, ухватившись за гнев, я чувствовал, как он насыщает каждую клеточку моего тела.
Обжигающая ярость. Я посмотрел на незнакомку, и вновь направил на неё пистолет. Её глаза расширились. Вскрикнув, она прижала руку к груди.
Покачав головой, девушка тихо открывала и закрывала рот, словно пыталась что-то сказать.
— Кто ты, чёрт возьми, и какого дьявола забыла здесь? — прорычал я. Я не кричал. Мой голос звучал тихо, но сложно было не заметить в его интонациях опасность.
Это говорило о многом, и, очевидно, незваная гостья поняла это.
Если она не ответит, да так, чтобы её слова удовлетворили меня, — я, не задумываясь, пристрелю её.
ГЛАВА 3
АЙЛА
По телу пронеслась дрожь ужаса, пока я рассматривала мужчину перед собой. Когда он вытащил меня из-под кровати, я не видела его лица. Мне было так страшно.
Но когда незнакомец вынудил меня поднять взгляд — я была удивлена. У меня перехватило дыхание. На какой-то миг я забыла, что он собирался пристрелить меня. Я даже забыла, что собиралась сбежать.
Я могла только смотреть в его голубовато-стальные глаза — они так похожи на небо в середине зимы.
Сердце в груди замерло, стоило мужчине подойти ближе. Каждый его шаг властный и резкий. Он двигался уверенно. Я попыталась отступить, но незнакомец остановил меня своим пистолетом.
Присутствие оружия было одним из главных составляющих ситуации. Крайне опасной составляющей, по правде говоря.
Воздух вокруг моего оппонента, казалось, заледенел.
Он остановился. Теперь мы почти касались друг друга. И моё тело дрожало не только от страха, но и от предвкушения. Я должна кричать, бежать — но что-то в мужчине напротив вынуждает меня оставаться неподвижной.
Его прикосновение как удар тока. По коже прошлись мурашки. И больше я не чувствовала холода. Тёплая ладонь коснулась моей щеки — я едва сдержала желание потереться о неё, словно котёнок, жаждущий внимания.
В тот миг я поняла насколько огромен был незнакомец.
В сравнении со мной он и вовсе казался гигантом. Моя голова едва доставала середины его широкой мускулистой груди. Рядом с ним я чувствовала себя крошечной и хрупкой.
По какой-то неизвестной причине я возбудилась. Несмотря на страх, я не возражала, когда он оказался рядом.
Я ненавидела, когда Альберто нарушал моё личное пространство. По коже всегда полз холодок отвращения и ужаса, но с этим странным мужчиной я чувствовала покой. Даже наплевав на то, что он целился в меня из пистолета — меня охватило странное ощущение безопасности.
Но наваждение быстро прошло. Лицо оппонента словно окаменело, а затем его черты исказила злоба. Я удивлённо отпрянула, когда незнакомец неожиданно отступил на шаг. Всё его тело застыло в напряжении, и он вновь направил на меня пистолет. Мои глаза широко распахнулись, а сердце быстрее забилось в груди.
Всё это притворство? Он вёл себя так, пытаясь смягчить меня, успокоить, чтобы потом просто пристрелить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Слёзы покатились вниз по моим грязным израненным щекам.
Он не упустил взглядом ни единой. Проследил за каждой каплей. И когда они достигли подбородка — я увидела, как в злой и опасной улыбке изогнулись уголки его губ. О, Господи. Этот мужчина собирался убить меня.
— Кто ты, чёрт возьми, такая и почему здесь? — низко произнёс незнакомец. Он говорил спокойно, но в его голосе сквозила опасность и злость. Я уже слышала это.
Альберто использовал этот тон, когда собирался убить кого-то. Однажды и мне довелось ощутить это на своей шкуре — по правде, всякий раз, когда он брал меня против моей воли… Каждую ночь.
Вздрагиваю от ужаса. Вероятно, все мои муки и страхи отразились на моём лице. Я слышала стук собственного сердца в ушах — так громко, что он перекрывал все остальные звуки, кроме моего шумного дыхания. Я понимала, если хотя бы пошевелюсь сейчас — он пристрелит меня.
Мужчина, в ожидании ответа, так и не убрав оружие, отошёл на несколько шагов назад. Он с удобством устроился на диване, закинув правую ногу на колено левой. Целясь прямо мне в грудь.
— Я… Я… Мой… — я заикалась, с трудом произнося слова. У Альберто и моего отца было множество врагов. Что если он один из них?
— Я не собираюсь повторять, так что лучше бы тебе начать говорить. Даю тебе тридцать секунд, — произнёс мужчина.
Он терял терпение. Это было заметно по тому, как искажалось от злости его лицо на каждом слове.
— Айла. Меня зовут Айла, — поспешно произнесла я охрипшим голосом.
— Айла, — прошептал незнакомец. Моё имя сорвалось с его губ так, словно каждая буква была для него патокой. Его голос казался таким глубоким — он отдавался мурашками по моей коже.
— Айла, — вновь повторил оппонент. Ненавижу это признавать, но мне нравилось, как звучало моё имя из его уст. Мне нравилось, как он произносил его — почти что нежно.
Соберись, Айла. Этот мужчина собирался пристрелить тебя. Глупая Айла. Глупая. Сосредоточься.
— Какая у тебя фамилия, Айла? И почему ты здесь? — на этот раз медленно спросил мой собеседник, так и не отведя взгляд.
Глубоко вдохнув, я пыталась понять, сколько могу рассказать. Незнакомец пристально следил за мной, и когда я не ответила достаточно быстро на его вопрос — он сердито подался вперед.
— Сейчас же, Айла. Тебе очень повезло, что я был терпелив. Но я не собираюсь спрашивать ещё раз.
Я кивнула, но он продолжил:
— Позволь мне представиться. Уверен, ты слышала моё имя. Алессио Иваншов, — заявил мужчина низким голосом.
Моё тело застыло. Не в силах произнести ни звука, я просто уставилась на человека, сидящего передо мной. Едва ли я могла пошевелиться в тот момент. Нет. Этого не может быть.
Моё сердце тревожно забилось в груди, пока я смотрела в его холодные пустые глаза. О, Господи. Пожалуйста, нет. Это не может быть он.
— Ни о чём не говорит? — спросил Иваншов.
Внутри всё перевернулось. Перед глазами всё поплыло, я почувствовала, что вот-вот упаду, но, прежде чем моё лицо поздоровалось с полом, я заставила себя выровняться.
О, я определённо слышала об Алессио Иваншове. Меня переполняли страх и ужас. Я хотела сбежать от опасных людей, но мужчина передо мной — самый опасный среди них всех. Он внушал ужас каждому, кому не посчастливилось с ним встретиться.
Но, самое главное, я сама загнала себя в ловушку, ведь была его главным врагом. Моя семья была его главным врагом. Итальянцы. Абандонато.
Русские и итальянцы враждовали долгие десятилетия. Но теперь, когда во главе кланов стоят Иваншов и мой отец — ситуация обострилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я стояла перед Боссом русских, и узнай он, кто я — убил бы, не раздумывая.
Смотрю Алессио в глаза. Сбежав от одного смертельно опасного мужчины, теперь я жду, когда второй вынесет мне приговор. И он более опасен и ещё более беспощаден.
Прикрыв веки, я старалась выровнять дыхание. Думай, Айла. Ты сбежала однажды. Ты сможешь сделать это ещё раз.
