Подняв с пола газету, Джон развернул ее и на первой полосе, прочитал заголовок «Странное происшествие в N.». Закрывая дверь, Джон снова почувствовал это странное присутствие кого-то или чего-то рядом. Точно как в тот раз в баре, когда чья-то тень промелькнула за спиной, а потом превратилась в странного незнакомца за угловым столиком. Джон еще раз выглянул в коридор, посмотрел в одну сторону – никого, повернул голову в другую, а перед ним стояла хозяйка квартиры. От неожиданности он откинулся назад, прижавшись спиной к дверной коробке и проронив газету обратно на пол.
– Чего вы так испугались!? – прокряхтела престарелая хозяйка, подбоченясь – знаете, какое сегодня число? Пора бы заплатить за квартиру.
– Я… я просто не ожидал вас здесь увидеть – немного придя в себя, ответил Джон.
– И очень зря, небось, не чем платить? – с уверенностью сказала старуха, потянувшись, чтобы заглянуть в квартиру через дверной проем, но быстро приняла исходную стойку – больше задержек в оплате я не потерплю!
– Миссис Джейкил, сейчас у меня действительно трудные времена, я и так еле свожу концы с концами… Если вы меня выгоните, то я останусь на улице! – начал было объясняться Джон, но старая хозяйка остановила его, перебив и укорительно водя пальцем перед его носом:
– Это все отговорки лентяев и слюнтяев! Но, – она выдержала паузу, – так как в этом городишке трудно найти нового человека, которому можно было бы сдать квартиру. Я даю вам еще два дня. Но учтите, что если и тогда вы не будете готовы заплатить, то пеняйте на себя, – сказав это, и скорчив надменное лицо, она удалилась.
Забыв вовсе о газете, Джон вернулся в квартиру, но вспомнив о новом потенциальном интересном деле, действительно интересном, поднял газету и начал читать. Статья на самом деле была короткой, и, по существу, в ней сообщалось о некоем семействе Джонсов, чье исчезновение немало потрясло окружающие города и деревеньки, хотя трудно среди них было найти человека, который бывал в N. за последние несколько лет. В статье также было представлено семейное фото Джонсов, где были отец с матерью, и трое детей – две девочки и мальчик, явно постарше сестер. Фото, очевидно, было взято из архивов, так как в тексте статьи говорилось, что была обнаружена брошенная машина, зарегистрированная на Джереми Джонса, но при этом сами члены семьи отсутствовали, а в городе N. никто ничего не слышал, и понятия не имел о случившемся. Хотя не то что узнать от кого-либо информацию по этому делу было трудно, а даже найти дом, где бы открыли дверь недоверчивые хозяева, или кого-либо встретить, гуляющим по улице, не представлялось возможным (прим. автора). В общем, статья носила обзорный характер, и имела скудную информацию о произошедшем.
II
Мелкий противный дождь посыпал улицу, расплываясь в утренних лужах. Небо, цвета дороги, под ногами создавали ощущение пребывания, словно, в коробке с серыми стенками и не было даже намека на прояснение. По обыкновению, в пальто и шляпе, Джон уже целенаправленно направлялся в архивное бюро, которое располагалось не далее, чем в четырех кварталах от места, где он жил. Охваченный интересом к новому интригующему делу, он быстро преодолевал маршрут, пересеченный большими лужами и сложной системой проулков с, то заасфальтированной дорогой, то покрытой брусчаткой из камня. Здание архивного бюро было исполнено в готическом стиле, очевидно, оно было одно из старейших зданий города, и было отдано на «сохранение» государственным структурам. Вход в него представлял собой высокие массивные двери из двух створок с дверными ручками в виде металлических колец. Проникнув внутрь, перед посетителем открывалось огромное по своим размерам помещение с очень высокими потолками и непривычной тишиной. Пол был ровным и, в виде мозаики, на нем красовалась роза ветров с точным направлением на стороны горизонта. В дальнем углу помещения находился большой дубовый стол с суконным покрытием столешницы, освещенный лампой с зеленым стеклянным абажуром. За ним на стуле, который был исполнен подстать столу, находилась женщина пожилых лет в очках с овальными линзами на цепочке, и перебирала какие-то документы.
– Доброе утро. Мое имя Джон Ньюэйдж. Я корреспондент местной газеты Town News. – сообщил Джон, показывая свое удостоверение.
– Утро доброе. Чем могу быть полезной? – ответила женщина, поглядывая исподлобья, опустив очки на кончик носа.
– Меня интересует некое семейство Джонсов, некогда проживавшее в городке под названием N. В местной газете B. появилось известие об исчезновении Джонсов, и я взял на себя ответственность провести расследование, дабы прояснить неясности данного дела.
– Я вас провожу в архивную комнату.
Пройдя через несколько дверей и еле освещенных комнат, они оказались в объемном помещении, которое имело прямоугольную форму с круговой лоджией. В зале находилось не меньше, уже знакомых Джону, столов с лампами и стульями, расположенных рядами, уходящими к дальней стене комнаты, когда в начале ее находилась массивная круговая трибуна с картотекой. На лоджиях находились многочисленные шкафы, на полках которых были составлены папки, хранящие многовековую историю местных земель. Дело в том, что архивное бюро было перенесено сюда из В. в целях придания ему должного вида, путем размещения его в историческом здании более крупного и развитого К. (прим. Автора)
– Что конкретно вас интересует? Чем я могу быть вам полезной? – радушно спросила женщина в овальных очках.
– Я был бы вам очень признателен, если бы вы оставили меня наедине с самим собой. Как только я закончу, я вас непременно отыщу.
– Как вам будет угодно. Я буду неподалеку. Я как раз собиралась в архив, – сказала архивариус и направилась к трибуне с картотекой.
Джон достал из своей дорожной сумки ежедневник, ручку и газету – единственную пока зацепку по всему этому делу. Единственную потому, что не было смысла ехать в редакцию в В., так как навряд ли кто-либо смог бы дать более подробную информацию. Там в этом довольно заброшенном городе никто бы и не стал, особенно, разбираться по поводу исчезновения какой-то там семьи в глубоком захолустье, где и так живет людей столько, что их по пальцам можно было бы пересчитать.
Быстро найдя интересующую карточку, женщина поднялась на лоджию, нашла интересующую папку и вышла, оставив дверь открытой. Джон оглядел помещение, и направился к картотеке. Перед ним на подставке стоял ролик с присоединенными к нему карточками, в алфавитном порядке. Он некоторое время покрутил его то вперед, то назад, размышляя над тем, с какой стороны начать собирать информацию.
Для начала, решил Джон, нужно перечитать статью. Он тщательно прочитал ее еще раз, сверив изложенные факты со своими рассуждениями. Мыслей по поводу произошедшего события пока никаких конкретных не было, да и зацепок все дело не предвещало.
Начать расследование имело смысл с самого семейства, что и сделал Джон, остановив барабан с карточками на букве «Д». Прочитав соответствующую карту с первыми буквами «Да-Ди» он получил направление на ближний угол помещения. Стеллажи были почти до потолка, и это при их-то высоте! Довольно темно, и только лампы на разделительных стойках немного рассеивали сумрак. Невдалеке обнаружилась приставленная лестница, двигающаяся вдоль полок по полозкам. Взобравшись на нее, Джон быстро нашел нужную связку папок под легким слоем пыли и паутины. На лестнице сверху имелась поверхность, на которой можно легко расположить несколько папок в раскрытом виде. В стопке была папка под названием «Джонс». Взяв ее, и выйдя на свет, Джон, уже не имея сомнений в правильности выбора, направился к столам вдоль залы, и сел за один из них. Под зеленоватым светом стеклянной лампы стало видно, что папка и документы в ней очень старые, и хранятся здесь уже далеко не один десяток лет. В папке содержались различные документы из всевозможных государственных инстанций: от копий свидетельств о рождении, до мест проживания и регистрации детей. Из папки под номером 1241 Джон узнал, что семейство Джонсов насчитывает в своем роду порядка сотни человек с тех пор, как первые Джонсы поселились в тогда еще «крепкой» и хорошо известной в округе деревне. Среди членов клана были и врачи, и учителя, и государственные служащие. Позднее, в 70-х, когда все стало приходить в упадок и уныние, народ стал разъезжаться в поисках перспектив и прибыльности, в этом местечке наступило некое забвение, продолжающееся вот уже более двадцати лет. Джонсы не были исключением, и отец пропавшего вместе со всей своей семьей Джереми Джонса, не был исключением, и в свое время он увез всю семью из N. В большом городе можно было найти достойную работу, где платили бы достаточно денег, чтобы прокормить семью. Повзрослев, Джереми работал и в обувной лавке и лакеем, и кем только он ни работал, но, однажды, познакомившись с прекрасной девушкой по имени Изабелл, уже не мог оставаться без нее и, будучи на определенном жизненном перепутье, они уехали обратно в родные края Джереми. Изабелл родилась и росла в обычной семье, не отличавшейся ни особым достатком, ни крупными связями, но при этом они жили хорошо, и про себя говорили, что не нуждаются ни в чем. Эта непринужденность и скромность в быту помогала Изабелл стойко переносить тяготы новой – замужней жизни. Вместе с Джереми они делали всю работу по дому. Всегда дружно и во всем помогали друг другу. Изабелл была молода и прекрасна. Ее фигура и длинные русые волосы, голубые глаза и нежные руки влюбляли в себя, и Джереми не видел никого и ничего вокруг кроме нее. Изабелл была единственной дочерью, и всегда мечтала о сестре, поэтому в своих грезах она видела себя любящей женой и матерью большой семьи. Отца она любила, как, в прочем, и он ее. Ласково называл дочь «кнопкой», он сажал ее, еще маленькую, к себе на колени, и рассказывал свои порой смешные, но поучительные истории из своей жизни. Поэтому она была хорошо воспитана и скромна, как полагается настоящей девушке.
